Жалость к себе — это не то понятие, которое Мими использовала по отношению к себе. Вместо проклятий одиночества и изоляции, которые она чувствовала, потеряв и своего близнеца, и свою любовь — их разделили в первый раз за ее долгую и бессмертную жизнь, она заняла себя делами Конклава, пряча свое горе и гнев в работе и найдя утешение в председательствовании в бюрократическом управлении огромной организацией.

Старая ведьма Корделия ванн Ален описывала текущую эру как «закат вампиров» — как будто тяжелый бархатный занавес опускается, и Голубой Крови пора уходить. (Мими всегда нравились старые английские слова. «Уходят» (ремарка) — значительно более интересный способ завершить этот виток, — как будто вампиры были готовы скорее достать свои луки перед аплодирующими, чем просто уйти, прихрамыя, в закат.

Если это был их конец, то он был невыносимым. Мими прожила множество жизней, но никогда не оставалась одна в конце, без гарантии безопасности Джека, чтобы успокоить ее, без заставившего полюбить его высокомерия Кингсли? чтобы быть жизнерадостной и решительной. Она не собиралась сдаваться так легко

Мими открыла дверь в ее новый офис. Неделю назад, с тех пор как Форсйт Ллевеллин исчез после "катастрофы соединения" — так все называли пародию, которая должна была быть днем ее соединения — Конклав призвал выбрать нового лидера. К ее собственному удивлению, ее имя вытащили при жеребьевке. Спустя неделю после провального соединения Амброуз Барлоу, энергичный джентльмен 101 года (продление цикла даровалось почтенным членам Конклава, чтобы служить ему), и Минерва Морган, колкая Старейшина Конклава, одна из самых близких подруг Корделии ван Ален, встретили ее после школы и надавили на нее. Мими отказалась выставлять свою кандидатуру на должность Региса — ведь Чарльх все еще жив, но согласилась принять титл Регента, номильного главы шабаша во время отсутствия лидера (правителя).

Она устроилась на удобном, эргономичном офисном стуле, который заказала, и открыла базу данных комитета на рабочем столе. Нужно было столько всего сделать: определить сильнейших членов комитета и повысить их, просмотреть штат венаторов, ввести новую кровь в ряды младших сотрудников комитета — список можно было продолжать бесконечно. Форсайт оставил все в жутком беспорядке — казалось, что его не интересовало ничего, кроме Конклава пока он был у власти, и многие подкомитеты (Здравоохранения и социального обеспечения, Центры превращений) были весьма неукомплектованы.

Кстати, говоря о Форсайте: никто не знает, где Блисс. Эти двое, возможно, сбежали вместе, это все, что знала Мими. Скатертью дорога. После исчезновения Форсайта Ллевеллина венаторы нашли доказательство того, что предшественник Мими скрывается у их злейшего врага, и он способствовал атаке Кроатана в церкви. Форсайт был предателем

Что касается Кингсли, Мими все еще могла видеть его лицо, прежде чем его стерли заклинанием сабвертио (* в переводе означает Свергнуть* прим. Ред.). Кингсли, смотрящий на нее с такой любовью в глазах. Где он теперь? Жив ли он еще? Увидит ли она его когда-нибудь снова? Иногда, когда она думает о нем, она ловит себя на том, что смотрит в никуда, в течении многих часов, просто уставившись на мигающий курсор на монитора, в то время, как ее сердце разрывалось с каждым новым болезненным пульсирующим ударом. Ничто не заставит ее чувствовать себя лучше, абсолютно ничего. Она пыталась разбрасываться нелепыми суммами денег, в избытке совершая покупки и консультируясь со множеством целителей и терапевтов. И даже спустя месяца, ничего не помогло. Без многочисленных собраний Конклава и конференции, которые позволяли ей избегать тоски на некоторое время, она думала, что может сойти с ума от отчаяния.

И конечно, несмотря на то, что она теперь была Регентом, она все еще должна была закончить, последний год обучения. Более неотложные дела подождут, пока не будут сданы Гос Экзамены, по настоянию Тринити, которая не принимала никаких оправданий, несмотря на то, что она руководитель сообщества, для тех, кто отсутствует на занятиях. Ее мать, позволяла ей посвящать себя ее новому положению всего несколько часов в день, Для нее было настоящим ударом, что Джека разыскивали как без вести пропавшего, Тринити не позволила бы еще и Мими отсутствовать на занятиях.

Если сначала она отказывалась принять титул, то постепенно ей начала нравиться эта идея, особенно когда она поняла, что может использовать его в своих интересах. Как бесстрашный лидер шабаша она могла делать все, что хотела. Была первая неделя ноября. Она работала уже месяц, и ей приходилось держать свою власть под контролем, чтобы не кинуться выполнять то, чего ей хотелось больше всего… забота о шабаше на первом месте. Но сегодня наконец-то наступил этот день. Сегодня она поговорит с Оливером Хазард-Пьерри. Она приказала, чтобы его забрали из Хранилища, и ее секретарь позвонила сообщить о его присутствии в комнате ожиданий

— Пусть войдет, Дорис, — приказала Мими, подготавливая себя к битве, она была в этом уверена. Несчастный человек Проводник был ее единственной ниточкой с ее братом-предателем, и она намеревалась выбить любую информацию о нахождении джека, где бы он не находился.

Оливер вошел в ее офис. Она едва знала мальчишку, в прошлом она обращала на него внимание только из-за его близости в ее борьбе за внимание Джека, но даже она смогла увидеть, что он выглядит по-другому, не так, как при их последней встрече — что-то в его глазах — какая-то неподвижность, которой не было прежде. Хотя кто не изменился после того соединения-катастрофы? Она сама, глядя в зеркало периодически, ужасалась, видя там измученную, убитую горем старую деву. Трагедия наносила ощутимый вред ее беззаботному девичьему виду. Это необходимо пркратить

— Ты звонила? — спросил Оливер. Его лицо было маской глубокого страдания, так что ее удивило, что он может еще шутить.

Мими тряхнула волосы за плечо. — Не так подобает человеку, обращаться к своему начальству.

— Простите, мадам. — Ухмыльнулся Оливер. Он устроился в гостевом кресле. — Чем я могу быть полезен?

Она перешла прямо к делу. — Ты знаешь, где они находятся. — В ту минуту как, ее брат уехал из города, Мими послала армию Венаторов и наемников за ним, но до сих пор никто не достиг успеха, заставив его понести ответственность. Как только Джек оставил ковен, он отрекся от его защиты, и теперь его дух не прослеживается через глом.

— Они? — спросил он, приподнимая бровь.

— Мой брат и его… — Мими не смогла заставить себя сказать это. — Ты знаешь, когда они уехали, Венаторы сообщили мне, что ты был там в аэропорту, когда они исчезли.

Оливер сжал руки и выглядел уверенно. — Я не могу ни согласиться, ни опровергнуть это утверждение.

— Не будь скромным. Ты знаешь, где они, и ты должен сказать мне. Ты работаешь сейчас на меня. Ты смеешь бросить вызов кодексу? Ты знаешь наказание за неподчинение проводника- двадцать лет в одиночке, — она зарычала, наклоняясь над столом и слегка показывая клыки.

— О, мы взываем к нашему Кодексу, не так ли?

— Если придется, — Мими угрожала. Будучи книжником в Хранилище, Оливер был «маленьким человеком», ничем большим, чем клерком, которому недоплачивают. В то время, как она — Мими Форбс. Она была Регентом. Она была единственным звеном, державшим шабаш вместе сейчас

Оливер улыбнулся хитрой улыбкой. — Тогда в свою защиту, я должен обратиться к Пятой заповеди.