— Слава Богу, ты чертовски испугала меня. Ладно, давай попробуем понять, где ты ранена. Ты можешь пошевелить руками и ногами?

— Да, кажется, могу, — мой голос звучал очень хрипло.

— Где у тебя болит?

Я снова застонала от боли.

— Повсюду.

Мне казалось, что меня переехал грузовик. У меня так все болело, что я затруднялась ответить, какая часть тела болит, а какая нет.

— Хорошо, давай попробуем сесть. Держи меня за руку, а я тебя подниму.

Я сделала так, как он сказал, и меня пронзила ужасная боль в голове и в шее. Он подставил свою вторую руку, чтобы я оказалась у него в объятиях.

— Мне надо отнести тебя в дом. У тебя довольно глубокая рана на тыльной стороне плеча и мне кажется, что голова тоже ранена. Давай доставим тебя домой к маме и посмотрим, что она скажет.

Он бережно взял меня на руки, поддерживая спину и ноги, и понес к дому. Дойдя до песчаных дюн, мы встретили Джейка, который возвращался на пляж.

— Хейли, что случилось? Что с ней? — Джейка явно испугал вид моего окровавленного тела на руках у Кори.

— Ее волной сбило с серфа, но давай сначала занесем ее домой, чтоб ее осмотрела мама, а после я расскажу, что и как случилось.

Джейк кинулся вперед, открыл дверь и крикнул:

— Мама, иди скорее сюда!

Мама сбежала вниз по ступенькам и увидела, как Кори осторожно укладывает меня на диван. Вся его грудь была испачкана моей кровью, и мне стало плохо от этого вида. И от того факта, что я потеряла столько крови, меня начало трясти и подташнивать.

— О, Хейли, что случилось?

Я ничего не ответила, только крепче сжала зубы от невыносимой боли, а из глаз по щекам потекли слезы.

— Она пыталась поймать действительно большую волну, но та сбила Хейли с ног. Уже когда она упала, я понял, что все очень плохо, поэтому помчался в воду и поплыл к ней как можно быстрее. К тому времени, как я доплыл до нее, она была под водой уже около тридцати секунд и ей здорово досталось. Я вытащил ее на берег, она была без сознания чуть меньше минуты, но дыхание было нормальным. У нее ужасная рана на тыльной стороне правого плеча, и, мне кажется, голова тоже ранена.

— Ладно, милая, — сказала моя мама, глядя на меня. — Я должна отвезти тебя в больницу. Тебе, скорее всего, наложат несколько швов, и у тебя, наверное, сотрясение. Давай поедем и проверим тебя. Джейк, принеси мне, пожалуйста, мою сумку и захвати несколько полотенец из шкафчика в ванной. Ладно? Кори, не мог бы ты отнести Хейли в машину.

— Конечно, — ответил он, поднимая меня с дивана так легко, словно я ничего не весила. Я обхватила его руками за шею и положила голову ему на грудь. У меня так болело все тело, что я не могла наслаждаться тем, что находилась у него на руках. Он без усилий отнес меня в мамин минивен. Джейк постелил полотенца на сидения, и тогда Кори посадил меня в машину. Мама сложила еще одно полотенце и прижала его к ране на моем плече, которая еще кровоточила.

— Откинься на сидении. Так ты прижмешь полотенце к ране. Из раны на голове кровь уже не течет, поэтому мы не будем ее сейчас трогать.

Когда мама отошла, ко мне подошел Джейк.

— Мелкая, удачи. Все будет хорошо.

Прежде чем отойти, он наклонился и поцеловал меня в щеку и уступил место Кори, чтобы он тоже попрощался со мной. Кори наклонился и поцеловал меня в макушку.

— Ты там держись. Скоро ты почувствуешь себя лучше.

Я никому из них не отвечала. Наверное, у меня был легкий шок, как следствие пережитого.

Кори закрыл дверцу с моей стороны и отошел к Джейку, который стоял на краю дороги. Мама завела машину и быстренько направила ее в сторону больницы. Честно говоря, я не помню и половины пути. Что я помню и, по всей видимости, никогда не забуду, так это испытанную мной мучительную боль, когда врачи скорой помощи очищали мои царапины и раны. Я думала, что они никогда не закончат промывание от песка и осколков. Я пришла в ужас, когда впервые увидела, что вся моя правая нога от бедра и до лодыжки покрыта ранками, полученными в результате многочисленных ударов о камни. К счастью, на мне был надет специальный топ, состоящий из нейлона и спандекса, если бы не он, я бы сильнее пострадала. Осознав это, я действительно испугалась за свою жизнь.

Врач скорой помощи решил оставить меня под наблюдением на сутки из-за сотрясения. В конце концов, мне наложили восемь швов возле правого уха и двадцать на плече. Когда все мои порезы и ранки были очищены и перевязаны, меня поместили в палату. Болеутоляющие, которые мне дали, очень помогли, но из-за них я чувствовала себя сонной и ничего не соображала.

— Милая, я собираюсь съездить домой, но скоро вернусь. Тебе что-нибудь принести?

— Обед, пожалуйста. Не хочется пробовать больничную еду, — ответила я.

Прежде чем уйти, мама наклонилась и поцеловала меня в щеку.

Я сидела на кровати, ела пиццу и картошку фри, которые мне принесла мама. К счастью, она побывала дома и принесла мне чистую одежду и мой телефон. Вместе с ней пришел Маркус, чтобы остаться со мной на ночь, дабы мама могла пойти домой. Она не хотела оставлять Джейка и Кори без присмотра. Мой брат уже не единожды был застукан, когда устраивал вечеринки в нашем пляжном домике. Папа до сих пор находился в нашем доме в Лексаме. Я разговаривала с ним по телефону чуть ранее. Он хотел удостовериться, что мы сможем обойтись пока без него. Ему пришлось работать на этой неделе в его юридической фирме в Бостоне, и так как не было особой необходимости в том, чтобы он срочно приехал, я сказала ему оставаться.

Я проснулась от того, что кто-то нежно гладил меня по голове. Мне было так приятно и спокойно, что не хотелось открывать глаза. Мне просто хотелось лежать и наслаждаться ощущениями. Я уловила запах мыла Маркуса, и осознание того, что он здесь, со мной, успокоило меня. Не осознавая того, я снова уснула.

Я задыхалась, и мое сердце вырывалось из груди. Я дышала часто и быстро, у меня была паника, и я никак не могла успокоиться. Казалось, что не имеет значения, насколько сильно старалась — я не могла надышаться. Мою грудь все сдавливало и сдавливало.

— Хейлз, все в порядке. Я здесь, — Маркус разбудил меня посреди снившегося мне кошмара. Он тихонько успокаивал меня. Я начала рыдать и цепляться за него, теряя остатки сил. Он сел на кровать рядом со мной и притянул меня в свои объятия, одной рукой обнимая, а другой поглаживая по голове.

— Мне так страшно, Маркус. Я думала, что умру. Не могу перестать думать о том, что произошло. Это застряло у меня в голове, и я не могу избавиться от этих воспоминаний. Мне снилось, что все это происходит снова, — я отодвинулась от него, чтобы вытереть слезы, но он опередил меня. Маркус нежно вытер мои щеки пальцами. Держа мое лицо в своих ладонях, он пристально и не отрываясь смотрел мне в глаза.

— Я бы хотел сделать так, чтобы ты забыла обо всем, Хейлз.

Он притянул меня обратно в свои объятия и прилег на больничную кушетку на правый бок, а я лежала на левом. Я втянула носом запах его рубашки и собственный, знакомый запах чистоты самого Маркуса. Это определенно успокоило меня, и я почувствовала, как отступает мое беспокойство. Он поцеловал меня в макушку и начал гладить по волосам.

— Расслабься, детка, я с тобой. И никуда не уйду.

Я прижалась к его груди и, прежде чем снова уснуть, подумала о том, что он назвал меня деткой. И все же я подумаю об этом тогда, когда не буду чувствовать себя как мешок с дерьмом. Ощущая себя в безопасности в его объятиях, я уснула.

Днем дежурный врач выписал меня и дал целый список инструкций. Так как у меня сотрясение, мне не желательно заниматься каким-либо видом спорта и физически не перетруждаться на протяжении ближайших двух недель, а также мне запрещалось заниматься серфингом от четырех до шести недель. Я сойду с ума за это время. Я просто обязана поплавать, когда рядом не будет родителей. Также мне нельзя было мочить швы около двух недель. Мама сказала, что обмотает мои швы пищевой пленкой и хорошо все привяжет. Я так хотела сходить в душ. У меня до сих пор полно песка в волосах, а кожа была нереально жесткой и сухой от соленой воды.