Поднимаю голову с его плеча и смотрю ему в глаза, видя в них отражение той же печали, какую чувствую и я. Он обхватывает мое лицо ладонями и наклоняется вперед, оставляя нежный поцелуй на губах, прежде чем провести большим пальцем под глазами, стирая слезы.

— Ты будешь в порядке, несмотря на мой отъезд. Мы будем созваниваться и переписываться все время, пока я буду там. Мы делали так в течение четырех лет в колледже, и сможем выдержать одно лето.

Я не хочу, чтобы он чувствовал себя еще хуже, поэтому киваю в знак согласия.

— Сейчас мне необходимо вернуться на работу и закончить ее. Затем я должен найти время, чтобы упаковать свои вещи.

— Я могу собрать твои вещи за тебя. Я знаю, что тебе понадобится. Только придется докупить несколько рубашек, когда ты прибудешь туда. Они понадобятся тебе, если надо будет носить галстук на работу.

— Ты права. Тогда положи то, что по твоему мнению я должен взять, а с остальным я разберусь, как только заселюсь.

— Могу я отвезти тебя в аэропорт? — спрашиваю я с надеждой в голосе.

— Конечно, Хейлз. По-другому и быть не может.

Я возвращаюсь в офис после обеда, выглядя при этом ужасно. Но дело в том, что прямо сейчас меня это не заботит. Я полностью раздавлена отъездом Маркуса. Не могу свыкнуться с мыслью о том, что он будет так далеко. Меня подташнивает с тех пор, как он впервые сказал мне о своем отъезде, и, вероятно, такое состояние сохранится до его возвращения домой. Я стараюсь спрятать лицо, быстро проходя мимо Кэнди, сидящей за своим столом. Терпеть не могу эту сучку. Я точно знаю, что она получит какое-то нездоровое удовлетворение, если увидит меня расстроенной, поэтому не хочу доставлять ей такое удовольствие. Когда подхожу к коридору, ведущему в кабинет Кори, то останавливаюсь на минуту, чтобы восстановить самообладание, перед тем как продолжить свой путь. Дверь закрыта, и я дважды стучу, прежде чем меня приглашают войти. Он сидит за своим столом, читая какие-то бумаги. На нем очки в толстой черной оправе, и в них он выглядит невероятно сексуально. Я закрываю за собой дверь и подхожу к нему.

— Я не знала, что ты носишь очки, — я останавливаюсь перед его столом и продолжаю: — Они идут тебе.

— Спасибо. Мне не нужно постоянно носить их, но сегодня мои глаза устали. Вероятно, из-за недосыпания прошлой ночью. Ношение очков обычно помогает, — он выглядывает из-за бумаг, которые изучал, всматриваясь в мое лицо: красное, опухшее и покрытое пятнами.

Не нужно быть Эйнштейном, чтобы понять, что я плакала.

— Детка, что случилось? — обеспокоенно спрашивает он. Я качаю головой и прикусываю губу в попытке сдержать слезы, снова рвущиеся наружу. Я глубоко дышу, задерживая дыхание перед выдохом. Скорее всего, я выгляжу как чокнутая, но действительно жутко я буду выглядеть, если у меня произойдет паническая атака.

— Ничего. Я в порядке, — говорю с натянутой улыбкой. Он пристально рассматривает меня, отчего я смущаюсь. Кори снимает очки, кладет их на стол и манит меня пальцем.

— Детка, иди сюда, — я качаю головой и остаюсь на месте. — Хейли, если ты не подойдешь ко мне по собственной воле, то я заставлю тебя, — его тон спокойный, но в нем слышится угроза.

Я знаю, что он выполнит то, что сказал, поэтому обхожу стол и останавливаюсь возле кресла Кори. Он откатывается назад, после чего поворачивается лицом ко мне. Неожиданно он притягивает меня к себе на колени, отчего я странно визжу. Этот звук такой высокой тональности, какую люди просто не могут издать. Кори посмеивается над моей реакцией, а затем снова спрашивает:

— В чем дело? Могу точно сказать, что ты плакала, и хочу знать, кто стал причиной этого? — я сижу боком на его коленях, а он рукой поддерживает мою спину. Мои ноги согнуты и расположены на ручке его рабочего кресла, и это не самая удобная поза.

— Я обедала с Маркусом, и он сообщил о своем вынужденном отъезде в Калифорнию на все лето. Один из сотрудников его отца внезапно заболел, и он займет его место. Он уезжает сегодня вечером, — я начинаю плакать еще до того, как заканчиваю говорить первое предложение. Крупные соленые слезы стекают вниз по лицу и падают на мою блузку серого цвета, оставляя небольшие мокрые следы повсюду. Очень похоже на узор «в горошек».

— Детка, мне грустно слышать это. Иди сюда, — говорит он, обхватив меня обеими руками, и я кладу голову ему на грудь. Продолжаю всхлипывать и плакать следующие пятнадцать минут, а Кори остается молчаливым, предоставляя мне возможность выплеснуть эмоции и вручая больше салфеток, чем мне необходимо. Периодически он гладит меня по голове и массирует спину. Это так успокаивает и расслабляет, что я на самом деле засыпаю в его объятиях.

Телефонный звонок возвращает меня в сознание, и я понимаю, что заснула на коленях Кори. Я отталкиваюсь и пытаюсь слезть с него, но он усиливает хватку.

— Расслабься, детка. Я держу тебя, — говорит он своим глубоким ровным голосом, который я никогда не устану слышать. Хочу, чтобы он читал мне сказки перед сном каждый вечер до конца моей жизни. Я перестала бы страдать от бессонницы, слушая его мелодичный и убаюкивающий голос.

— Мне так жаль, не могу поверить, что заснула на тебе. Как долго это продолжалось?

Сейчас я в ужасе. Проклятье, не могу поверить, что задремала на нем. Что за черт?

— Детка, это длилось лишь десять минут, и у меня был повод держать тебя в своих руках, — дерзко замечает он, заставляя меня улыбаться.

— Ладно, это было весело, но думаю, что твоим коленям нужен перерыв, — отвечаю я, поднимаясь с его колен.

Я стараюсь не думать о том, как замечательно было находиться в его объятиях и как безопасно я себя при этом чувствовала. Тот факт, что я так просто заснула, говорит о многом. Мне хотелось бы забраться обратно в его объятия и остаться там до конца своих дней. 

Июнь 2015

Маркус

К тому времени, как я возвращаюсь с работы домой, стрелки показывают шесть часов. У меня есть полчаса до отъезда в аэропорт. Хейли собрала мою сумку и поставила разогревать ужин в духовку. Сажусь за стол и буквально проглатываю свой ужин, чтобы успеть принять быстрый душ перед уходом. Правда, мне хотелось бы заняться любовью с Хейли, но у меня нет времени даже на это. Черт! Последние сутки все шло наперекосяк. Единственной хорошей новостью было то, что мой рабочий проект закончен вовремя, и я получу тысячу долларов в качестве бонуса. Отложу их на билет на самолет, таким образом я смогу прилетать на выходные в течение лета. Может, я сделаю сюрприз Хейли, когда она меньше всего будет этого ожидать.

Хейли молчит всю дорогу до аэропорта. Мы в моем грузовике, я за рулем, потому что она не фанат езды до аэропорта Логан. Боковым зрением замечаю, что она выглядит расстроенной. От того, что я вижу ее в таком состоянии, мое сердце разбивается на части, но, надеюсь, без меня она будет в порядке. Хейли сильная и гордится тем, что она самодостаточная личность. Она не любит признавать, что нуждается в ком-то, но мы ― команда. Не было ни дня, когда бы мы не могли рассчитывать друг на друга. Будет странно не быть с ней рядом. Должно быть, меня настигнет хроническая бессонница от того, что она больше не будет спать рядом со мной

Я не успел попрощаться с Шелби лично, но позвонил ей по дороге с работы домой. В последнее время мы почти не пересекались, но я знаю, что она что-то замышляет, только не знаю, что именно. Мы договорились о том, что она будет присматривать за Хейли вместо меня. Не хочу, чтобы она была одна все время. Шелби пообещала, что будет чаще заходить к нам и в скором времени возьмет Хейли с собой потанцевать на всю ночь, чтобы отвлечь ее.

— Маркус, — зовет Хейли, прервав мои мысли. — У меня не было шанса поговорить с тобой прошлой ночью, а на сегодняшнем обеде мы были заняты разговором о твоей поездке. Я хотела сказать тебе, что у нас с Кори был долгий разговор, и мы во всем разобрались. Он принес извинения и объяснил, что произошло между нами пять лет назад. Короче говоря, я сказала ему, что он прощен, и теперь мы снова стали друзьями.