Опешив на мгновенье, гляжу на старый зеленый пикап «шевроле», въезжающий на подъездную дорожку. За рулем сидит паренек латиноамериканской внешности. Он поднимает руку, улыбается, и тут меня осеняет. Садовник, чистильщик бассейна! Сантьяго. Да, точно, так его зовут. Помнится, я читала о нем в инструкции Паолы.

— Привет, — тепло улыбаюсь я, пока он выбирается из машины. — Я — Мег. А ты, должно быть, Сантьяго?

— Привет, приятно познакомиться, — пожимает он мою руку.

На самом деле он весьма симпатичный. Чудесная белозубая улыбка, прекрасная фигура. Немного низковат, пожалуй, но в целом приятный малый.

— Разве ты работаешь не по субботам? — интересуюсь я.

— Да, но иногда приходится менять график, если мама дежурит. Она медсестра, — поясняет он. — Я сижу с младшим братом, когда ее нет.

— О, ясно.

— Привет, Футси. — Он наклоняется, чтобы унять тявкающего пса.

— Ах да, вы ведь уже знакомы, — говорю я.

— Угу, мы старые приятели...

Сразу чувствую, что мы с Сантьяго сходимся в своих оценках некой белокурой старлетки.

— Когда ты начала работать? — Он начинает выгружать инструменты из багажника.

— В прошлое воскресенье, — отвечаю я.

— Приятно видеть, что кто-то пользуется бассейном, — указывает он на мой наряд.

— Стараюсь проплывать пятьдесят кругов каждое утро.

— Это здорово.

— Ну, осиливаю-то я пока кругов тридцать, положим, но то ли еще будет.

Вместе направляемся к бассейну.

— Хочешь, помогу тебе нести что-нибудь? — предлагаю я, когда он открывает подсобку и что-то там ищет.

— Спасибо, я справлюсь.

— Давно работаешь на Джонни? — Подхожу и сажусь на шезлонг, чтобы погреться на солнышке, а Сантьяго скидывает кроссовки, закатывает бежевые длинные шорты и шагает к ступенькам бассейна, вооружившись каким-то очистным агрегатом. Надеюсь, парень не возражает, что я здесь расселась, но это так приятно — видеть новое дружелюбное молодое лицо.

— Почти два года, — отвечает Сантьяго. — Ну а ты? Как прошла первая рабочая неделя?

— Хорошо. Была на премьере Серенгети в четверг вечером. Весьма познавательно.

— Ух ты! — благоговейно восклицает Сантьяго. — И как проходят премьеры?

Описываю мероприятие, пока он выходит из бассейна и снова раскатывает шорты.

— Эй, мне надо проверить живую изгородь у фасада, — немного погодя говорит он. — Составишь компанию?

— А то.

— Работаешь у кого-нибудь еще из знаменитостей? — интересуюсь я и открываю черный мешок для мусора, готовясь к обрезке изгороди.

— Да, в моем послужном списке теперь есть кое-кто, но Джонни мой главный клиент. Я работаю у него с девятнадцати лет.

Значит, сейчас Сантьяго двадцать один, если он трудится здесь два года.

— Ну, — заговорщически шепчет он, — как тебе Серенгети?

— Эм... — мычу я.

— Не волнуйся, он вряд ли умеет говорить, — широко улыбается Сантьяго, кивая на Футси.

— Да я почти ее и не знаю, честно сказать.

— Ты просто стараешься быть вежливой. Если мне придется еще хоть раз убирать собачьи какашки, я точно взбешусь.

— Ты не в курсе, давно они вместе? — спрашиваю я, когда Сантьяго начинает стричь изгородь.

— Она появилась где-то месяц назад. Довольно большой срок для Джонни.

— Да?

— О да, — энергично кивает Сантьяго. — Я к тому, что секс, похоже, улетный.

Интересная мысль. Продолжаю допрос.

— Она вроде бы не в его вкусе.

— А он — не в ее.

— Да?

— Она предпочитает парней постарше, — сообщает Сантьяго. — С кем она раньше встречалась? С пятидесятилетним киномагнатом. Мало того, — азартно добавляет мой новоявленный информатор, легонько пихая меня локтем, — он-то и подарил ей пса, назвав его Футси потому, что питает слабость к ногам!

— Какой собачий фут-фетишист выискался! — хихикаю я. — Ты, наверно, шутишь!

— Да нет! Я серьезно! — горячится Сантьяго.

— Вот прикол!

— Футси! — протяжно кричит Серенгети, прерывая наше веселье.

— Надо идти, — тороплюсь я. — Было приятно познакомиться, если сегодня больше не встретимся.

— Ага, мне тоже.

Футси семенит за мной к задней части дома, где его ожидает хозяйка.

— Мне нужна машина, — объявляет Серенгети.

— Конечно. Куда поедете?

— Домой, — говорит она, берет Футси на руки и целует его в макушку. — Потом в аэропорт.

— Летите в какое-нибудь интересное место? — спрашиваю я, открывая дверь и пропуская Серенгети вперед.

— В Нью-Йорк, — небрежно бросает она. — Потом в Лондон. — И добавляет уже более мягко: — Очередные премьеры.

— Классно! Кстати, мне действительно очень понравился фильм, — добавляю я и почти не лукавлю.

— Спасибо.

Она отпускает Футси, и тот, опережая меня, устремляется в кабинет.

— Я сообщу, когда машина подъедет, — обещаю я и иду звонить Дейви.

Выполнив поручение, возвращаюсь в гостиную и вижу Серенгети — она сидит в одиночестве на кожаном дизайнерском диване темно-коричневого цвета и смотрит телевизор.

— А где Джонни? — удивленно спрашиваю я.

— Наверху, в студии, — отвечает Серенгети, сосредоточенно глядя на экран телевизора. Идет документальный фильм о лемурах.

— Машина будет через двадцать минут. — Жду слов благодарности, но так и не дождавшись, собираюсь уйти.

— О, — оживает Серенгети. — Мег?

— Да? — оборачиваюсь я.

— Тебе в самом деле понравился фильм?

— Да, я веселилась от души. Отличная сцена, в которой ты заставляешь героя Тимоти есть сэндвич с арахисовым маслом и повидлом.

— С повидлом?

— С вареньем. Не знаю, как эта штука у вас называется. А еще было очень смешно, когда он решил научить тебя водить машину и оказался на встречке. — Неубедительно смеюсь и продолжаю: — Похоже, в итоге это ты его научила!

Господи, неужели я не могла придумать что-нибудь более содержательное?

Серенгети улыбается и кивает:

— Хочешь посмотреть телик?

Собираюсь извиниться и сказать, что работа прежде всего, но тут вижу, как стайка лемуров глазеет на деревья, стоя на задних лапах и держа передние на весу.

— Забавные, правда? — заинтересованно гляжу на Серенгети, усаживаясь рядом.

— Кто? — переспрашивает она, явно витая в облаках.

— Лемуры.

— А.

Какое-то время мы сидим и молча смотрим передачу.

— Хотела бы я завести ручного лемура, — наконец говорю я.

— Тогда тебе надо обратиться к Джонни, — усмехается Серенгети. — Возможно, он достанет тебе такого.

— Ты так думаешь? Представляю, как он будет здесь резвиться. Правда, потом убирать замучаешься. — Не сдержавшись, кошусь на Футси.

Серенгети неловко ерзает на диване.

Наверху открывается дверь, и по лестнице скатывается Джонни.

— А это еще что за чудики? — спрашивает он, подходя к нам.

— Лемуры, — отвечаем с Серенгети хором.

— Хм. Ладно. Я тут все-таки решил прокатиться с тобой.

— Отлично! — сияет Серенгети.

Звонит домофон.

— Наверное, Дейви, — предполагаю я.

— Как раз вовремя. — Серенгети встает, небрежно берет Джонни за руку, и они направляются к выходу.

— Когда вернешься? — говорю я вслед Джонни. — Я должна что-нибудь сделать, пока тебя не будет?

— Нет, — откликается он. — Расслабься уже.

— Ладно. До встречи!

У двери Серенгети останавливается и оборачивается:

— Спасибо, что приглядываешь за Футси.

— Всегда пожалуйста.

И тут она улыбается мне. Возможно, она не такая уж стерва, как показалось.

Когда они уходят, возвращаюсь в кабинет. Знаю, Джонни разрешил мне не работать, но без машины мои возможности весьма ограничены. Обдумываю, не арендовать ли автомобиль на то время, пока нахожусь здесь.

Сажусь и вхожу на Майспейс. Девицы, как обычно, интересуются — настоящая ли это страница Джонни Джефферсона. Я уже утомилась им доказывать, что аккаунт подлинный.

Джонни появляется во второй половине дня.

— Что делаешь? — спрашивает он и плюхается в кожаное кресло рядом с моим столом. Его футболка при этом задирается, обнажая живот.