— Дядя Тамаш! Вот здорово! Спасибо! — бросился Дани к дяде Тамашу.
— За что спасибо? Это же вовсе не для тебя я устроил, — сказал дядя Тамаш.
— А для кого?
— Для кого? А для Лаци Фаркаша. У него сегодня именины.
— И неправда! День Ласло совсем не сегодня. Я знаю, потому что мой папа тоже…
— Сегодня день Фаркаша. Я утром по радио слышал. У меня обычай такой — именины по фамилиям отмечать, — весело заявил дядя Тамаш.
Автобус тронулся.
Мама тоже поехала с ними. Всю дорогу она рассказывала ребятам про хутора. На Дани не оглядывалась — он-то был здесь как дома.
В заколдованной школе их уже ждали. Все стояли в воротах, а Цезарь — на автобусной остановке. Он по-прежнему выбегал сюда каждое утро. По привычке. Раньше-то он всю жизнь свою встречал здесь ребят, приезжавших с дальних хуторов. Сейчас, когда из автобуса один за другим стали выходить дети, он обезумел от радости.
Дядя Тамаш сказал:
— Объявляется сбор яблок. Видите, сколько яблонь в школьном саду! А нынешние здешние хозяева уже старенькие, им не под силу урожай собирать.
Поначалу и ребятам это оказалось не под силу, не умели городские дети по деревьям лазать. Но дядя Тамаш быстренько обучил их. Хотя и сказал, что это потрудней новой программы по математике. Дани яблок не рвал, просто так лазал по деревьям, новых друзей удивлял. Но главное, следил, чтобы никто не потревожил гнезда дятла, птиц не спугнул.
— Эй, туда нельзя! — то и дело слышался его голос. — Не троньте! Отойдите от гнезда!
Данины «бабушки» суетились в доме и во дворе, Дани подбегал то к одной, то к другой, расспрашивал про ласточек — сколько гнезд слепили в этом году, очень ли прожорливые, запасли ли синички корм на зиму.
Только успел он узнать все самое важное, как их позвали обедать. На обед была картошка в сметане. Потому что приготовить обед на всю ораву вызвалась мама. Жалко, конечно. Но все «бабушки» очень радовались и хвалили маму. Впрочем, они и своей стряпней ребят угостили. Их блюдо называлось — яблоки в шубе. Вообще-то оказалось, что это блинчики с мелко нарезанными яблоками. Ребята на них так и набросились. Хотя «бабушки» пекли их на нескольких сковородках, но все-таки едва поспевали.
Дядя Ферко мигнул Дани, и они пошли в школу. Дядя Ферко с утра немного ее протопил. Он показал Дани новую масляную печку.
— Между прочим, твой Щенок привет тебе посылает, — сказал дядя Ферко.
— Он не мой, он ваш, дядя Ферко! Я ведь насовсем его отдал…
— Знаешь что… пускай тогда собака будет наша общая, твоя и моя.
— Ладно. Это хорошо. Приятно все-таки знать, что у тебя есть собака на хуторе.
— Ну-ну… А чтобы ты всегда ее помнил, я для тебя портрет ее сделал… фотографию, можно сказать, на память. Вот, бери!
И дядя Ферко протянул Дани маленькую собачку, сплетенную из осоки. Кончики травинок кудрявились, словно шерсть.
— Вот это уж точно мохеровая собачка! — воскликнул дядя Тамаш, неожиданно появившийся на пороге.
— А правда! — удивился Дани. — Она и похожа немножко на Муфти. Но и на Щенка тоже. Захочу — будет Муфти, а захочу — Щенок. С ней во что хочешь играть можно. И в хутора, и в город…
— Красивая работа, дядя Ферко! — сказал дядя Тамаш, разглядывая собачку. — А ведь вы могли бы делать их много, самых разных. Это же настоящая народная игрушка, их теперь почти никто и не умеет плести.
— Да ведь кому они нужны, сынок! — покачал головой дядя Ферко.
— Людям нужны, поверьте! Желание-то у вас есть?
— Оно конечно. И время есть, вот что главное. Сами видите.
— Дядя Ферко, я этим займусь, обращусь куда надо. Вот увидите, получится! Подробности обговорим в другой раз. Я скоро опять к вам приеду.
— А я? — спросил Дани ревниво. Он не понимал, о чем они так долго беседуют без него.
— Ты тоже, — успокоил его дядя Тамаш. — Хотя иногда и в школу заглядывать надо, а?
— Неужто ты прогульщиком стал? — спросил дядя Ферко, когда учитель ушел.
— Что вы, дядя Ферко! Я в школу хожу…
— Ну то-то… В школе человек ума-разума набирается.
— Я-то не очень набираюсь. И вообще только ради дяди Тамаша…
— Хороший он человек, учитель твой.
— В городе дядя Тамаш — мой самый лучший друг.
— Это понятно.
— Но у меня, может быть, и еще один лучший друг будет, — сообщил Дани. — Сейчас я вам кое-что покажу.
Дани выскочил из кухни и тут же вернулся с портфелем. Он ведь думал, что в школу идет, так и прикатил на хутора с портфелем. Сперва он достал большой конверт, потом стал вынимать из него разные бумажки.
— Ага, вижу, вижу. Это снимок твоей ноги, той, что сломал, — кивнул дядя Ферко, увидев рентгеновский снимок.
— Я его взял на память, — сказал Дани. — Только я другое хотел показать… А, вот! Вы это посмотрите!
— А что ж оно такое?
— Это специальный такой листок, чтобы температуру записывать.
— Из больницы?
— Ну да. У них там никакой другой бумаги нет. Так что вот эту дали, когда я попросил. Очень уж долго пришлось рентгена ждать. Там я и написал… Вот, видите?
— Да почти что уж и не вижу. Почитай-ка сам.
— Сейчас. Дядя Ферко, вы знаете, что такое голосование?
— Как не знать. Сколько раз голосовал. В последний-то раз, как в сельсовет выбирали, мне на дом принесли урну…
— Тогда порядок! Дело в том, что это… это тоже голосование. Прочитать?
— Да уж жду не дождусь, читай поскорее!
— Название такое: «Кто самая красивая девочка в классе?»
— Ого, дело серьезное. И кто же?
— Погодите! Это покажет голосование. Вот, слушайте: «Илди Вадас — один голос. Кати Кондри — один голос. Юли Тамаш — один голос. Ибойя Надь — один голос. Марти Кукукк — семнадцать!»
— Вот так так! Сильно вперед вырвалась эта Марти!
— Даже очень.
— А сколько ж у вас мальчиков? Это ведь мальчики голосовали?
— Голосовал я. Один.
Дядя Ферко присвистнул. Странно. Это ведь дяди Тамаша привычка.
Непоседа Лайош
1. «Моя семья»
Так называется сочинение, которое нам задали на дом. Я даже спросил тетю Габи, нашу учительницу венгерского языка: мне-то зачем писать? Уж она мою семью знает, кажется, лучше некуда. Родители — как будто абонемент у них — то и дело в школу бегут. Правда, не по своей воле. Вызывают их. Из-за нас с братом. Он тоже в нашей школе учится, во втором классе. Я-то уже в пятый хожу, но все-таки есть у нас кое-что общее. Он писать не любитель, и я тоже.
Ну да ладно, я все же нашел выход. Писать мне не придется, а задание будет выполнено. Техника-то на что?!
У меня есть маленький магнитофон. И вот что я придумал: проведу с моим семейством репортаж. Каждый выскажется по отдельности, вот и получится рассказ — что и было нам задано. Вести репортаж буду со скрытым микрофоном, это сейчас модно. Да и потом, подойди я к ним с микрофоном, они, может, и не захотят высказываться…
Сделаю так: каждому по очереди объявлю, что получил замечание в школе. За дисциплину. Тут уж никто не промолчит! А магик аккуратно запишет, кто что сказал. И пусть тетя Габи потом послушает, в какой семье я живу.
Затея насчет замечания удалась на славу. И вот что поразительно: все сразу поверили!
Первой я подманил к магику бабушку.
— Бабуля, — сказал я с самым унылым видом, — у меня беда. Замечание схлопотал за дисциплину.
— Ох ты, господи, да как же это, стыд какой! В нашей семье такого отродясь не бывало! Папа твой за всю школу ни одного замечания не принес. Ах, какой позор! Только б Малыш не узнал… Не гоже ему дурной пример с тебя брать!
