Открытие лондонской конференции было намечено на 12 июня 1933 г., и как раз накануне этого произошли события, которые, по сути дела, предопределили провал конференции.

Самым важным из этих событий было провозглашение Франклином Рузвельтом, приступившим 4 марта 1933 г. к исполнению обязанностей президента, так называемого нового курса в целях борьбы с кризисом. Я не могу здесь останавливаться на общей характеристике экономической политики Рузвельта и ограничусь лишь тем, что имеет непосредственное отношение к судьбам экономической конференции в Лондоне. Первым шагом Рузвельта по пути «нового курса» была сознательно проводимая и, конечно, контролируемая инфляция. Доллар отошел от золотого стандарта, и его ценность стала искусственно понижаться. Таким путем Рузвельт рассчитывал добиться: а) повышения конкурентоспособности американских товаров на мировом рынке в борьбе с товарами других стран, прежде всего с английскими; б) облегчения долгового бремени американских фермеров, голоса которых сыграли важную роль при избрании Рузвельта президентом.

Здесь важно подчеркнуть, что начатая Рузвельтом инфляция и ранее обрекала на провал лондонскую конференцию, ибо проблема стабилизации валют как меры борьбы с кризисом должна была занять на конференции одно из ведущих мест. Рузвельт меньше всего хотел, чтобы его свобода действий в вопросе об американской валюте была как-либо ограничена. Именно поэтому правительство США желало, чтобы лондонская конференция вообще не состоялась или была отсрочена на долгое время. Но так как большинство европейских держав, в особенности Англия, твердо настаивало на созыве Мировой экономической конференции, правительство США вопреки своему желанию вынуждено было согласиться и послать в Лондон делегатов. Однако общее отношение Рузвельта к конференции оставалось отрицательным, и именно он, как увидим ниже, нанес конференции смертельный удар.

К моменту конференции чрезвычайно обострилась также проблема межсоюзных военных долгов. В ходе первой мировой войны США оказывали державам Антанты большую финансовую помощь. По окончании войны эти державы были должны Соединенным Штатам в общей сложности 11330 млн. долларов (цифры американского министерства финансов на 1921 г.), в том числе Англия — 4 675 млн., Франция — 3 717 млн. В начале 20-х годов между США, с одной стороны, Англией и Францией — с другой, были заключены соглашения об уплате долгов военного времени с рассрочкой на 60 лет.

Вплоть до 1932 г. обе державы аккуратно вносили причитавшиеся с них ежегодные суммы, которые в большей своей части покрывались репарациями, получаемыми Англией и Францией с Германии. Таким образом, английские и французские долги американцам в основном платили немцы. Когда, однако, в 1930 г. Германия, воспользовавшись наступившим мировым кризисом прекратила выплату репараций, Англия и Франция оказались перед необходимостью покрывать долги из собственных ресурсов. Это вызвало в обеих странах серьезные  внутренние осложнения, и правительства Англии и Франции потребовали от правительства США моратория. Американские империалисты не хотели идти ни на какие уступки. Между сторонами назревал острый конфликт. Чтобы несколько разрядить атмосферу, правительство Макдональда в конце 4932 г. сделало «символический» взнос по долгам, заплатив США 10 млн. долларов вместо полагавшихся 75. Французское же правительство, во главе которого в то время стоял Эррио, не сделало даже этого: оно но уплатило ни копейки. При подготовке лондонской конференции Англия и Франция настаивали на внесении в повестку дня вопроса о межсоюзнических долгах, доказывая, что без его урегулирования невозможно вести эффективную борьбу против кризиса. США категорически возражали. Они даже грозили не участвовать в конференции. В конце концов был достигнут компромисс: вопрос о долгах был снят с повестки дня, и США на этом условии согласились принять участие в конференции.

Далее. Франция незадолго до лондонской конференции произвела очередное повышение своих таможенных пошлин, что прежде всего было направлено против США и Англии.

Германия за три дня до открытия конференции объявила о моратории трансфера по уплате своих различных (нерепарационных) обязательств в отношении других держав; в первую очередь это касалось США, Англии и Франции.

Наконец, Япония накануне конференции выступила с решительными протестами против английских мероприятий в Индии и некоторых других британских владениях, мероприятий, имевших целью противодействовать японскому демпингу на Дальнем и Среднем Востоке. Так как правительство Макдональда осталось глухим к этим протестам, то 13 июня, на другой день после открытия лондонской конференции, организации японских текстильных фабрикантов начали бойкот индийского хлопка. Обо стороны усиленно готовились к проведению экономической войны.

Если ко всему вышесказанному прибавить, что к июню 1933 г. женевская конференция по разоружению бесплодно наседала уже почти полтора года и была близка к полному краху и что подписанный в марте 1933 г. антисоветский пакт четырех (Англия, Франция, Германия, Италия) в силу глубоких противоречий между его участниками никак не мог дойти до стадии ратификации (он так и не был ратифицирован), то картина положения в капиталистическом мире к моменту открытия лондонской конференции станет совершенно ясной. Общий кризис капитализма, усугубленный мировым экономическим кризисом 1929-1933 гг., делал свое разрушительное, дело и заранее минировал почву под ногами конференции.

12 июня 1933 г. Мировая экономическая конференция открылась в большом, красивом зале Геологического музея в Кенгсингтоне. Английские хозяева позаботились о том, чтобы эта процедура была обставлена с большой помпой и торжественностью. Было много знатных гостей, много юпитеров, много фотографов, много художников, много приветствий и пожеланий успеха. Несмотря на все усилия Макдональда, атмосферы приподнятости создать но удалось, однако справедливость требует сказать, что в первый день участники конференции испытывали несомненный интерес и любопытство: что-то из этого выйдет?

На конференции присутствовало около 1500 делегатов от 66 стран. В противоположность женевской конференции в Лондон приехали официальные представители правительств. «Общественность» была исключена: в 1933 г. мировой буржуазии было не до либерализма. И каждое правительство послало на конференцию наиболее крупных деятелей. Так, в составе английской делегации были министр финансов Невиль Чемберлен (глава делегации), Саймон, Ренсимен, Томас, лорд Хейлшем, Канлиф-Листер; в составе американской делегации — министр иностранных дел Хэлл (глава делегации), Мортентау, Питман; в составе французской делегации — премьер-министр Даладье (глава делегации) и Эррио; в составе германской делегации — министр иностранных дел Нейрат (глава делегации), Шахт, Гугенберг. Итальянскую делегацию возглавлял министр финансов Юнг, японскую — виконт Исии, турецкую — министр иностранных дел Арас, шведскую — министр иностранных дел Сандлер, румынскую — министр иностранных дел Титулеску, чехословацкую — министр иностранных дел Бенеш, австрийскую — премьер-министр Дольфус. От британских доминионов присутствовали Брюс (Австралия), Беннет (Канада), генерал Сматс (Южная Африка), Де Валера (Ирландия). Лигу Наций представлял ее Генеральный секретарь Авеноль. Председательствовал на конференции Макдональд. Под сводами зала Геологического музея собрался весь «цвет буржуазной мысли и действия». Естественно, что все присутствовавшие на конференции и многие миллионы людей за стенами конференции с нетерпением ожидали, как же этот высокий ареопаг разрешит вопросы мирового порядка.

Делегации буржуазных правительств были очень многочисленны. С делегатами приехал большой обслуживающий штат — эксперты, советники, секретари, машинистки и т.д. Со многими делегатами были их жены и дети. В общей сложности набралось 7-8 тыс. человек, которые заполонили лучшие лондонские отели и стали предъявлять английским хозяевам самые разнообразные требования и претензии. Одни хотели увеселений, другие — осмотра лондонских достопримечательностей, третьи — экзотических товаров из отдаленных районов Британской империи. Но больше всего делегаты и их окружение стремились «себя показать и других посмотреть». Для этого они с успехом использовали мюзик-холлы, магазины, парки, музеи и картинные галереи, а главное — многочисленные приемы, которые устраивали в связи с конференцией британское правительство и крупнейшие английские аристократы и богачи. В день открытия конференции, 12 июня, Макдональд дал грандиозный обед для делегатов и их жен. Таких обедов на протяжении конференции было устроено еще несколько.