— Я бы хотел, чтобы мы всё-таки, сообща раскинув мозгами, выработали план, что нам делать с доктором Шеффером, — вернул разговор в конструктивное русло Натан Уиншип. — Для начала надо подумать, как половчее вытурить их отсюда, из Гонолулу, где Шеффер успел построить факторию. Я говорил кое с кем из оставленных здесь доктором людей и убедился, что это люди тёмные, плохо что здесь понимающие. Они не знают местных обычаев, и мне кажется, будет несложно спровоцировать их на нарушение канакских законов. Мы возбудим против них канаков, и не мы сами, а канаки предложат им убираться отсюда подальше.

   — Ты правильно говоришь, Натан, — вставил до того молчавший Генри Гайзелар. Он хотел, чтобы и его присутствие здесь было замечено.

   — Я позабочусь о том, — пьяно прохрипел Джон Янг, — чтобы рассказать Камеамеа, кому он доверился и что этот Папаа натворил на Кауаи. Вряд ли Камеамеа всё это понравится.

   — Вы сказали — Папаа? — оживился Натан Уиншип. — Кто дал Шефферу такое имя?

   — Да сам Камеамеа. После того как Шеффер вылечил его, Камеамеа стал называть доктора Папаа — в память о своём покойном туземном знахаре.

   — В этом туземном прозвище доктора есть что-то забавное, — задумчиво сказал Натан. — Я сделаю так, чтобы о нём узнали и на Кауаи. Пусть канаки вдоволь повеселятся над Папаа. Я также предлагаю, чтобы ускорить крах доктора, посодействовать ему в некоторых его планах. Предложим Каумуалии купить один из наших кораблей. Пусть доктор как следует завязнет в этой трясине. Тяжелее будет выбираться. Как ты смотришь, Генри, на то, чтобы продать ему твою старушку «Лидию»?

   — Да это же обычная торговая шхуна. Вооружения почти никакого, — скептически хмыкнул Гайзелар.

   — Тем лучше. Для начала попытаемся всучить им эту шхуну. На безрыбье, как известно, и рак рыба. Одновременно, — продолжал Натан Уиншип, — действуя против них скрытно, надо и в открытую выразить им своё отношение. Не мешало бы высадить на Кауаи десант и попробовать сорвать русский флаг.

   — Вот это мне по душе, — подал голос Александр Адамс. — Я готов возглавить десант.

   — А я всё же не удержусь, — прохрипел Джон Янг, — и завтра же, на банкете, выскажу этим русским всё, что я о них думаю. Пусть и Водсворт знает, с кем он связался, подрядившись на службу Баранову. Пусть поймёт, что он напрасно явился сюда на русском корабле.

   — Я слышал, — ухмыльнулся Эббетс, — что русские на днях опять с ног сбились, разыскивая Водсворта чуть не по всему острову. У этого малого какая-то особая страсть к сандвичанкам.

   — А ты, старый пень, лучше бы помолчал, — недовольно сказал Джон Янг, — что ты понимаешь в сандвичанках!

   — Прости, Джон, — пробурчал Эббетс, — я и забыл, кто твоя жена.

   — Я рад, господа, что коллективно мы всё же выработали необходимый план, и готов поручиться собственной головой, что, если будем дружно выполнять его, доктор Шеффер на Кауаи не задержится, — удовлетворённо сказал Натан Уиншип. — Хочу ещё раз напомнить, что жду всех вас завтра в три часа пополудни. О приглашениях членам экипажей русских кораблей и этому недоумку, оставленному Шефйфером за начальника фактории, я сам позабочусь.

Гости стали по одному расходиться. Последними дом покидали Эббетс с Янгом. У дверей Эббетс задержался.

   — Я вспомнил, Натан, об одной истории, которую рассказывал мне Хант, — о том, что повлияло на потерю ими Астории. Может быть, и нам стоило бы применить этот приём против Шеффера, если другие меры не приведут к успеху.

   — Расскажите, Джон, — заинтересованно потребовал Уиншип.

   — А я не хочу больше слушать никаких историй, — пьяно сказал Янг. — Я спать хочу. Попроси, Натан, чтобы твой слуга помог мне добраться до дома.

   — Сэм! — громко позвал Натан Уиншип, и на его возглас откуда-то из сада появился крепкий белозубый парень. Как и многим канакам, с кем часто общались жившие на островах англичане и американцы, ему было присвоено имя, звучавшее для англосаксов более благозвучно по сравнению с их настоящими именами. — Проводи, Сэм, мистера Янга до его дома.

Крепкий канак, положив руку Янга себе на плечо, не без труда потащил премьер-министра по тропе меж деревьев.

Натан Уиншип обернулся к Джону Эббетсу.

   — Так я вас слушаю, Джон. Как же Астор потерял Асторию?

   — Из-за слухов о военной угрозе, — подмигнул Эббетс.

   — Ну-ка, ну-ка, — вновь жестом предложил ему кресло Уиншип...

Остров Кауаи,

июль 1816 года

Полтора месяца прошло с тех пор, как доктор Шеффер проводил корабль «Открытие». Он вполне освоился на новом месте. Недалеко от деревни, в роще кокосовых пальм, с помощью выделенных Каумуалии людей было построено здание фактории и три дома для служащих русской компании. Вокруг фактории доктор Шеффер посадил фруктовые деревья и лекарственные растения.

Но положение его, всего лишь с дюжиной оставшихся на острове русских и алеутов, было слишком непрочным. Он опять оказался полководцем без войска. Куда уж там завоёвывать другие острова! Самому бы здесь продержаться. Тем более важно было время от времени напоминать королю, что, как только доктор получит подкрепление, русские предпримут более активные действия.

Король согласно кивал головой. Он верил доктору Шефферу и однажды, когда к острову приблизилось американское судно, продемонстрировал эту веру на деле, подняв возле своей резиденции на холме русский флаг. Судно лишь недолго постояло возле острова и опять ушло в море. От побывавших на его борту сандвичан стало известно, что корабль идёт в Кантон.

В начале августа доктор Шеффер в сопровождении двух русских и двух канаков предпринял на туземной лодке плавание вверх по реке Ваимеа. Это путешествие в чём-то подорвало его надежды на возможность использовать долину реки для разбивки здесь плантаций. Самые плодородные участки были уже заняты канаками, а далее река уходила в глубочайший каньон. Не увидев его воочию, доктор никогда бы не поверил, что такие провалы могут существовать на земле. Нечего было и думать заниматься земледелием на дне этого каменного ущелья, куда почти не проникало солнце.

Остров велик, утешал себя доктор, со временем он найдёт здесь более уютные места. Расспросив на привале проводников-канаков, доктор Шеффер услышал от них, что на северной стороне острова есть прекрасная долина, менее заселённая по сравнению с долиной Ваимеа. Там, в Ханалеи, земля богата жизнью и весьма плодородна. При первой же возможности, решил доктор Шеффер, надо обследовать её.

Вернувшись из путешествия по реке, доктор Шеффер стал собираться в поездку на Оаху, чтобы проверить, как исполняются его инструкции и всё ли там в порядке. Но неожиданно оттуда пришла американская шхуна «Лидия» под командой Генри Гайзелара. Капитан шхуны привёз доктору письмо от начальника фактории Петра Кичерова. Кичеров сообщал, что в конце июня в Гонолулу прибыл «Кадьяк». Как ранее и у «Ильменя», у корабля оказалась сильная течь, и он сейчас ремонтируется. «Ильмень» же теперь на ходу, и его капитан лишь ждёт приказа, чтобы отплыть на Кауаи. Кичеров побывал в принадлежащей компании долине Вайкаруа и пробовал было посадить там, как велел господин доктор, сахарный тростник, но столкнулся с недружелюбным отношением к нему туземцев. «Надобно, господин доктор, самому вам там побывать и с ними всё уладить», — заключал своё письмо Кичеров.

Нежданно пожаловал и Каумуалии.

   — Вот, — сказал король, протягивая Шефферу листок бумаги, — капитан Джон Эббетс предлагает мне купить для моих нужд эту шхуну, «Лидия». Вы же помните, доктор, про наше соглашение? Вы обещали снабдить меня вооружённым кораблём.

   — Я готов сдержать своё слово, — не раздумывая, ответил доктор Шеффер. — Но, как мы договорились, позже.

   — Позже, позже, — проворчал Куамуалии, — а это судно предлагают сейчас. Дайте мне нужного человека, чтобы он проверил его состояние.