— Хорошо чертовка…, — прошептал колдун, взмахом руки вызывая из полумрака небольшой стол и пару стульев. Выложив на древесную столешницу еду и напитки, Гавриил некоторое время постоял в раздумьях, а потом взялся за нож. Впервые за много лет у колдуна появилось желание приготовить ужин самому. Неуверенными движениями Гавриил нарезал сыр и овощи, открыл красное вино, бросил в котелок мясо и специи. Оглядев через время плоды своей работы, Гавриил остался доволен собой и решился разбудить девушку.

Он знал, что все, кому приходилось носить в себе голос жрицы, становились дьявольски привлекательными, что их природная красота увеличивалась во сто крат, и что никто не мог устоять перед чарами черного кристалла. Единственное, во что Гавриил не мог поверить, так это то, что нежное притяжение Пифийских жриц могло подействовать на него. И на сей раз самоуверенность подвела колдуна.

Когда они сидели за столом и пили вино, Гавриил не мог оторвать глаз от хорошевшей с каждой секундой девушки. После того, как Илай открыл Лере тайну ее силы, черный кристалл начал оживать — и от этого девушка наполнялась светом, расцветала не по дням, а по часам. Ее волосы вились все крупнее, черные брови выровнялись, глаза блестели. Исчез с переносицы небольшой извилистый шрам, напоминание о встрече с овчаркой в раннем детстве.

— Ты меняешься, — выдавил из себя Гавриил, — я поражен твоей красотой, как бы мне не хотелось этого признавать.

— Спасибо, — Лера медленно потянула вино из бокала, — ты тоже изменился Гавриил. Хотя, что тут удивительно, прожить в этом скучном мире столько столетий, переменить столько оболочек… И при этом вечно оставаться в чьей-то тени.

— Что?, — Гавриил сжал вилку с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Словно не замечая его ярости, Лера продолжала:

— Хотя теперь, когда ты привел на Землю миссию Ада, тебя наконец-то заметят, — девушка прищурилась, — хотя все может поменяться, если кое-кто восстанет из мертвых, не так ли?

— Не слишком ли ты разговорчива?, — протянул Гавриил, пристально всматриваясь в лицо девушки, — от куда ты взяла все это?

— Даниэль, — Лера засмеялась, — не так ли, милый? Он твоя самая большая проблема. Младший брат, обскакавший старшего, на ходу подрезавший подметки, и все эти столетия о тебе говорили исключительно как о ЕГО брате! Нет Даниэля, брата ТОГО САМОГО Гавриила, а вовсе наоборот!

— Как ты смеешь, — колдун стукнул рукой по столу, перевернув бокал с вином. Его глаза метали молнии, лицо перекосилось от дикой ярости. Абсолютно спокойная, Лера глядела на взбесившегося Гавриила, ожидая любых действий — удара, крика… но внезапно Гавриил засмеялся. Это поразило девушку на столько сильно, что она застыла, так и не донеся бокал до губ. Насладившись удивлением своей пленницы, Гавриил щелкнул пальцами, заставив опрокинутую посуду вернуться на место, и произнес:

— Поверила, да? Мой брат — не та тема, которая могла бы меня раззадорить до такой степени, как тебе хотелось бы, — Гавриил медленно подошел к Лере, не отрывая взгляда от ее груди, — но ты меня расстроила — и теперь за это придется отплатить.

— Не смей, — Лера побледнела, когда руки колдуна легли ей на плечи. Сопротивляться она не могла — дивная пелена опутала Леру, заставило мысли отяжелеть, а тело стать мягким и податливым. — Не прикасайся ко мне!

Гавриил подхватил девушку на руки и медленно опустил ее на пласты паутины, алчно разглядывая ее с ног до головы. Лера вздрогнула, когда рука колдуна проникла ей под блузку, лаская грудь и живот. Еще секунда — и Гавриил соприкоснулся с устами девушки, медленно провел языком по нижней губе…

Никогда до этого Лера не испытывала подобных чувств. Ее на мгновение пронзила дикая боль, а потом внутренности наполнились светом, в голове не осталось мыслей, кожа запахла ванилью — и весь мир вокруг обратился огромным вулканом, извергающим снопы искр и потоки горячей лавы… Блаженное чувство сменилось внезапным приступом — на Леру вновь обрушилось видение. Гавриил понимающе отступился от девушки, когда она стала вещать, он знал, что прерывать голос Пифии в таких ситуациях нельзя.

— … Гавриил… ты был предан… и ты будешь продан…, — произнесла Лера, — …тот, за кого ты борешься, откажется от тебя при первой же возможности… ты всего лишь пешка в руках тьмы… отступись, ибо смерть уже начала вписывать твое имя в свою книгу.

Девушка потеряла сознание — и теперь Гавриил еще раз убедился в том, насколько же сильно она хороша. Сейчас, когда обнаженная, со сладострастной улыбкой на губах, девушка возлежала среди серости и тьмы кинозала, колдун увидел все совершенство линий, всю игру красок, которые создавали общий портрет Леры. И вновь внутри колдуна вспыхнул свет, словно отголосок чего-то старого, давно позабытого… чего-то, что стремилось вернуться назад.

— Предательство, — Гавриил нахмурился, отвлекаясь от дивных чувств, переполнявших его, — что ж, это похоже на Повелителя. Но это не означает, что я не сумею воспользоваться информацией об этом в свою пользу.

Отойдя в сторону, Гавриил набрал знакомый уже номер и коротко спросил:

— Как проходит приготовление? Отлично, — колдун опустил трубку на рычаг. Затем он обернулся к спящей девушке. В голове колдуна постепенно созрел план.

— Добро пожаловать, — Гавриил вновь ощутил покалывание в груди, — с возвращением тебя.

Много лет назад Гавриил отдал свою душу девушке, безвременно ушедшей во время войны. Тогда любовь сыграла с ним злую шутку, разрушила идеальный мир, так красиво родившийся из чувств двоих людей. В тот миг, когда тело возлюбленной опустилось под землю, Гавриил отказался от чувств, отказался от своей души… И теперь знакомый свет вновь переполнял его, постепенно осваиваясь в отвыкшем от позитивных эмоций теле.

Одевшись, колдун вышел из зала, отправившись в город. Как только за ним закрылась дверь, девушка пришла в себя, судорожно вздохнула и схватилась за одежду, наскоро натягивая на себя блузу и брюки. Практически бегом оказавшись в туалете, Лера долгое время плевалась в раковину и умывалась холодной водой, словно пытаясь смыть с себя остатки недавнего происшествия. Кое-как успокоившись, девушка поглядела на себя в зеркало.

— Ты теперь совсем другая, — прошептала Лера, осторожно касаясь разбитого стекла, — он забрал у тебя то, что предназначалось вовсе не ему. В твоих силах лишить его достижения мечты, — глаза Леры вспыхнули недобрым огнем, — будь что будет. Лучше смерть, чем любовь этого чудовища. Решено. Сегодня я доведу его до того, что он вырвет мне сердце.

Лера возлежала в пластах паутины, закутанная в них, словно кокон. Бездыханная и недвижимая, девушка не подавала признаков жизни уже на протяжении часа, и это беспокоило Гавриила больше всего. Нечто произошло за то время, что он находился в городе, ощущение присутствия чужой магии висело в воздухе… но он не мог определить, что именно произошло.

— Дьявол…, — прошипел колдун, в очередной раз потерпев фиаско в попытках разбудить Леру, — что же тут произошло? Эй, Иллюзион!

Потолок заходил ходуном, на пол посыпалась труха и обрывки паутины. Издав голодный клокот, демон зашевелился, пробуждаясь ото сна. Через мгновение во тьме зажглись бледные огоньки глаз. Проследив некоторое время за телодвижениями демона, Гавриил крикнул:

— Что тут было?

— Чудеса, да и только, — раздался ехидный голос, лившийся одновременно из потолка, стен и пола, — чудеса происходят порой и без твоего участия, Гавриил.

— Я не понял, — злобно произнес колдун, сжимая кулаки, — отвечай немедленно!

— Нет больше твоей девчонки, — Иллюзион закашлялся, от чего потоки паутины, клочьями сыпавшейся с потолка, только усилились, — проморгал свое счастье, кобель.

Крик колдуна раздавался еще некоторое время после того, как погасли глаза демона. Сжав кулаки, Гавриил вновь бросился к бесчувственной девушке, выкрикивая слова оживляющих заклинаний. Схватив Леру за плечи, Гавриил приподнял ее перед собой, яростно завершая речевую часть заклятия. Не успели затихнуть в воздухе последние слова на латыни, как воздух задрожал, наполняясь светом. Вспыхнув тысячей искр, вокруг головы девушки зажегся серебристый нимб, издававший гудение, словно высоковольтный провод. Слушаясь воли колдуна, серебряное сияние окутало тело Леры, на мгновение вспыхнуло пронзительно ярким светом, а затем покрыло тело девушки тонкой переливающейся пленкой. Глядя, как тягучая, словно плавленый металл, жидкость впитывается в кожу Леры, Гавриил вновь прочел короткую молитву на латыни. В ту же самую секунду глаза Леры широко распахнулись, все мышцы сжались в судороге, а из горла вырвался долгий неистовый вопль. Изо всех сил сжимая в руках бьющееся в агонии тело, Гавриил вновь и вновь читал заклинание пробуждения. Изо рта и носа девушки струями хлынула полупрозрачная субстанция, мерцающая мелкими серебристыми блестками. Увидев это, Гавриил облегченно улыбнулся. Обряд подошел к концу. Как только последние капли вещества покинули тело, Лера успокоилась и, тяжело дыша, осмотрелась по сторонам. Наконец ее взгляд сфокусировался на Гаврииле.