Горе нам, если нас учат и мы не делаем, не понуждаем себя, если нам подаются средства и мы бездействуем. Что тогда нам остается делать, как не осуждать себя постоянно как недостойных, ленивых и убогих? Хотя бы через самоосуждение и смирение понудим себя к молитве, потому что смирение и самоосуждение привлекают благодать Божию. А благодать снова подает рвение и легкость в молитве.

Как мы уже сказали в начале Слова, мы обязаны непрестанно благодарить святых отцов, благоговеть пред ними, любить их и прославлять, просить их молитв и предстательства пред Богом, умолять их, чтобы они ниспослали и нам малый дар, малое благословение молитвы.

Неразлучным спутником монаха должна быть молитва. В час, определенный нами для более собранной и внимательной молитвы, мы должны некоторым образом понуждать себя и стараться пригвоздить ум к сердечному месту, избегая, конечно же, мечтаний.

Будем вдыхать медленно и заключим молитву в слова: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».

Ум свой поставим стражем и надзирателем, дабы он следил за произносимыми в молитве словами, остерегался мечтаний и не принимал никаких образов.

Вместе с тем подвигнем свою душу любовным расположением, чтобы укрепить молитву, придать ей законченность, дабы она принесла хороший результат. Этим результатом может быть свобода молитвы556, духовная теплота, радость, слезы и многое другое.

Но, прежде чем начать молитву, полезно на две-три минуты окинуть взглядом свои грехи, страсти, подумать о своей греховности, о своем страстном состоянии, о уничиженном состоянии своей души и о том, что мы не в силах ничего сделать без Бога.

Также человек может вспомнить и о Суде Божием или о муке в мире ином. Чувство, которое родится при этом в душе, подвигнет его соединить молитву с дыханием.

Так происходит подготовка души, чтобы через несколько минут, когда мы начнем молитву, наша молитва имела соответствующий духовный импульс и настроение.

Когда мы будем поступать таким образом, наш ум станет более собранным, более внимательным. Подобное созерцание своих грехов заключает ум вовнутрь. Потом уму дается молитва, и он начинает молиться хорошо.

Когда человек привыкнет так молиться, то по прошествии некоторого времени, длительность которого зависит от рвения человека, он преуспевает в молитве, с помощью, разумеется, благодати Божией, ибо я верю, что молитва целиком зависит от благодати Божией.

Человек через различные виды молитвы становится соработником благодати, которая помогает в памятовании имени Божия. Доказательством этого является то, что человек сам легко может обдумывать любую мысль, а для удержания в памяти имени Божия должен прилагать огромные усилия.

Нечто подобное происходит, к примеру, с земными цветами. Дикие цветы и колючки растут сами по себе, без всякого усилия со стороны человека. Садовые же цветы, о которых человек заботится и прилагает много труда, если не поможет Бог и не пошлет солнца с его чудотворными лучами, не пробьются на поверхность земли, не вырастут и не зацветут.

То же и в духовном делании. Человек с помощью различных способов молитвы старается достичь единения с Богом. Но если Бог не пошлет Своего благословения, если не посодействует, то все эти способы и старание, приложенное в молитве, останутся духовно бесплодными.

Поэтому прежде молитвы необходимо созерцание, духовное созерцание своего уничижения, самоукорение, память смертная и многое другое, чтобы во время молитвы привлечь помощь Божию.

И если только во время молитвы человек примет тщеславные помыслы, молитва прерывается, то есть благодать Божия тут же встречает препятствие и отходит.

Тогда человек негодует на эти помыслы и думает: «Только молитва начала действовать и я почувствовал благодать Божию, как вклинились помыслы и благодать отступила».

Часто различные помыслы приближаются снова, и молитва тут же прекращается. Человек задается вопросом: «Но я же не принял плохих помыслов, почему же оказался лишенным молитвы и ее благодати?».

И это, конечно же, дело Промысла Божия, чтобы как бы дать понять человеку следующее: «Не думай, что ты лишаешься благодати молитвы только тогда, когда принимаешь гордые помыслы. Но когда Я пожелаю, то и без гордых помыслов лишаю тебя убеждения, что ты своей подготовкой и своим старанием можешь достичь действенной молитвы».

На собственном опыте я испытал, что молитва — это дело благодати, и понял это настолько глубоко, что никто не в силах убедить меня в обратном. Мы имеем в виду, конечно, действенную молитву, молитву с чувством благодати, потому что молитвой называется любая другая молитва и без ощущения благодати.

Итак, человеку иногда полезно лишаться молитвы, чтобы хорошенько выучить этот урок смирения.

После многих лет, после многочисленных неудач в молитве из-за помыслов человек, естественно, научается тому, что молитва достижима только с помощью Божией.

Авва Исаак Сирин говорит: «Ты получаешь благодать Божию не тогда, когда приготовишься с помощью всевозможных средств и способов молитвы, но когда пожелает того Бог. Бывает, что ты получаешь ее тогда, когда не приготовился, а бывает, что и приготовившись не имеешь молитвы и не находишь ее».

Это великая истина. Нередко и я, смиренный, предпринимая все меры для того, чтобы обрести ночью молитву, чаще всего не находил ее. Я вставал в свое время, в тишине, делал все по порядку и со вниманием, но совершенно не бывал услышан. Часами я боролся и все же не обретал молитвы.

Потом, после этой долгой и внимательной молитвы, я переходил к какому-нибудь другому делу и обретал великую благодать Божию. Я помышлял: «Столько труда, столько стараний, столько внимания — и все безрезультатно. И вдруг — такая благодать?». Бог давал мне понять, что не должно оставлять своих стараний, но нужно не верить в них, не верить, что с их помощью возможно обрести молитву.

Это во власти, в возможностях Бога и без стараний со стороны человека дать молитвенное чувство.

Во всяком случае со стороны молящегося должны приниматься все меры, которые необходимы, чтобы обрести молитву, и в то же время он не должен верить, что эти меры обязательно принесут ему молитву. Напротив, он должен помышлять, что если Бог пожелает, то даст молитву. Иначе он не добьется ничего.

Земледелец сеет. Он добросовестно возделывает поле, следит за тем, чтобы плуг входил глубоко, распахивал землю. Только после этого он бросает семена. Потом ожидает дождя, ожидает хорошей погоды. Если погодные условия будут благоприятствовать, то семена взойдут, возрастут и принесут свой плод. В противном случае ничего не выйдет. А если что и прорастет, то будет настолько ничтожным, что земледелец соберет меньше, чем посеял.

Земледелец тоже надеется на Бога и говорит: «Если Бог пожелает, я соберу урожай». А во времена засухи бедный земледелец и молится, и просит совершить водосвятный молебен, потому что верит, что если Бог пожелает, то пошлет дождь, солнце,— одним словом, то, что потребуется, и труд его принесет плод. Иначе же, несмотря на все предпринятые меры, он не соберет урожая.

Так же случается и в духовной жизни. Что бы человек ни делал, он получит плод, только если пожелает того Бог.

Для этого необходимо, чтобы всем духовным устремлениям предшествовало смирение.

Человек доходит до убеждения, что без Бога совершенно ничего невозможно. Он верит в это и говорит: «Подписываюсь своей кровью под тем, что я ничто и не могу сделать ничего благого». И, еще не закончив подписываться под тем, что он ничто, тут же видит тщеславные помыслы и думает: «Ведь только что я своей кровью подписывался под тем, что я ничто, и как же поразил меня тщеславный помысл?».

На этом примере видно, что и смирение человеку должен даровать Бог. Несмотря на весь наш труд, который мы подъемлем для познания своей ничтожности, и чувство