С образом Дмитрия Гуровича Лукина, открывшего рудное месторождение золота, связаны не только представления автора о положительном герое наших дней, но и главный нравственный урок повествования: к достижению высокой цели можно прийти лишь честными путями. И здесь невольно вспоминаются слова известного эстонского писателя Раймонда Каугвера:
«Мы иногда очень уж на веру принимаем характеристику «хороший рабочий». Я имел возможность на одном из таллинских заводов познакомиться с доской Почета, где были выставлены портреты шести передовиков. Все они значительно перевыполняли свои нормы, принимали активное участие в общественной жизни. Но какие существенные различия были все-таки между ними! Один стал передовиком потому, что был очень тщеславен; другой хотел купить собственную машину, построить собственный домик; третий работал хорошо потому, что он не умел иначе работать и жить, это было естественной особенностью его генотипа; а четвертый старался хорошо работать из истинно общественных побуждений, стараясь посильно участвовать в общем деле строительства нового общества. На доске Почета они все стояли рядом. Но имеют ли они право стоять равноправными рядом друг с другом в наших произведениях? По-моему, нет».
Заслуга Геннадия Машкина как художника состоит как раз в том, что ему удалось показать внутренние мотивы поступков своих героев, выявить нравственную суть их характеров, художественно выразить сложную нравственно-этическую основу современных производственных конфликтов.
Для иллюстрации нам хотелось бы остановиться на образе главного героя романа — молодого геолога Игоря Бандуреева. Автор обладает высоким чувством художественной избирательности. Он умело группирует и высвечивает основные факты из жизни героя, за которыми ощущаешь характер человека, его мировосприятие, нравственную позицию личности. Роман «Открытие» сделан по законам остросюжетного жанра, когда действие развертывается по восходящей, от витка к витку все больше увлекая и захватывая читателя. Однако автора интересует не история преступления Игоря Бандуреева, а история личности, сложный механизм становления характера молодого человека наших дней.
Образ Игоря Бандуреева сложен и многозначен. В его характере много положительных качеств, вызывающих у читателя явную симпатию. Его отличают необыкновенная деловитость, трудолюбие, умение точно рассчитать свои силы. Он обладает большой энергией, упорством и настойчивостью в достижении цели. Целеустремленность, пожалуй, главная черта характера Игоря Бандуреева. Честно говоря, ему повезло. Он не метался по жизни в поисках призвания, не мучился, не страдал, ища точку приложения своих сил и возможностей. С детства он мечтал стать геологом. Реализации этой мечты была подчинена вся его жизнь, и он шел к достижению цели по прямой, отметая все побочное, второстепенное, не позволяя себе расслабиться или уклониться в сторону.
Вспомним, сколько сил отдал Игорь Бандуреев открытию месторождения золота, сколько тонн породы он перевернул в поисках коренной жилы. Казалось бы, перед нами явно положительный герой. Но Геннадий Машкин расставляет в своем произведении сложную систему зеркал для отражения подлинной сути героя. Мы видим Игоря через восприятие его друзей, матери, любимой девушки, Митьки Шмеля — его постоянного соперника. Видим, как всепоглощающая устремленность к цели резко сокращает ракурс его видения жизни, приводит к рационалистичности мышления, к узости душевного спектра. И вот они, явные признаки душевной девальвации: Игорь Бандуреев бросает на произвол судьбы лошадь, провалившуюся в яму («Мы себя не щадим, а скотина, она и есть скотина... Ничего не поделаешь, жертвы в нашем деле неизбежны»), он с пренебрежением относится к откровениям Митьки Шмеля, который печется о памяти старателей — «первых разведчиков коренного золота» — и хочет, «чтобы научные люди к ним такое же отношение поимели, как народ... И когда откроем золото коренное, их бы имена не забыли, не затолкли...».
Полная замкнутость главного героя на своих честолюбивых мечтах закономерно приводит его к искаженному восприятию нравственных ценностей. Это особенно ясно сказалось в размышлениях Игоря по поводу письма Любы Лукиной, которая писала ему: «Если бы все люди жили по совести, не лезли бы из кожи, чтобы захватить место повыше и подостойнее, не имея к тому ни таланта, ни души, то жизнь, наверно, стала бы лучше. Не было б ни зависти, ни жестокости, ни торжествующей ограниченности».
Игорь иронически воспринимает исповедь любимой девушки, о чем свидетельствует его внутренний монолог: «Что толку от совести, не подкрепленной знанием? С одной чистой совестью открытия не сделаешь! Институты придуманы не зря. Их дело — науки постигать, а не следить за распределением по совести. Такой величины-то нет, совести! Ее не высчитаешь, не взвесишь, не оценишь по-научному, объективно. Значит, и разговор об этом досужий. В дело совесть не вклеишь, а вот диплом — это вещь материальная. Остаться без него в наше время — значит немало. Диплом определяет удельный вес человека — от этого никуда не денешься!.. И в жизни, — подумал Игорь, — все занимают свои места согласно удельному весу...»
Игорь Бандуреев даже не замечает, как унизительны для человека с обостренным чувством собственного достоинства эти признания. Двойственность ощущения в восприятии поступков героя романа объясняется тем, что цель, поставленная Игорем Бандуреевым, в конце концов приводит его к сугубо прагматическому восприятию жизни. Да, мы в состоянии оценить деловые качества молодого геолога, его трудолюбие, упорство и настойчивость. Но мы не ощущаем в его поступках душевной щедрости и сердечной теплоты, которые являются признаком богатства и полнокровности человеческой натуры.
В противоречивости поступков главного героя заложен большой запас жизненной правды. Не в том смысле, что людей идеальных не существует. Мы говорим о той сложности характера, которая вбирает в себя и трудности становления личности молодого человека, и многообразие духовных поисков нашего современника, приходящего к постижению подлинных нравственных ценностей далеко не простым путем. Нам кажется, что Геннадию Машкину удалось создать впечатляющий характер, показав его в развитии, в соотнесении с острыми социальными и нравственными проблемами наших дней. Не случайно Валентин Распутин, оценивая роман «Открытие», писал: «Роман привлекает к себе внимание прежде всего своей проблематикой. Не каждый из нас решится вот так, не вскользь, не мимоходом, а в полной мере, взяв за основные, исследовать вопросы, которым посвящено «Открытие», — для этого нужны и немалая писательская смелость, и непоколебимая вера в свои силы».
В данный сборник, помимо романа, вошел также цикл рассказов Г. Машкина, демонстрирующих пристальный интерес писателя к человеку труда, к психологии современного рабочего. В рассказе «Мы — золотоискатели» только два действующих лица — молодой геолог Толя Муськин, прибывший в геологический отряд после окончания горного техникума, и старый старатель Елизар Панкратьевич Цыганов, «с пронзительными лешачьими глазками и заманным голосом». Он — обладатель «куска шкварца с золотым прожилком». Старик заманивает новичка: «Верная жила где-то там, на Горбыляхе, да беда — Кирьяков недоверчив и плохо понимает в рудном золоте».
Начальник геологической партии Кирьяков без особого восторга выслушивает идею молодого специалиста попытать счастья вместе со старым копачом. Он не верит в эту затею и все же отпускает Муськина: то ли в глубине сердца таил мысль о фарте («а вдруг найдут!»), то ли хотел побыстрее «обкатать» молодого, приобщить к заботам своего отряда. Скорее всего второе — уж слишком резко отзывается он о старателе: «Смотри в оба! Цыганов может из тебя веревку свить и достать ею фарт себе...»
Двое отправляются в тайгу. Старику важно «сорвать фарт», а Муськину — «зацепиться за коренное золото, хотя бы маленькое рудопроявление, позарез необходимое району». Цыганов приводит своего «начальника» к старому заброшенному шурфу и начинает промывать грунт. И вот уже заблестели на обнажившемся дне старательского лотка желтые чешуинки, комочки, лепешечки. Золото, живое золото! А старик тут как тут — понял, что творится в душе у юнца: «С пятидневку постараемся: домик мне обеспечен, тебе — что хочешь...» И вот уже закопошилась в темном уголке души сладенькая мысль: «А почему бы нет? Покопался, намыл, сколько надо, и делай, что хочешь. Будет на что учиться, и матери заодно помочь... И никакого обмана — жилу можно параллельно искать». И следом — как ожог: «Сам стал на позиции старика... Выходит, не ты его, а он тебя».
