- Это император. Он идет за принцессой, - прошептала Ниалин.
- Именно, Ниалин, - за разговором Шасс-нир умудрялась еще и командовать своими помощницами, что укладывать первым, - И нес-смотря на нашу долгую друж-шбу, я не могу рис-сковать с-семьей, - завуалированное извинение прозвучало очень тихо, - С-сама з-снаешь, как мало от нее ос-сталось.
Чародейка не отреагировала. Она с трудом села и протянула было руку ле-ри, прося помочь, но тут же ее отдернула. Знала, что та не поможет.
- Тебе нельз-ся вс-с-ставать, - ле-ри показательно сложила руки на груди, - Я прикаж-шу подать нос-силки.
Ниалин упрямо выпрямилась и поднялась на трясущихся ногах. Чуть постояла, боясь снова завалиться на кровать, но лекарство, насильно влитое Лиисс, свое дело делало.
- Я должна, Шасс, - с трудом прошептала она, - Я перед ней в долгу.
- Перед ее матерью
- Которая мертва и отчасти это моя вина. Поэтому я должна спасти ее дочь.
Ле-ри презрительно фыркнула. Помощницы уже сложили резной столик и стоящие вокруг него походные стулья, принялись выносить из шатра собранные вещи.
- Какие громкие с-слова! Она уже вз-срос-слая девуш-шка, Ниалин и может с-сама о с-себе позаботиться. Ты берешь на с-себя с-слишком больш-шой долг. К тому же, никому не нуж-шный и опас-сный.
Ниалин бросила на ле-ри мрачный взгляд, но ничего не ответила на этот выпад. Потому что сказать было нечего, и чародейка это прекрасно знала.
- Где твои миралитовые цепи, Ниалин? - продолжила ле-ри с издевкой, - Наралекс-с приказ-сал отобрать? И ты думаеш-шь, что без них с-с-сильна, как преш-жде? - она покачала головой, - Я помню, в каком с-сос-стоянии Лиисс притащ-щила тебя в мой шатер пару недель наз-сад. Ты-то хоть помниш-шь?
Ниалин слушала молча.
Она не помнила.
Она вообще ничего не помнила из тех дней, что прошли после ее позорного бегства из Нимриса. Рейен Алефиан напоследок «поцеловал» ее «огненным цветком», своим любимым заклинанием. Сильфида видела, что оно делает с другими и знала, что несмотря на лечение фейри, она умирает. «Цветок» и сейчас выжигал ее изнутри, доставляя оглушающую боль. Ее чуть приглушило лекарство Лиисс, но это лишь временная мера.
- Ты умираеш-шь, Ниалин. - Шасс-нир коснулась прохладной ладонью ее раскрытой груди, - Тебя завалил полудохлый дракон, обвеш-ш-шанный побрякуш-ш-ками. Тебя! Ведьму Ковена! Я видела Алефиана в замке - он же с-слаб как младенец.
Чародейка лишь упрямо поджала синеватые губы.
- Как ты с-с-собираешься с-с-спасать дочь Лаз-сарии в таком с-сос-с-стоянии?
- Я должна!
Ле-ри возмущенно всплеснула руками и кончики ее золотых крыльев затрепетали. По шатру пронесся легкий звон, когда драгоценные украшения коснулись друг друга. Но от дальнейших уговоров Шасс-нир отказалась. Подошла к пологу и что-то приказала стоящим у входа стражникам.
- Шасс, я пробыла в плену у драконов десять лет. Рейен Алефиан лично пытал меня.
- Но тогда он тебя не убил!
- Я не могу позволить дочери моей воспитанницы попасть к нему в руки, - она чуть промолчала и взмолилась, - Прости, Шасс. Я не могу бежать. У меня нет семьи, которую надо спасать. Нет...
В этот момент где-то неподалеку раздался трубный звук, гулкий и звонкий одновременно.
- Сильфский рог! - прошептала в ужасе Шасс-нир.
- Уходи! - почти приказала ей Ниалин. Она шагнула вперед, дотянулась до Великой матери и начала выталкивать ее из опустевшего шатра, -Уходи! Если сюда придет Наралекс...
Ле-ри на миг остановилась и с горечью спросила:
- Ты твердо реш-шила?
Рог затрубил еще ближе, казалось, у самого шатра. С улицы раздались звон металла и вопли ужаса. Потянуло чужой магией.
- Пошла вон отсюда! - выкрикнула ей в лицо Ниалин, - Пошла! Без тебя справлюсь!
- Тогда ты долж-шна з-с-снать, Ниалин, - Шасс-нир долго решалась, прежде чем сказать, - Прежде чем вообщ-ще думать о с-защ-щ-щите твоей принцес-с-сы, - она повернулась лицом к чародейке и откинула белое покрывало. Ниалин охнула от неожиданности и с грустью разглядывала сморщенное от старости лицо своей давней подруги. Плаза, некогда ярко-зеленые как молодая листва, теперь потускнели и покрылись бельмами, от былой красоты не осталось ни следа. Волосы стали совсем седыми и, хотя Шасс-нир их все так же стригла очень коротко, на ее голове были заметны старческие проплешины.
- Шасс, - потрясенно прошептала чародейка. - Ты...
- Я уже не так хорош-ш-ша, как раньш-ше, Ниалин. - та печально улыбнулась в ответ, - Но сегодня я пророчес- с-ствовала для Лиатрис-с. На ней очень много драконьей магии. С-слишком много. 3-сапомни это! - она вытащила из-за пояса короткий нож и подала его сильфиде.
Ниалин коротко кивнула и, прорезав ножом заднюю стенку шатра, выскользнула наружу.
Шасс-нир снова укрылась покрывалом, вышла из шатра и ошарашенно застыла. В небе выплясывали шары белого огня, освещая лагерь фейри чародейским мертвенным светом. Над шатрами зависла тяжелая металлическая сеть, едва касаясь краями ограды из лидрассила. Друид, привычно полуголый, стоя у изгороди, читал нараспев заклинания и, разведя руки в стороны, выплетал вдоль лидрассила зеленый полупрозрачный магический щит. По звеньям цепи пробегали тонкие фиолетовые молнии. В местах, где они сталкивались с щитом друида, раздавался громкий треск, рассыпаясь снопами мелких искр. Стражники и телохранители ле-ри, вооружившись мечами и щитами, выстроились у входа в лагерь в линию, чтобы не пропустить врага на территорию. Сами древесные феи застыли посреди центральной поляны, прижимаясь друг к другу и выставив перед собой короткие и тонкие кинжалы, больше похожие на иглы. Дочери Великой матери готовы были защищать себя до конца.
С другой стороны изгороди застыли в атакующих позах сильфские гардианы, держа наизготовку длинные копья- гераты. Золотые кирасы с серебряной гравировкой летящего ястреба и темно-серые перья в плюмажах шлемов
- личная гвардия самого императора. С наконечников копий гардианов сочился белесый яд, падая жгучими каплями на землю.
Шасс-нир насчитала двадцать воинов в полном боевом доспехе и с раскрытыми черными крыльями, а по бокам от них - двое чароплетов. Высокие, худые до изнеможения, в темных балахонах, подвязанных широкими рунными поясами. Грязные сальные темные волосы одного были стянуты в низкий хвост, у второго развевались, словно от сильного ветра. В полубезумных глазах горела жажда убийства. С запястий чароплетов свисали длинные тяжелые цепи черного металла, тускло светящиеся зеленым ядовитым светом. Сильфские маги поигрывали сгустками молний в руках, и от этого цепи тихо позвякивали.
Заметив Великую мать, вперед вышел один из гардианов. О том, что он командир воинов, говорил его алый плащ, подбитый белым горностаем и с тонкой изящной вышивкой золотом по краю, что при тяжелом доспехе выглядело на удивление нелепо. Словно его сняли с плеча какого-то жеманного франта. Черные волосы были коротко острижены, лицо молодого человека пересекал рваный шрам от щеки к краю губы.
Шасс-нир пригляделась к гардиану.
- Зилират, ты?
Тот коротко поклонился.
- Капитан Зилират, Великая мать. Не будем забывать о приличиях.
- О приличиях? - прошипела Шасс-нир, - И ты мне это говориш-шь пос-с-сле того, как притащ-щил к моим шатрам тёмных палачей Байс-сутры? - последнее имя она буквально выплюнула с омерзением.
Капитан с деланным удивлением оглянулся на чароплетов:
- Его императорское высочество шлет тебе с ними отдельный поклон, Великая мать. И он очень хочет предложить свое гостеприимство.
Словно в подтверждение его слов, чароплет зло ухмыльнулся и метнул сгусток молний в ближайший шатер. Тот прошил зеленую защиту лидрассила, словно нож сквозь масло, и через мгновение изумрудная ткань заполыхала. Фейри завизжали, поняв, что друид оказался слишком слаб перед сильфскими магами, и начали разбегаться кто куда. Стражники же сильнее сжали мечи, готовясь вступить в бой. Второй чароплет вслед за напарником бросил свой шар в шатер ле-ри, а капитан отрывистым приказом послал гардиан на захват горящего лагеря. Воины в золотых кирасах ринулись вперед, вырубая защитников, словно сорняки. Стражники полегли той же ровной линией, что и стояли в защите, гардианы легко прошли сквозь них и принялись за дочерей ле-ри.
