Двустороннее ориентирование, как выражение чувств, и, следовательно, как аффективный элемент в разговоре и письме проявляется практически всегда. Выразить сильные чувства и вызвать интерес равнодушного слушателя крайне сложно без передачи некоторого конфликта. Каждый, кто пытается проинформировать людей о каком-либо вопросе или проблеме, в какой-то момент речи или письменной работы воспользуется двусторонним ориентированием. Двустороннее ориентирование представляется компетентным всеми сознательными попытками в представлении того, что считается правдой – способами указанными выше: указанием на то, что можно сказать против «добра» и что можно сказать в пользу «зла» – и в другие моменты речи или письменного материала введением многостороннего подхода к проблемам.

Двустороннее ориентирование можно сравнить с веслом, которое выполняет функции, в примитивных методах судоходства, как двигателя так и навигационного устройства. В цивилизованной жизни двустороннее ориентирование может быть двигателем, в силу своей аффективной способности вызвать у нас интерес, но навигационным устройством, направляющим нас к месту назначения, должно быть много- или бесконечно-стороннее ориентирование.

Одна из главных ситуаций, в которой двустороннее ориентирование может вызвать серьёзные проблемы в нашем мышлении – это разногласие. Если представитель одной стороны, исходя из двустороннего ориентирования, считает, что, например, Новый Курс «всецело хорош», а республиканцы «всецело плохи», он неосознанно подталкивает своего оппонента к удержанию позиции, что Новый Курс «всецело плох», а республиканцы «всецело хороши». Если мы дискутируем с таким человеком, очень сложно не бросаться в крайность своей позиции так, как это делает он со своей позицией. Этот факт очень хорошо описал Оливер Уэнделл Холмс в своей коллекции эссе Autocrat of the Breakfast-Table, в котором он обсуждает «гидростатический парадокс разногласия»:

Дискуссии, в которых происходит такое «уравнивание», безусловно – трата времени впустую. Приведение к абсурду таких дискуссий часто можно услышать в «дебатах» в старшей школе или в колледже, которые до сих пор много где устраивают. Так как и «положительный», и «отрицательный» участники могут лишь преувеличивать свои заявления и преуменьшать заявления оппонента, итог рассуждений, как правило – незначителен, а решение о том, кто «победил» в дебатах принимается по таким нерелевантным критериям, как презентабельность изложения позиции и самого участника. Стоит заметить, что парламенты и конгрессы не проводят серьёзные обсуждения в такой манере. Речи читаются в основном для избирателей, а не для других членов законодательных органов. Правительство занимается своей работой в залах комиссии, где традиционная атмосфера дебатов отсутствует. У них нет необходимости непреклонно настаивать на «положительной» или «отрицательной» позициях, и поэтому они располагают возможностью тщательно обсудить проблемы, рассмотреть факты, и могут прийти к осуществимым выводам, которые представляют позиции между возможными крайностями. По-видимому, для подготовки студентов к жизни в качестве граждан демократии, практика дачи показаний следственному комитету может принести больше пользы, нежели дебаты до «победы», в стиле средневековых преподавателей.

Не один только Гитлер применяет двустороннее ориентирование в политической и социальной дискуссии. Его использование в качестве основной дискуссионной техники свойственно всем тем, кого мы называем «ура-патриотическими ораторами» и «демагогами». Так же как в Германии, здесь это вызывает волнения, фанатизм и бесчеловечность. «Какое им дело» – кричит такой оратор, «этим международным банкирам и владельцам корпораций, разжигающим войны, их помощникам заговорщикам, атеистам евреям и коммунистам, и их наёмным политикам и прессе – какое им дело при их алчном стремлении к власти, до прав простого рабочего на плоды его же труда, до прав на достойную жизнь простого фермера на земле, которую он возделывает, и до прав мелкого бизнесмена на скромные вознаграждения за управление предприятием? Мы долго страдали. Мы долго терпели. Но пришло время остановить силы международной анархии! Пришло время американцам ВОССТАТЬ!» Слушатели, которые некритически позволяют себе увлекаться такими речами на протяжении недель, практически всегда приходят к тому, что пульс их скачет, кулаки сжимаются, а желание вести себя агрессивно нарастает.

Из-за этого мирное собрание людей превращается в воинственную толпу. Стоит, однако, признать, что оратор не несёт за это ответственность всецело, так как слушатели должны иметь склонность к двусторонней оценке до того, как они слышат речь. Внутреннее беспокойство, которое вызывают такие речи настолько сильно, что для того чтобы его выпустить требуется некая активность. В итоге, если людей в таком состоянии не сдержать полицией, они весьма вероятно начнут бунт на улицах, кидая кирпичи в витрины магазинов, и избивая прохожих. В таком состоянии сознания люди совершают групповое линчевание. Любая жестокость по отношению к людям, происходит из-за подозрения их в том, что они – на стороне «зла».

Такое поведение обычно сопровождается, и частично обуславливается, великим чувством самоуверенности. Людям, которым внушили строгое двустороннее ориентирование, как правило, не испытывают сожалений о совершаемых жестоких поступках, потому что им кажется, что «эти мерзавцы сами напросились». Они начинают верить, что ими движет божественное правосудие. Способность одновременно утолить жажду крови и считать себя инструментом правосудия – редкое сочетание удовольствий. Те, кто часто позволяют себе такое потворство собственным желаниям, с большой вероятностью становятся неизлечимо зависимыми к жестокости, чем известны члены СС в Германии или некоторые полицейские в этой стране.

Такое внушение обычно предполагает религиозные или патриотические мотивы. Иногда оправданием может служить «поддержание закона и порядка». Возразить на это с практической точки зрения можно тем, что они терпят крайнюю неудачу в достижении этих целей. Нападение толпой на представителей малых пацифистских или религиозных групп, чтобы заставить их целовать флаг, никак не приближает к решению вопросов государственной обороны, а наоборот – замедляет их решение из-за негодования представителей этих групп. Линчевание и самосуд в южных штатах не решают проблемы чернокожих, а лишь усугубляют их. Кратко говоря, двустороннее ориентирование способствует воинственному духу, и ничему более. Когда мы руководствуемся им с целью отличной от борьбы, мы практически всегда достигаем результатов противоположных желаемым.

Тем не менее, некоторые ораторы и газетчики используют простое и незатейливое двустороннее ориентирование очень часто, предполагая, что делают это ради мира, процветания, достойного правительства и других возвышенных целей. Они это делают, потому что по-другому не могут? Или же они настолько презрительно относятся к своим читателям и слушателям, что такое компетентное высказывание как: «Преимущества партии оппозиции умаляются её недостатками» – слишком тонко для понимания публики? Возможно, что они просто искренны, и не могут не реагировать сигнально, когда возникают предметы обсуждения, к которым они неравнодушны. Самое страшное, о чём можно подумать – это то, что они только по им известным причинам, намеренно стараются вызвать беспокойства, замешательство, ненависть и гражданское неповиновение под предлогом благих намерений.