– А что стряслось сегодня?

– Я узнал… кое-что. И мне это не понравилось.

– Про Озерного Дьявола, небось? – усмехнулся Светлан. – Неужто стало жаль горожан?

– Дело не в них, – отмел гость подозрение в гуманизме. – Но магистр явно закусил удила, а я не выношу безумцев. Ему так неймется свалить брата, что для прочего в голове не осталось места – он одержим. Бедняга дошел до того, что пытался мне навязать работу наемника – мне, виконту де Косте, в жизни не нападавшему из-за угла!

– Наверно, убить кого-то? – догадался богатырь. – Ведь ты славишься, как мастер клинка… И кого, любопытно: меня, Луи? Хотя нет, это слишком даже для кардинала. Уж не поручил ли он зарезать свою дочь?

– Ну-у… не важно, – пробормотал виконт. – Все же я человек чести, а выдавать замыслы вчерашнего союзника, пусть и вконец сбрендившего…

– Детоубийцы, скажи лучше. Или тебя и это не дергает?

Пожав плечами, гость заявил:

– Разборки в чужих домах меня не заботят– лишь бы не втягивали.

– Короче, вы повздорили, – предположил Светлан. – Или, вернее, ты подбил глупого Людвига на ссору, чтобы лучше обставить свой уход.

Ухмыльнувшись, Огюст покачал головой.

– Возможно, я бы так и сделал, – признал он. – Но ссориться с Магистром в стенах монастыря!.. Там весьма вместительные склепы, знаете ли. Нет, такую роскошь я себе позволить не мог. Хотя и согласия не дал – отговорился нездоровьем от последнего ранения.

– Хо, значит, и свою шкуру дырявишь?

– Я не ищу слабых противников – если вы об этом, – откликнулся виконт с некоторой надменностью. – Но и свой предел сознаю достаточно, чтобы не влетать в чрезмерный риск. Жизнь я люблю не меньше, чем острые ощущения. А удовольствия стараюсь растягивать.

Вдруг приоткрыв глаз, будто и не спала, Изабель произнесла мелодичным чистым голосом:

– Вы, милостивый сударь, еще не познали главной радости: дарить. Пока что умеете лишь тянуть к себе. На этом пути в герои не выйти.

Устремив на нее взгляд, де Коста поклонился.

– Все же я вспомнил, где вас видел, – сообщил он. – Точнее, мне напомнили. Хотя там, у озера, вы выглядели и вели себя столь странно…

– Иногда на меня находит, не обижайтесь.

– Господи, ну что вы! Это… гм… производит впечатление.

– Так это вас отец хотел нанять в мои… экзекуторы? Он хотя бы выглядел огорченным?

– Скорее обозленным, – ответил гость. – Извините.

– По-вашему, магистр случайно выбрал именно вас?

– Ну, я пока вхож в королевский дворец… в отличие от его монахов.

– А вы уверены, виконт, что отказали бы, не приключись сегодняшней встречи с нами?

Улыбнувшись, тот развел руками:

– До сих пор, сударыня, я не убивал девиц… тем более, настолько очаровательных.

– До сих пор, сударь, вас не ставили перед таким выбором. Конечно, у вас достало прозорливости понять, что истинный богатырь опаснее Ордена. Но если б у меня не было столь могучего заступника, разве пошли бы вы на раздор с кардиналом из-за такого пустяка, как моя жизнь?

– Не буду лгать, прекрасная госпожа, – со вздохом сказал де Коста. – Такой уверенности у меня нет. До нынешнего дня я видел вас лишь мельком, к тому же давно, – вы для меня были незнакомкой, что, согласитесь, упрощает дело. А если б я обещал, мне пришлось бы держать слово – законы чести суровы. Конечно, меня могла бы тронуть ваша красота… или ваши мольбы.

– И он взял бы с тебя натурой, – ядовито вставила Лора. – За свою жизнь тебе пришлось бы платить телом. А после он все равно б тебя кончил – чтоб избежать сложностей.

– Я не настолько умею обманывать себя, – сухо возразил гость.

– Насколько? – сейчас же уточнила Изабель. – Чтобы нарушить слово, соблазнившись платой? Или чтобы взять ее, а затем вспомнить про честь?

Покачав головой, он укорил:

– Как вы безжалостны, о прелестнейшая из судей!

– Не настолько, чтобы убивать детей, – сказал Светлан. – Уж лучше бить словом, чем кинжалом. Хотя вокруг все такие ранимые! Чуть не по ним, сразу рубят с плеча – а обиженными считают себя. От большого ума, наверно.

Вдруг ощутив подступающую опасность, богатырь огляделся, пытаясь понять, откуда ее ждать.

– От окна – живо! – скомандовал он. – К стене!

Не размышляя, Лора метнулась в глубь комнаты, к своей трости-шпаге. Рывком Светлан поставил кровать набок, выкорчевывав из паркета. С визгом Глория кувыркнулась вниз, отчаянно цепляясь за перину. Вот Изабель он успел подхватить, второй рукой стиснув меч – ну, прямо воин-освободитель!

А в следующий миг наружная стена вспучилась, точно от взрыва, и брызнула кирпичами по сторонам, пропуская сквозь себя чудовищную фигуру ростом, пожалуй, выше Светлана и с четырьмя многосуставчатыми руками, смахивающими на щупальца, в каждой из которых была припасена железяка, рубящая или колющая. Вот головы не было – лишь приплюснутая полусфера, мерцающая фасеточными глазами, помещенными вкруговую ее. А когтистым ногам монстра позавидовал бы пещерный тролль.

Извне уже летели стрелы, густо засеивая тьму по обе стороны от чудища, – будто старался целый взвод. А входная дверь трещала под напором второй команды, зашедшей с тыла. Но этих Светлан не опасался – увязнут прочно. Уж там ломать стены некому.

Быстро опустив девушку на пол, он перемахнул через кровать. Еще в полете отбил стрелу, больше похожую на дротик, пущенный из станкового метателя. Затем метнулся к колоссу, заодно прикрываясь им от новых гостинцев. И – вовремя: с внезапной прытью тот ринулся навстречу, запуская свою счетверенную молотилку. Скользнув меж свистящими лезвиями, богатырь рубанул наискось, с усилием, но вспарывая жесткую плоть. Тут же скакнул к потолку, исполняя сложное сальто, дабы избежать новой атаки, и опять ударил сам, рассекая подвернувшееся запястье. Срубленная кисть еще не успела упасть, когда Светлан поймал увесистый секач за рукоять, разжившись вторым клинком, – против трех, оставшихся у монстра. И приземлившись, саданул еще раз – уже в две руки, добавив посетителю тяжелых ран.

Но в пролом уже втискивался новый гость, столь же громадный как первый и оснащенный не беднее. Оставив подранка налетевшей Лоре, богатырь устремился к свежему противнику. Они столкнулись с лязгом и скрежетом, точно встречные грузовики. В несколько махов разметав щупальца, Светлан всадил кладенец в ребристую грудь, где у монстра скрывался мозг. И, видимо, попал, потому что чудище сразу сбавило обороты, почти спустившись к человечьей норме. Силой, впрочем, по-прежнему не уступало трактору, скрежеща когтями на краю провала, случайными ударами круша злосчастную кладку.

Отступив на шаг, Светлан вновь качнулся вперед, выбрасывая ногу в широченный корпус, вдобавок к внутреннему скелету подкрепленному внешним, прочностью не уступавшим броне, – и таки сбросил колосса вниз, хотя сам отлетел далеко. Развернувшись в воздухе, с ходу атаковал первого, уже доламываемого Лорой и включившимся в схватку виконтом, вполне грамотно подсоблявшим своей напарнице… во всяком случае, отвлекавшим на себя толику внимания исполина. На рожон де Коста не лез, вполне понимая, что противник не по его силе, – и все ж пару раз подвернулся под раздачу, к счастью, сильно не пострадав.

Прорвав круговую оборону, Светлан поразил нервный центр чудища, действуя уже не наобум. Затем, ухватив за обрубок, мощным рывком послал пришельца вслед за сородичем. Растопырив длинные конечности, гость зацепился за края проема, никак не желая понимать намеки. Настаивать Светлан не стал, но своими клинками пригвоздил руки монстра к стене, решив использовать его как временный заслон. Правда, стрелы больше не летели – то ли запас иссяк, то ли наконец спохватилась стража.

С минуту подергавшись, исполин застыл, будто окаменел. Внизу тоже сделалось тихо… как и у входной двери. Скоротечная схватка завершилась – можно подсчитывать убытки. К счастью, опять обошлось без серьезных потерь. Изабель и Глорию защитила от обстрела массивная кровать, де Косту, видимо, уберегло везение – вкупе с опытом. На Лоре, понятно, ни царапины, Светлана тоже не задело. Зато спальня, как после бомбежки: паркет разворочен, кровать дыбом, стены утыканы дротиками, в одной и вовсе пролом. Да еще это украшение на месте окна – эффектное, но жуткое… вдобавок смердящее.