Разговаривая, они углублялись в лес, по здешним меркам даже дремучий. Внутрь чащи уводила тропка, явно не предназначенная для конных. То ли ее протоптали разбойнички к сердцам здешнего люда, то ли местные хитроманы сыскали путь на дальние рынки – покороче и подешевле, свободный от всяких пошлин.

Усмехнувшись, Светлан спросил:

– Заметила: здешние жители отличаются мастью? Рыжих – едва не половина. А левшей, похоже, тут большинство. Кстати, как с этим у вас?

– У нас большинство – обоюдорукие.

– А-а, это удобно, – оценил он. – Вы и в остальном такие же уравновешенные? То есть, если рубите, то с обоих плеч. А если какой дурик подставляет щеку, воздаете ему полной мерой.

Пожав плечами, Лора откликнулась:

– Разве тебе худо со мной? Вряд ли ж захочешь поменять на парня.

– Чего странного? Девица ты видная, а я – мужик… какой-никакой.

– Скорее никакой, – хмыкнула она. – Поскольку проку от тебя!..

– Я укрощаю плоть, – напомнил Светлан. – И работенка сия… Видала дрессировщиков? Так их звери в сравнении с моим – котята.

– Вот и не связывайся. Или решил стать святее папы?

Что, кстати, не так и сложно, прибавил Светлан мысленно. Конечно, если слухи, что про него бродят, правдивы хотя бы на треть.

– Большинство святош не понимают истинного смысла аскезы, – сказал он, – ибо мыслят догмами, а от истока уплыли далеко. Через воздержание доказывать свою преданность Господу – какая несусветная чушь!.. Я бы даже сказал: ересь. Дело совсем в ином. Ведь изначально служители церкви должны были стать посредниками меж Богом и людьми. А чтоб лучше его слышать, нужна просветленность, коя и достигается отстранением от мирской суеты, включающей, увы, и… – Тут он вздохнул.

– Смотреть-то на нас можно? – поинтересовалась девушка.

– Можно, – кивнул монах. – Но… как бы с соседнего острова. Любоваться – не больше. Вот так вы даже возвышаете.

– Тогда чего я завесилась? – удивилась она. – Ходила б распахнутой.

– Уверяю, я и без того вижу достаточно. И помню. Одежда нужна как раз для дистанции… иначе мне станет не до Бога.

– Странный у вас бог – если ему мешает естество.

– Скорее всего он бесполый, – произнес Светлан. – В отличие от… гм… А к твоим совершенствам я еще не успел привыкнуть. К тому ж публика здесь дикая – в смысле культуры тела. И приобщать их к нудизму рановато.

В самом деле, без покровов Лора… ошеломляла. Ни одного изъяна – такие наперечет. И это в сочетании с прелестным лицом. А выпуклые рельефные мышцы вовсе не умаляли ее женственность. При этом путешествовать с силачкой было не хлопотней, чем с любым парнем, – чужеземка (чужемирка?) была напрочь лишена условностей, христианских или каких иных, а ее непринужденность иной раз изумляла даже богатыря.

– Готовься, – вдруг сказал он, скосив глаза на заросли. – Сейчас нам сделают сюрприз. То есть это они так думают…

– Люди?

Лора знала его уже достаточно, чтобы не пренебрегать такими предупреждениями.

– Н-нет. Хотя тоже звери опасные… э-э… зверь.

– Один, всего лишь?

– Шарк, – сделал он новое уточнение. – Другой бы не…

И в этот миг из кустов на них ринулось приземистое стремительное тело, больше похожее на торпеду. С треском проломив ветки, хищник бросился к девушке – хотя бы на это у него хватило мозгов. Но даже тут ему не подфартило: в изящном сальто Лора перемахнула через его спину, на лету выдернув клинок из посоха. А приземлилась уже вполне готовой к смертельному удару.

– Как люблю эту акробатику! – мурлыкнула она.

– С предметами, ага. Скок-скок – и по куполу.

Взрыв мощными лапами траву, шарк развернулся и уставился на грозную троицу, выбирая, кого атаковать следующим. Конечно, сам он не отступит!..

Со вздохом Светлан позволил:

– Возьми его.

В самом деле, не самому же мараться?

Метнувшись атакующей коброй, Агра сомкнула страшные челюсти на загривке зверя. Тотчас шарк словно бы сдулся, бессильно обвиснув в ее пасти.

– Кому – шарк, ужас ночей, – заметил монах. – А кому – законная добыча.

Пожав плечами, Лора откликнулась:

– Какая киса, такие и крысы. Будто для нас это – угроза!.. Но странно, что он один.

Шарки впрямь обычно шастали стаями, а особенно злобствовали в предгорьях, вытеснив оттуда волков и медведей.

– Возможно, разведчик, – предположил Светлан. – Или изгнанник.

– Или просто сбрендил, – заключила девушка. – Совсем бешеный, на богатырей кидается.

– Вообще-то, бешенство заразно. – Он посмотрел на Агру. – Может, не стоит его есть? Конечно, я не навязываю…

И в подтверждение зашагал дальше по тропинке. К тому ж ему вовсе не хотелось видеть, как кошка терзает свежую плоть. Мы-то – вегеторианцы… если кто забыл.

Почти сразу Лора догнала его. А чуть погодя к ним примкнула Агра, все ж решившая не рисковать.

– Жаль, что не стая, – проворчала силачка. – Хоть бы размялись. За столько времени – ни одной потасовки.

– Можешь меня поколотить, – предложил монах. – Только не ногами, ладно?

– Была охота кулаки отбивать! И потом, я не люблю, когда поддаются.

– Самоутверждаешься всё? – удивился он. – Тебе-то зачем?

– По-твоему, у меня нет причин?

– Только ни говори, что и тебя в детстве дразнили уродкой, – усмехнулся Светлан.

– Зависит, с кем сравнивать, – возразила Лора. – Ты ж не бывал в нашем мире?

– Он интригует меня все больше. Богатыри в нем – норма; магов – как грязи; красавицы – куда ни плюнь…

– Занятный ты тип, – хмыкнула она. – Других-то тянет туда, где выделиться легче.

– Ну, не всех – лишь таких, в ком возобладала зависть.

– А будто их мало!

– Немало, согласен. Пожалуй, даже…

– Да почти все.

– Возможно, ты права – увы. Но есть и те, кто подавил в себе сей порок.

– Вы с Артуром, да? – спросила девушка. – Других не знаю.

– А Бахрам? – тотчас напомнил Светлан. – Не говоря про Жанну и прочих ведьм. Есть, есть настоящие люди!..

– Вот только другие не считают вас за людей. А если терпят, то из страха. Слишком вы непохожие – иная порода.

– Это не мешает нам считать заурядов своими. Сама ж говоришь, что наша сила – от них. И если станем расходовать ее во вред людям…

– Думаешь, тогда сила уйдет? Вот уж не думаю! Это река, в которую трудно войти. Но раз добрался до стремнины…

– То есть, по-твоему, большая сила выбирает достойных, превращая в богатырей. Но если со временем кто-то теряет добродетели, слабее от этого не делается?

– Это как стихия, – пояснила Лора. – Логикой тут не пахнет. Вспомни Зодиара.

– О нем забудешь, пожалуй!..

– Наверняка и он начинал, как защитник. Но за века стал проклятием своего народа.

– Века, гм, – пробормотал Светлан. – Ну и сроки у вас… Вообще, с этим Зодиаром сплошные загадки. Если его племя сошло на нет, откуда он черпает силу?

– А разве нельзя брать у мертвых? Еще и проще.

– Что, правда? – изумился он. – Выходит, заступник пережил тех, кого охранял, а мощь своего рода вобрал в себя? Нет, такой путь меня не манит!

– Это пока, – обнадежила Лора. – А как наешься неблагодарности…

– Да какой я богатырь, если стану обижаться на слабых? К тому ж направлять силу против ее истинных владельцев… Это все равно что разбазаривать налоги.

– Можно подумать, с тебя спросят!

– Конечно, – ответил он. – Я сам, мои друзья. Разве мало?

– Ну, себя можно уговорить, друзей – задвинуть…

– Ради власти, что ли? У меня к ней… эта… идиосинкразия.

– Чего? – не поняла девушка.

– Отвращение, скажем так. Не переношу насилия, даже узаконенного. Давать отпор – иное дело, тут я всегда готов. Но эта самая…

– Идиосинкразия, – подсказала Лора с ухмылкой.

– …залог того, что не переусердствую, а из всех путей выберу менее кровавый. Хуже нет, когда спасение поручают убийцам. Уж им плевать на спасаемых, а если подвернутся под горячую руку… Даже с удовольствием, ага. И после – никаких угрызений.