Как только такси остановилось, тут же оба сына выскочили из машины, с двух сторон одновременно, подавая руку молодой женщине.

Та, проигнорировав руку Семёна, подала свою Андрею и легко выскользнула наружу.

- Сынок, ты и впрямь в той Сибири потерял всякий такт и уважение к старшим, кто матери поможет выйти из машины и проводит в ресторан по скользкому тротуару.

- Мамулечка, вы меня всем скопом совсем затюкали, в таком дурацком положении я ещё никогда не был и продолжаю лепить одну оплошность за другой.

Пойдём, моя милая и самая красивая на свете мамочка, если ты, конечно, не стесняешься такого юного кавалера.

Фрося с Таней сдали свои шубки в гардероб, сменили сапоги на туфли и зашли в туалет поправить причёски, подкрасить губы, да и просто в последний раз критически осмотреть себя в зеркале пред тем, как зайти в бурлящий людом зал ресторана.

- Станиславовна, ей богу, прости меня дурочку зашуганую, я так растерялась, оказавшись между двух незнакомых парней, вот и нагородила невесть что, сейчас готова себе язык откусить.

- Всё, всё Танюха проехали, я и правда мало занималась его воспитанием, тут ты права, но у него была великолепная воспитательница с манерами бывшей гимназистки.

Он хороший мальчик, просто болтун порядочный и девки его в конец разбаловали своим вниманием и любовью.

- Этого сморчка?

- Танюха, ты сегодня меня окончательно доведёшь до того, что весь мой макияж пойдёт насмарку, у меня сейчас от смеха слёзы выступят на глазах.

Его отец был точно такой же сморчок, а, как я его любила, ты даже представить не можешь, как я его любила.

Взяв под руку, окончательно смутившуюся молодую женщину и они вышли из туалета, и прошествовали в освещённый огромными хрустальными люстрами зал ресторана.

К ним тут же подошёл пожилой администратор с благородной сединой и, выяснив от кого заказ, препроводил до их стола, за которым уже восседали все их работники мастерской со своими парами и, в том числе Андрей с Семёном, которые тут же вскочили на ноги и стали отодвигать стулья, для подошедших дам.

Фрося сдав на попечение сыновей Татьяну, пошла по кругу здороваться с гостями, а с некоторыми и знакомиться.

Все радостно обнимали её, проговаривали обычный подарочный набор пожеланий, начинающийся со здоровья и вручали конверты, которые она машинально складывала в бархатную театральную сумочку голубого цвета.

Последним на очереди для поздравления был её начальник и ставший хорошим другом Валерий Иванович Карпека, который вначале познакомил Фросю с давно скрываемой от неё любовницей:

- Фросенька, это моя Галка, надеюсь, в будущем станете хорошими подругами.

- Галочка, рада тебя видеть на своём юбилее, мне Валера рассказывал много хорошего о тебе.

- Я тоже рада с тобой познакомиться.

Галка была, как минимум в два раза моложе Фроси.

Любовница Валеры после символического поцелуя на расстоянии от щеки, вручила юбилярше огромный букет белых роз.

Затем, Валера задержал её за локоть:

- А это тебе Фросенька, поздравление из Америки из города Сан-Франциско, велели тебе вручить лично в руки, что я с удовольствием и делаю.

Он вытащил из-под стола большую корзину, усыпанную ярко-жёлтыми хризантемами и поставил на машинально подставленные ладони Фроси.

Оказавшийся тут, как тут администратор, освободил растерянную женщину от приятной ноши, заверив, что к концу вечера её цветы будут наряду со сладкими блюдами украшать их праздничный стол.

Фросе пришлось сесть рядом с Валерой на место, которое он приберегал для неё, с другой стороны оказался Андрей, а между её сыновьями вновь очутилась Таня, а Семён вовсе оказался крайним, рядом с ним пустовало два стула.

Андрей склонился к уху матери:

- Мамань, эти свободные стулья, я так понимаю, для твоего сюрприза для нас?

- Правильно понимаешь, а вот и он.

К столу подходили в чёрных дорогих костюмах при галстуках, собственной персоной Станислав Степанович и его шеф, Первый секретарь Витебского обкома партии.

Фрося кинула быстрый взгляд на Андрея с Семёном, оценивая их реакцию при виде, приближающихся к их столу новых гостей.

На лицах у братьев не было и тени улыбки, они с окаменевшими физиономиями наблюдали за суетившимся Стасом возле своего холёного босса.

Оба партийных работника были одеты в дорогие одинаковые чёрные костюмы, белые рубашки и при галстуках.

Они похожим наклоном головы и привычной казённой улыбкой

поприветствовали всех присутствующих за столом и проследовали к юбилярше.

Стас угодливо под локоть подвёл своего начальника к Фросе.

- Мать, я имею честь представить тебе моего непосредственного руководителя и старшего друга Геннадия Николаевича, но вначале прими от меня вот этот скромный подарок.

Это коллекционное шампанское, можешь представить, им в Кремле потчуют высоких гостей из-за границы.

Стас небрежно прижал мать к груди и тут же отстранился, освобождая дорогу для поздравлений Фросе от своего шефа.

- Уважаемая Ефросинья Станиславовна, рад, что мне представилась честь познакомиться с такой симпатичной и элегантной женщиной, все описания, моего молодого товарища, не идут ни в какое сравнение с тем, что я увидел воочию.

Примите и от меня скромный подарок, эти духи с французского переводятся, как "Чёрная магия" и я уже нахожусь при первом взгляде на вас под этой магией.

- Геннадий Николаевич, Вы мне явно льстите, но не скрою, приятно видеть своего сына рядом с такой важной персоной и слышать от вас в его адрес добрые слова.

Выполнив обязательную приятную миссию, новые гости проследовали к отведённым им за праздничным столом местам.

По дороге, проходя мимо, Стас покровительственно похлопал своих братьев по плечам, и Фрося непроизвольно обратила внимание, что обоих младших сыновей на это прикосновение, в ответ буквально передёрнуло.

Геннадий Николаевич хозяйским взглядом оглядел стол, присутствующих гостей, поднялся на ноги и постучал ножиком по ближайшей к нему бутылке:

- Уважаемые гости, замечательной нашей юбилярши, разрешите мне взять на себя смелость и открыть наше торжественное собрание, кворум, как я понимаю есть.

И он театрально засмеялся, и тут же его смех подхватил Стас, заглушая своим бархатистым гоготом смешки других гостей.

- Как я понял, возражений не будет, поэтому мужчины ухаживайте за рядом сидящими дамами, наполняйте бокальчики и рюмочки, а я не буду пользоваться вашим

долготерпением и предлагаю, стоя поприветствовать Ефросинью Станиславовну, одарить её овациями и пожелать многое лета.

Заскрипели отодвигаемые стулья, к Фросиной рюмочке, наполненной её любимым армянским коньяком, потянулись ёмкости гостей, отзываясь на прикосновение мелодичным звоном.

Не успели гости ещё толком закусить, а, вызвавшийся на эту роль, тамада уже вновь стоял на ногах.