- Танюшка, как ты?

- Уже намного лучше, мне Сёма говорил, что у него замечательная мама, но я раньше видя ваш строгий вид, даже подумать не могла, что вы такая хорошая и заботливая.

Фрося обернулась и обняла девушку:

- А ведь я своих внуков никогда так не опекала, как сегодня твоих деток.

Мне кажется, что зря ты от Сёмки утаила свою беременность, но ты не волнуйся, я не проговорюсь.

- Я ему сама расскажу, не хочу, чтобы у него возникли подозрения, а тем более, в эти выходные он должен явиться, сами понимаете, что сразу же поймёт не ладное.

- Танечка, в ваших отношениях с моим сыном, я тебе не помощник, не советчик и не критик, надеюсь, сами разберётесь и в этом деле и в других.

Поеду я уже домой, что-то здорово устала, ведь хлопоты с детьми у меня в далёком прошлом, а может уже и старость подваливает, раньше так не выматывалась.

- Фрося, простите меня, что вам пришлось столько возиться со мной и детьми, вы в моей душе заняли второе почётное место после мамы.

- Танюха, хватит петь мне соловьиные песни, поехала я, если что, звони без раздумий, чем смогу, помогу.

Фрося возвращалась домой, а на сердце было не спокойно, вот только, чем это вызвано, она не понимала.

Хотя почему не понимала, по идее, уже давно должен был прилететь Олег, а от него даже телефонного звонка до сих пор не было.

Чувствовала, что и Андрей на неё затаил не то обиду, не то злость после истории с Аглаей.

Уехал не попрощавшись, а когда она позвонила, ничего не говоря, передал трубку Семёну.

Да и Семён беспокоил, похоже, у него что-то не ладится в Новосибирске с работой или научной деятельностью, а тут ещё эта история с Татьяной, какая буря разразится в выходные, она даже представить не могла, может, дай бог, пронесёт, хотя что-то подсказывало вряд ли.

В четверг Фрося вновь заехала к Тане забрать уже готовые джинсы.

Они вдвоём тщательно буквально их пронюхали и остались довольны, комар носа не подточит, фирменные и только. На этот раз повезёт на базар сразу три пары и это вызывало определённые опасения.

- Танюха, ты должна понять мои страхи, ну, кто поверит, что эти бабульки притаранивают штанишки из-за кордона пачками.

- Фрося, а я слышала, что есть ребята, которые крутятся возле гостиниц и там сбывают и покупают подобные вещи.

- Танюха, так это фарцовщики, они и раньше были, я на эту роль никак не потяну, а тебе не советую этим заниматься, хватит нам и нашего криминала, лучше шей что-нибудь

попроще.

Мы, кстати, в следующее воскресенье в Можайск хотим сгонять, будем иногда менять место торговли, чтобы не примелькаться у милиции и скупщиков.

- Фрося, пусть идёт, как идёт, я не смею вас ослушаться, а пока буду сгонять весь материал, что вы мне привезли, ведь скоро наступит тепло и надо будет побольше времени детей держать на воздухе.

- Вот, это правильно, а там и осень наступит и новые заказы от Валерия Ивановича будут, он тоже уже кожей запасается, смотришь и не пропадёшь.

В тот же день раздался долгожданный звонок от Олега.

Фрося буквально влипла ухом в трубку:

- Олеженька, я уже вся истосковалась по тебе, хоть бы позвонил раньше, ведь я себе места не находила.

А может быть ты уже в Москве?

Она с надеждой ждала ответа.

- Нет, моя любимая, я по-прежнему в Мурманске и пока не знаю, когда появлюсь в столице нашей Родины.

Я тоже очень скучаю по тебе, но в силу определённых обстоятельств застрял надолго.

Кстати, штучки твои пригодились, очень они здесь, как ты говоришь, котируются, имей это в виду.

- Олеженька, позвони только заранее, мы и другие нарисуем.

- Хорошо, но я появлюсь в Москве уже только в апреле, взял отпуск на месяц.

- Что-нибудь с детьми у тебя случилось?

- Фросенька, милая, не выпытывай у меня ничего, придёт время, сам расскажу.

И после короткой паузы, тихим голосом:

- У меня нет детей.

Фрося поняла, что она зашла на чужую территорию, куда доступа ей пока нет.

- Олежик, а я перешла работать на четыре часа, хотела вовсе уйти с работы, но Валера устроил такой тарарам, и мы нашли это решение.

Замечу, что обе стороны остались довольны.

- Фросичек, я тоже доволен, когда опять попаду в Москву, у нас будет больше времени, чтобы побыть вместе.

- Олежечек, я безумно скучаю.

- А если бы ты знала, как скучаю я...

После долгих нежных излияний любовники распрощались.

Фрося стелила себе постель и тяжело вздыхала - ну, почему, ну, почему, все её любимые мужчины достаются ей с такими трудностями?!

Почему она вечно должна их ждать или догонять?!

В пятницу после обеда Фрося плотно засела дома.

Она ожидала младшего сына, который по идее должен был появиться в эти часы у неё в квартире, если, конечно, сразу же из аэропорта не понесётся к Тане.

В районе шести вечера повернулся ключ в замке и в квартиру ввалился Семён:

- Мамулька, это я, здравствуй моя миленькая, как ты тут, сегодня чуть дождался, когда самолёт, наконец, приземлится в Москве.

- Сынулька, что-то ты чересчур возбуждённый, обычно это бывает не к добру.

- Мамуль, от тебя никогда ничего не укроется, только скажи, наш разговор может подождать, пока я приму душ, а потом буду одеваться и вкратце поведаю тебе свои последние новости?

Фрося выпустила из объятий натянутое, как струна жилистое тело сына.

- Иди сынок, в душ, куда я денусь, конечно, подожду, что-то моё сердце чует неладное.

- Мамуль, не драматизируй, возьми там сама в моей сумке рыбёху, такого хариуса мне добыли, я для вас с Танькой по штуке привёз.

Семён отправился в ванную, а Фрося открыла его пухлую дорожную сумку.

Наверху, действительно, лежали завёрнутые в плотную бумагу две крупные вяленые рыбины.

Мать взяла причитающую ей и любопытства ради заглянула в глубь сумки - пакеты, пакетики, явно, предназначенные Тане и её девочкам.

Она не стала дальше проявлять свой не здоровый интерес, хотя порадовалась за сына, не крохобор какой-то, едет к женщине, как положено, с любовью и подарками, и глубоко вздохнула - ну, чего он залип на эту Таньку? Хорошенькая, ничего не скажешь, но ведь у него были девчонки гораздо ярче и без паровоза.

Раскрасневшийся после душа Семён появился в зале, на ходу застёгивая пуговицы рубахи:

- Мамуль, у меня там началась настоящая война, как я тебе и говорил мой куратор, профессор Николаев, хочет стать моим соавтором и пустить кандидатскую, что я пишу, сразу на докторскую.