Духам слова эти дюже понравились, и долго они не умолкали, хлопая одобрительно и ногами да копытами топая.
Затем Федор вслед за Лешим вперед вышел и о гостях заморских объявил.
Зосима сразу посланницу греческую представлять бросился.
Эхо, бессонная нимфа, скиталась по брегу Пенея.
Феб, увидев её, страстию к ней воспылал.
Нимфа плод понесла восторгов влюбленного бога;
Меж говорливых наяд, мучась, она родила
Милую дочь…
На земле Рифмой зовется она.
[87] Стас ей отдельное приглашение послал и приветствия стихотворные Дамам прекрасным оценить уговорил.
Когда нимфа златокудрая на помост выпорхнула, мамки деткам своим сразу глаза прикрыть велели, а у чертей прямо неистовство началось. Тихон, на одежды её прозрачные глядучи, только и смог вымолвить:
— Видать, жарко у них там — в землях греческих, коль все голышом бегают.
Так что слово приветственное нимфа могла и вовсе не сказывать, все равно ей овацию целую устроили.
Следом за посланницей южной бог скандинавский слово держать должен был. Зосима и его представил.
Бог-громовержец —
В северных землях правитель.
Молот его всемогущий
Никому не подвластен.
[88] Вышел тот на помост, в шкуры весь укутанный, и что-то на языке своем говорить начал. Да видать, увлекся малость и молотом направо и налево размахивать стал. Духи лесные на всякий случай подальше от него отодвинулись. Не ровен час, заденет кого, долго потом отхаживать придется. Но, слава Велесу, жена, вместе с ним приехавшая, быстро его успокоила и на место увела.
Пора было к конкурсу первому переходить. Объявил Федор — время настало рыцарям Дам своих поприветствовать.
Первым к помосту Стас направился, пример остальным показать. Коня напротив Кикиморы остановил и читать громко начал:
Прекрасна ты, как солнца вешний свет.
Когда своей летящею походкой
Ты меж дерев мелькнешь в наряде светлом,
Вокруг все оживает, как весною,
И птицы песнь хвалебную поют.
Кикимора аж зарделась вся от слов таких, платок с шеи сняла и Стасу бросила. А тот его прямо на лету поймал и на груди своей пристроил.
Следом за ним Серафим, сын лешего Авдея, к помосту направился. Дамой сердца его Златогорка быть согласилася.
Прочел и он стих свой:
С тобою вместе — взмою к облакам.
С небес достану для тебя звезду
И положу ее к твоим ногам.
И даже в Пекло за тобой пойду.
Златогорка нахмурилась поначалу, что это он при всех о тайне их рассказывать вздумал. Но, глядит, подумали духи, что это образы такие Серафим сочинил, браслет с руки сняла и ему отдала.
Нимфа греческая внимательно каждого рыцаря слушала и на табличках деревянных чего-то записывала.
Последним черт по кличке Верзила стих свой читать должен был. Прозвали его так за рост великий и силу, даже среди чертей, могучую. Слово поэтическое всех труднее ему давалося, и Стас, на всякий случай, поближе подъехать решил.
Дама его — русалка Анфиса, подстать Верзиле была, телесами добрая. Встал черт пред ней на волчище огромном и с силами собираться начал. Аж взмок весь. Видать, трудное это дело — пред всеми стихами сказывать, не то, что мечом иль пикой махать.
Стас потихоньку ему первую строчку подсказал: «Твой лик и взгляд». Только черт от волнения перепутал все, а последние строчки и вовсе по ходу сочинил:
Твой бюст и взгляд
Пусть будет мне подмогой.
Хороших духов
Не бывает много.
Анфиса от слов таких засмущалась прямо вся и целый букет цветов полевых ему бросила. Черт их сразу за пазуху спрятал и собой довольный назад отъехал.
* * *
Время пришло ко второму состязанию переходить.
Федор лично всех на знание правил турнирных проэкзаменовал. И не успокоился, пока каждый не ответил ему, что вступать в поединок можно только в очередь свою и на помощь друзьям не бросаться. И ни лошади, ни волка рыцаря другого трогать нельзя. А потом строго-настрого предупредил всех, а Верзилу в особенности, кто кулаками махать вздумает, того сразу проигравшим объявят.
Зрители уж притомились совсем, а он все вопросы свои никак задавать не закончит, но тут лешие вновь в трубы деревянные затрубили.
Пора было к поединкам переходить. Пока рыцари за изгородью по порядку выстраивались да латы свои поправляли, на поляну русалки молодые выбежали. Запели они голосами звонкими песнь ручья журчащую и в хороводе кружить начали. Стас специально их выступить попросил, чтоб духов отвлечь и успокоить малость. А то черти, разгорячившись, могли и на подмогу своим броситься.
Закончили русалки кружение свое и назад в лес убежали, а Зосима правила поединков громко всем объяснять начал. Главное — до конца жерди, что посреди поляны проложена, доскакать надобно. И при том с коня или волка своего на землю не сверзнуться.
Первым по жребию Серафиму с чертом из болот дальних биться выпало. Разъехались они по разные стороны и во весь опор навстречу друг дружке понеслись. Пики вперед выставили, щитами грудь прикрывают.
Черти волков только на турнире самом оседлали. Как увидел серый чудище неизвестное, зарычал страшно и от жерди прочь бросился. Пришлось ему в следующий раз глаза завязать, чтоб только землю под лапами видеть мог. Но черту это все равно не помогло, и Серафим его с волка сшиб.
* * *
Как солнце до заката половину пути осилило, Стас опять русалкам знак подал. Чтоб танцем своим духов вновь порадовали и от страстей турнирных отвлекли.
И снова рыцари будущие в поединках сошлись. То леший, то водяной, то черт победителем выходил. Пока, наконец, двое их не осталося. В схватке последней Верзила на волке своем огромадном с Серафимом сразиться должен был.
Разъехались они по концам поляны турнирной, сигнала ждут. Сама Василиса Прекрасная платком взмахнула, и черт с лешим навстречу друг другу понеслись.
Первый раз сшиблись, только копья сломались. Во второй раз от удара богатырского щиты разлетелися. А в третий раз без щитов только с копьями наперевес биться решили. И выбил Верзила лешего с коня деревянного. Но и сам удар сильный получил, и с волка своего, до конца жерди не доскакав, свалился.
Получалось два победителя турнира рыцарского. Но никто против этого возражать не стал.
Награждение началось — кого за силу, кого за знания, кого за умение говорить складно.
Нимфа греческая в большом затруднении была. Венок лавровый её всю жизнь поэзии посвятить требовал. И хоть Стас в турнире как рыцарь не участвовал, награда эта ему досталась. А двум ученикам его, в складноречии успехов наибольших достигших, нимфа по веточке хрустальной вручила да стило вечнопишущее.
Зосиме же, за то, что представил ее так красиво, поцелуй божественный достался. Так он после этого три дня стихами только говорить мог.
Бог скандинавский удар самый сильный отметить решил. Кузнецы земли северной молот, как у него, выковали. Только поменьше, чтоб дух лесной поднять смог.
Сомнений ни у кого не было, что Верзила награды этой достоин. Водяной один после сшибки с ним аж до самых зрителей долетел. Хорошо, что на лету поймали, а то б и пораниться мог.
