— Ну, тогда пойду пешком — не в первый раз. Да, Дима, — я попыталась вернуть наше общение в чисто деловое русло, — если вы срочно хотите просмотреть то, что для вас отобрано, можете зайти завтра. Я выйду поработать на пару часов.

— Когда? — как-то уж слишком быстро поинтересовался он.

— Не знаю еще. Часиков в двенадцать, наверное.

— Я позвоню вам на работу.

— Договорились… И спасибо за приятный вечер.

Он отдал мне пакет, и я ушла в подъезд. Лифт, к счастью, работал, так что я вознеслась к собственной двери довольно быстро.

Гремя ключами, вдруг подумала, что очень обидно вот так одной возвращаться. Сапожник всегда без сапог — что я, что Юлька…

Да, вот какие мысли навеяла на меня сегодняшняя прогулка! И страшно захотелось завтра выйти на работу.

Захотелось, чтобы это произошло побыстрее. Вдруг он и в самом деле позвонит…

Взял я ноги в руки и успел на последний поезд метро; довез он меня только до центра, а дальше поехал в депо — отсыпаться. Предстояла еще прогулка домой — около получаса прямо вверх до самого дома. Ничего, что пока на пути к светлому капиталистическому будущему мы не особенно продвинулись: можно пройтись по ночному городу и сохранить в целости кошелек и жизнь. В центральном районе, по крайней мере. И вообще я больше о ноге беспокоился — но ничего, молчит. Значит, установился антициклон. Ну что ж, неплохо, несколько дней не будет погода сказываться на работе и личной жизни…

Кстати о погоде. Анна Георгиевна… Ася… а что, можно и Ася, сегодня чуть-чуть другой своей стороной повернулась. Под конец как будто помягчела, стала проще. Отложила щит и подняла забрало. Может, шампанское виновато? Да нет, вряд ли — сколько там она его выпила, слезы! Наверное, есть у нее этот счастливый дар — выходя из фирмы, оставлять на рабочем месте все служебные неприятности и конторскую протокольную сдержанность.

Похоже, ни мужа, ни детей у нее нет, и живет, скорее всего, одна — иначе позвонила бы домой, предупредила, мол, задержусь.

Нет, правда, приятно вечерок прошел — спокойно, без натуги, без демонстративного напора с одной стороны и демонстративного сопротивления с другой. Сидела нормально, почти не язвила, слушала с удовольствием всю эту чушь… да ладно, не такую уж чушь, я с ней как с другом говорил. Ни разу не перебила, только пристально глядела своими этими рыжими глазами…

За раздумьями не заметил, как почти пришел. Возле Дворца бракосочетания повернул, поднырнул под лесами. Тут уже шесть лет идет ремонт — зданию пытаются вернуть «исторический вид».

Вошел в подъезд, вытащил из ящика газеты и несколько конвертов. С новой своей работой к обилию корреспонденции стал уже привыкать — так ребята результаты своей работы за день мне сообщают. Телефону далеко не все доверить можно — не потому, что кто-то мне жучок может поставить, а потому, что наши АТС классно работают: сколько раз сам в чужие разговоры въезжал, а то вдруг посреди деловой беседы начнутся комментарии разговорным великорусским лексиконом…

Привычно поставил чайник, вскрыл первый конверт, прочел:

«Объект вышел из помещения в 20.13. Признаков постороннего наблюдения не отмечено. В 20.15 объект был встречен высоким сухощавым мужчиной 37 лет, глаза серые, волосы русые, левая нога болит, но хромоты нет.

Объект и мужчина пешком прошли от офиса в Сад, где ужинали. Затем отправились домой к объекту, используя метрополитен. Наблюдение прекращено».

Я покачал головой — наглецы сотрудники у меня, оказывается. Но правильно, что наблюдение прекратили, — кто знает, что еще наблюли бы… Я усмехнулся.

Она сказала, что завтра будет на работе, велела звонить. Конечно, обязательно позвоню…

Все выходные я работал как сумасшедший. Почти не ел — только бы от письменного стола не отходить. Звонил Ромка из «Саймона» — приглашал на презентацию. Но я его послал — писалось легко, даже весело как-то.

Грех был бы при таком материале над статьей долго мучиться. Слова на бумагу ложились сами, почти без участия головы. Сначала я думал отделаться сотней строк, но вскоре понял, что меня несет. Останавливаться не хотелось — и я все писал и писал.

Закончил только к вечеру воскресенья. Перечитал, исправил описки, но по сути решил ничего не менять. Только добавил в конце, что редакция начинает собственное журналистское расследование.

Вот теперь на столе лежал аккуратно отпечатанный товар. Можно было и поужинать, а прямо с утра двинуться по редакциям. Товар редкий, такой не стыдно и людям показать, и запросить подороже.

Допивая кефир, я решил, что кроме всяких друзей можно еще и в солидные газеты пойти — вдруг возьмут. Им для занимательности, а мне для престижа может пригодиться.

Если возьмут в печать, надо будет в это брачное агентство наведаться. Посмотреть, как там все происходит, — детали для правдоподобности дело нелишнее. Но это уже пойдет во вторую часть. Женихом назовусь, пусть найдут мне невесту в Аргентине.

Утром, надо признать, мои надежды, довольно радужные, слегка развеялись.

Сэм в «Вечерке» прочитал не отрываясь. Сказал:

— Да, старик, материал — супер. Но ты же подписывать его не хочешь?

— Здоровье дороже.

— Ну вот, а мы теперь только подписанные материалы печатаем. И не под псевдонимом, а настоящим именем.

— Что, лавры столичных журналистов покоя не дают?

— Да, парнишка. А еще врать не хочется… Вот если бы все, что ты накорябал, было правдой, ты мог бы подписаться?

— Да.

— А так ты просто в фактах не уверен, но сенсацию упустить не хочешь…

— Нет, не хочу… Но мамашка мне именно так все и рассказала. Тут я за каждое слово отвечаю.

— Ну так поставь свое имя — и мы с удовольствием напечатаем. В среду выйдет.

— Не могу…

— Ну тогда извини, приятель. Ради тебя мы свою политику менять не будем, будь это правда даже на триста процентов. Да и закон о диффамации уже вышел…

С тем я и удалился.

«Для тебя» вообще закрыта была. Они, счастливчики, выходят раз в две недели и могут позволить себе иногда и отдохнуть.

Хорошо хоть многие наши газеты в одном здании сидят. Бегать недалеко.

Спустился еще на один этаж. Зашел в другую редакцию. Раньше была такая газетка — «Социалистическая». Теперь она вроде профсоюзам принадлежит и вроде бы в желтую прессу попала. У меня там знакомых особо и нет, так, на презентациях разных встречаемся. Им я даже текст показывать не стал — не те люди. А их ответственный, он совсем новый человек, наша скотская профессия его испортить не успела еще, посоветовал:

— Слушай, Андрюха, не морочь голову людям. Иди в «Зебру». Они на эту историю клюнут. И псевдонимы их не пугают. У них, наоборот, теперь мода такая пошла — вымышленными именами все материалы подписывают: чтоб журналисты в безопасности были…

Я поблагодарил его за совет и поехал в «Зебру». Они в самом центре офис снимают — две комнатушки в аварийном доме. В редакции было пустовато, но главный присутствовал.

Я ему изложил историю в двух словах, сказал, что подпишусь псевдонимом. А он уже руку жадно так за текстом тянет — не терпится ему.

Прочитал, на меня внима-а-тельно так посмотрел, оценивающе:

— Спасибо, что пришли, Андрей Игоревич! Ваш материал в следующем же номере опубликуем. И я сразу же заказываю вам продолжение. А гонорар получите в пятницу здесь, у нас. Платим нормально — не обидим. Жду продолжения…

И отправил меня — продолжение писать.

Живем, братва! Вот мои приедут — а я весь в работе: еще бы, серия заказана. Это вам не репортаж о братской посадке зеленых насаждений, которую наши политические клоуны вместе с федерацкими единомышленниками проводят… Это — Дело.

Так, публикация в пятницу. Значит, в четверг надо будет в фирму зайти — реалий набраться. Чтобы вторая часть тоже на ура пошла.

Осталось теперь только пятницы дождаться. Ну, ничего, дождусь, не впервой. Понедельник, считай, уже закончился. Дождусь!