Мадобе знал, что США и Эфиопия наносили удары по бежавшим руководителями ICU. После того как ему несколько раз с трудом удалось остаться невредимым, Мадобе заподозрил, что он тоже может быть одной из целей. Поэтому он с маленькой группой сторонников двигался по сельской местности Сомали, стараясь уіфьшаться от все большего числа самолетов, появлявшихся в небе. «Ночью мы боялись зажечь огонь, чтобы приготовить себе еду, а днем мы не делали этого, чтобы не появился дым, — рассказал он мне, когда мы встретились на одном из сторожевых постов близ кенийской границы. — У нас не было предварительно приготовленной еды, так что нам приходилось туго». Вспоминая о случившемся, он предполагал, что выдали его современные технологии: «У нас были спутниковые телефоны Thuraya, с их помощью американцам было легко нас выследить»[1179].
Вечером 23 января 2007 г. Мадобе и его группа разбили лагерь под большим деревом. «Около 4 часов утра мы проснулись, чтобы совершить утреннюю молитву, и именно в этот момент на нас обрушились самолеты, — вспоминал он.
Все небо было в самолетах. Там были АС-130, истребители, вертолеты. Небо было исполосовано очередями. Нас непрерывно обстреливали из тяжелого оружия». Восемь человек, среди которых были мужчины и женщины, находившиеся вместе с Мадобе в лагере, были убиты. Сам Мадобе получил ранение. Он решил, что сейчас за ним придут вражеские солдаты. «Я подобрал винтовку и побольше магазинов. Я верил, что нахожусь перед лицом смерти и хотел убить первого врага, который попадется мне на глаза, — вспоминал он. — Но этого не произошло». Мадобе лежал на земле, истекая кровью и теряя силы. Затем около 10 часов утра он увидел, как вблизи от него приземлился вертолет, из которого вышли американские и эфиопские солдаты. Он помнил, как к нему, лежавшему на земле полуодетому, подошел американский солдат: «Ты — Ахмед Мадобе?» — спросил военный. «А ты кто такой?» — ответил Мадобе. «Мы люди, которые пришли за тобой», — ответил ему солдат. В руках у него была фотография Мадобе. Когда американец надевал на Мадобе наручники, командир повстанцев спросил, зачем это нужно. «Ты же видишь, что я и так полуживой», — сказал он.
Они погрузили Мадобе в вертолет и доставили на импровизированную базу в Кисмайо, которая использовалась как американскими, так и эфиопскими военными. По словам Мадобе, американцы немедленно принялись допрашивать его, и только после вмешательства эфиопских агентов ему дали воды и оказали медицинскую помощь. Пока Мадобе оправлялся от ран, находясь в Кисмайо, его регулярно допрашивали американцы. «У них был список имен различных повстанцев и боевиков, они выясняли, знаком ли я с ними, владею ли какой-либо информацией о них», — вспоминал он. Через месяц он был выдан эфиопским властям и провел в заключении более двух лет.
В отличие от Мадобе, бывший глава ICU шейх Шариф был готов пойти на сделку. Невзирая на то что высокопоставленные американские чиновники полагали, что ICU равноценен «Талибану» или находится под управлением «Аль-Каиды», США на деле рассматривали шейха Шарифа в качестве «умеренного». 31 декабря 2006 г., когда ICU распался, Шариф добрался до Кисмайо, откуда позвонил по телефону американскому послу в Найроби. «Посол сказал Шарифу, что, по мнению США, он мог сыграть важную роль в установлении в Сомали мира и стабильности», — об этом говорилось в дипломатической телеграмме, направленной из Найроби в Госдепартамент[1180]. Посол, проконсультировавшийся с Вашингтоном перед тем как предложить Шарифу сделку, «указал, что США готовы рекомендовать кенийским властям доставить Шарифа в Найроби, если он готов дать обязательство работать на благо мира и стабильности в Сомали… и отвергнуть терроризм».
Это стало началом закулисной кампании США по смене образа Шарифа. Заместитель Госсекретаря СШАДжендаи Фрезер рассказывал: «Предпочтительно было пойти на сотрудничество с не имеющим большого веса шейхом Шарифом Шейхом Ахмедом, чтобы предотвратить консолидацию вокруг его фигуры сторонников жесткой линии»[1181]. В итоге с помощью американской разведки Шарифу удалось бежать из Сомали в Кению[1182]. Бывший премьер-министр Сомали Али
Мохаммед Геди говорил мне: «Думаю, что Шариф работал с ЦРУ. Они защищали его»[1183]. По словам Геди, когда Шариф в начале 2007 г. бежал в Кению, американское правительство попросило его выдать Шарифу необходимые для поездки документы, по которым он мог бы выехать в Йемен. Геди вспоминал, что он также подготовил письмо правительствам Кении и Йемена с просьбой разрешить Шарифу перебраться в Йемен. «Я сделал это по просьбе правительства Соединенных Штатов», — вспоминал он. В Йемене Шариф начал готовить свое возвращение к власти, на этот раз опираясь на поддержку США[1184].
В отличие от Шарифа многие из тех, кто бежал из Сомали, были не в ладах с ЦРУ и американской разведкой. Кенийские силы безопасности, действуя иногда по указаниям из Вашингтона, начали массовые аресты. Правозащитная организация Human Rights Watch сообщала, что в Кении заключено в тюрьму «по крайней мере, 150 человек — мужчин, женщин и детей, более чем из 18 стран мира, включая США, Великобританию и Канаду. Все они были захвачены в ходе операций, проводившихся близ границы с Сомали. Под предлогом того, что задержанные могут быть связаны с террористами, кенийцы в течение многих недель содержат их в заключении в Найроби, не предъявляя никаких обвинений. В течение трех недель с 20 января по 10 февраля 2007 г. кенийское правительство выдало десятки этих лиц эфиопским военным. Без какого-либо уведомления семей задержанных, адвокатов и самих заключенных они были погружены в самолеты и переправлены в Сомали»[1185]. В своем расследовании Human Rights Watch пришла к заключению: «Когда арестованных выдавали Эфиопии, они фактически исчезали. У них не было возможности связаться с посольствами своих стран, семьями, международными гуманитарными организациями, такими, как, например, Международный комитет Красного Креста». В документе также указывалось: «С февраля по май 2007 г. сотрудники службы безопасности Эфиопии ежедневно привозили задержанных — включая и несколько беременных женщин — на виллу, где их допрашивали американские официальные лица, выяснявшие наличие у арестованных связей с террористами». Таким образом кенийские службы безопасности и разведки способствовали массовым выдачам задержанных в руки официальных представителей США и других стран. Только в 2007 г. в Сомали было выдано 85 человек. По крайней мере, один из них был направлен в Гуантанамо[1186]. Сомали становилось своего рода микрокосмом в рамках более масштабной войны с терроризмом как для «Аль-Каиды», так и для Соединенных Штатов.
Когда в январе 2007 г. JSOC и эфиопские силы безопасности активизировали свою охоту за находившимися на территории Сомали руководителями Союза исламских судов, Фазул Абдулла Мохаммед оставил свою семью близ границы с Кенией и исчез[1187]. Затем он пробрался в Могадишо, где и присоединился к боевикам «аш-Шабаб», которых он помогал готовить и финансировать. Фазул уже стал наиболее опытным оперативником «Аль-Каиды» на Африканском Роге. На его счету было несколько эффективных ударов, включая взрывы посольств в 1998 г… Он был готов взять на себя одну из главных ролей в той пьесе, которую «Аль-Каида» разыгрывала с начала 1990-х гг. Группе наконец удалось вовлечь США в асимметричную войну в сердце Восточной Африки.
Когда бывшие лидеры сомалийского ICU ударились в бега, «Аль-Каида» сочла страну идеальной линией фронта для джихада и начала увеличивать свою поддержку «аш-Шабаб». В начале января 2007 г. заместитель бен Ладена Айман аз-Завахири посвятил ситуации в Сомали свое размещенное в Интернете обращение. «Я говорю с вами в то время, когда вторгшиеся из Эфиопии крестоносцы попирают землю нашего дорогого мусульманского Сомали, — начал он. — Я призываю мусульманский народ Сомали оставаться на новом поле боя, еще одном месте битвы с крестоносцами, которые, при поддержке Америки и ее союзников, а также Объединенных Наций ведут войну против ислама и мусульман». Он призвал моджахедов: «Устраивайте засады, минируйте дороги, устраивайте рейды и посыпайте смертников, пока вы не поглотите захватчиков точно так же, как лев поглощает свою жертву»[1188].
