Когда Аулаки стал готовиться к жизни в подполье, администрация Обамы усилила давление на правительство Йемена с целью захватить находившихся в стране боевиков «Аль-Каиды». 1 августа 2009 г. Аулаки разместил в своем блоге анализ стычек между йеменским правительством и моджахедами в Марибе. Он отметил: «Первая встреча лицом к лицу между армией и моджахедами закончилась громкой победой моджахедов. Да благословит их Аллах будущими победами. Армия отошла, попросив перемирия у моджахедов»[1384]. В заключение Аулаки написал: «Пусть это станет началом величайшего джихада, джихада Аравийского полуострова, который освободит сердце исламского мира от тиранов, обманывающих умму и стоящих между нами и победой». Для Аулаки джихад, к которому он много лет призывал в своих речах, начинал становиться реальностью. По его мнению, в Йемене начиналась война, и ему предстояло решить для себя, что важнее — блог или клинок.

7 октября Аулаки снова появился в Сети, на этот раз с эссе «Сможет ли Йемен оказаться следующей неожиданностью наступившего сезона?»[1385] Он писал:

Американцы оказали президенту Бушу единодушную поддержку в борьбе с моджахедами и выдали ему подписанный чек, куда оставалось вписать любую сумму, необходимую для достижения этой цели. Каков же был результат? Он потерпел неудачу, причем ужасную неудачу. Так что если Америка не смогла победить моджахедов, дав своему президенту неограниченные полномочия, как может рассчитывать на это находящийся на коротком поводке Обама? Если Америка не смогла победить на пике своего экономического могущества, как она может сделать это сегодня, перед лицом рецессии, а возможно, и депрессии?

Ответ очень прост: Америка не может победить и не победит. Ситуация изменилась, и движение всемирного джихада уже не остановить. По всему миру распространяются его идеи, движения моджахедов набирают силу и появляются все новые поля битв…

Джихад нашей эры начался в Палестине, затем последовал Афганистан, затем Чечня, Ирак, Сомали, Магриб. Следующим фронтом может быть Йемен.

И когда в Йемене будет открыт новый фронт джихада, он, возможно, станет самым важным фронтом всего мира… Аравийский полуостров всегда был землей моджахедов, хотя на его земле и не было боев. В Афганистане, Боснии, Чечне и Ираке большая часть иностранных моджахедов представляла именно Аравийский полуостров. Начавшись на полуострове, джихад вернется к себе домой… На Аравийском полуострове расположены Мекка и Медина. Освободить эти святые места от владычества вероотступников и тиранов — значит освободить сердце Ислама…

Америка и ее союзники в этом регионе готовят заговоры против моджахедов, тем не менее число последних растет с каждым днем. Да ниспошлет Аллах своим верным победу и укрепит их на своем пути.

Случайно или преднамеренно, но Аулаки ударился в бега именно тогда, когда «Аль-Каида» начала представлять в Йемене реальную силу. Ее ядро размещалось в провинциях Шабва и Абиан, именно там, где жило племя авлак. Фахд аль-Куса, который все еще разыскивался Соединенными Штатами как участник теракта против эсминца Cole, наряду с несколькими другими ключевыми фигурами «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове также принадлежал к племени авлак.

Как указывал Аулаки, многие йеменцы сражались за дело джихада за границей, однако теперь стране предстояло увидеть рост «Аль-Каиды» на своей территории. «Если мы вспомним 2001 или 2002 г., к «Аль-Каиде» в Йемене принадлежало не более 10–20 человек, и они не имели никакой организации, — вспоминал в разговоре журналист Абдул Резак аль-Джамаль, независимый йеменский репортер, бравший интервью у многих основателей AQAP. — До 2009 г. у них не было структуры в стране»[1386]. Когда сформировалась AQAP, Аулаки счел своим долгом поддержать братьев-джихадистов в их борьбе с правительством Йемена и в грядущей войне Америки против них. «Я жил в США двадцать один год, Америка — это мой дом, — вспоминал позднее Аулаки. — Я был проповедником ислама, занимался ненасильственной деятельностью, связанной с ним. Однако, когда Америка вторглась в Ирак и продолжила свою агрессию против мусульман, я не мог, оставаясь мусульманином, жить в США… Я пришел к выводу, что джихад против Америки обязателен для меня так же, как и для любого способного к нему мусульманина»[1387].

Деятельность Аулаки уже довольно длительное время раздражала правительство США, а американское контртеррористическое сообщество искренне желало, чтобы он замолчал. Однако по мере роста влияния AQAP в Йемене, он представлялся все более активной угрозой. События последних двух месяцев 2009 г. решили его участь. В это время и сам Аулаки в своих высказываниях перешел определенную грань, активно поддержав ряд террористических актов в отношении американских целей.

Менее чем через год после прихода к власти президента Обамы Йемен станет главной проблемной территорией для контртеррористических служб США, а Аулаки превратится в легендарную фигуру, которую высокопоставленные американские официальные лица будут сравнивать с Усамой бен Ладеном и называть одной из главных террористических угроз для США.

Сомали, начало 2009 г.

В первый год президентства Обамы большое внимание в американской внешнеполитической деятельности уделялось Афганистану и выполнению обещаний президента по эскалации военного конфликта в этой стране. Несмотря на сведения о том, что в Афганистане оставалось менее сотни активных членов «Аль-Каиды», Обама раздумывал над радикальным увеличением числа размещенных в стране американских военных с целью продолжать интервенцию, названную самим президентом в ходе предвыборной кампании «войной за правое дело»[1388]. Однако в то время когда Афганистан был одним из главных пунктов международной политики администрации, резкая мобилизация сторонников «Аль-Каиды» наблюдалась именно на Африканском Роге и Аравийском полуострове.

Когда Союз исламских судов прекратил свое существование, основной вооруженной группировкой на территории Сомали стала «аш-Шабаб». Она контролировала значительную часть территории Могадишо и других районов страны. Соединенные Штаты и их представители в лице Африканского Союза поддерживали слабое переходное правительство, возглавлявшееся шейхом Шарифом, бывшим главой ICU. В мае 2009 г. стычки, происходившие в столице между правительством Шарифа и связанными с «аш-Шабаб» группами, достигли такой интенсивности, что ООН обвинила «аш-Шабаб» в «попытках насильственного захвата власти путем государственного переворота»[1389].

Примерно в это время «аш-Шабаб» выпустила два высококачественных видео, основным персонажем которых стал молодой бородатый американец по имени Омар Хамами[1390]. Бывший студент университета Южной Алабамы объявлял о том, что является членом «аш-Шабаб» и предлагал другим мусульманам Запада присоединиться к нему на полях боев в Сомали. Хамами, получивший имя от своего отца, сирийского иммигранта, рос как обычный парнишка американского Юга — играл в футбол и гонялся за девчонками[1391]. В университете он перешел из христианства в ислам, затем бросил учебу, женился на сомалийке и завел ребенка. Взгляды Хамами постепенно начали приобретать радикальный характер, он начал говорить о желании присоединиться к джихаду и участвовать в сетевых форумах исламистов. В 2006 г. он посетил Египет, где встретился еще с одним американцем, Дэниэлом Мальдонадо, с которым был заочно знаком по общению в чате. Мальдонадо убедил Хамами поехать в Сомали, чтобы своими глазами увидеть исламскую революцию. Хамами направился туда, остановившись в Могадишо у бабушки своей жены. К декабрю Хамами и Мальдонадо уже установили связи с «аш-Шабаб». Это произошло накануне вторжения эфиопской армии. «Моей целью бьшо, если удастся добраться до Сомали, найти этих ребят, — заявлял Хамами, добавив: — Я записался на подготовку»[1392].