Куликовский снял очки, будто умываясь, помял лицо ладонями и вытащил из нагрудного кармана часы. Ба! Да времени уже много. Сейчас придёт этот… как его там? Он порылся в бумагах на столе. Ага, вот… Чемпосов.

Трезво поразмыслить, генерал был прав: Куликовский, облечённый многообязывающим титулом «Управляющего Якутской областью», действительно не завербовал ещё ни одного добровольца, не предоставил войскам ни одной подводы. Но с другой стороны, надо же войти и в его положение. Много ли способен сделать человек, раньше ни разу не бывший в якутских наслегах, ни слова не знающий по-якутски? К тому же один как перст, не имея ни одного человека в своём подчинении, ни канцелярии, ни прав, не говоря уже о власти. Ещё в Нелькане он как-то заговорил было об этом с генералом, но тот досадливо отмахнулся. И вот вчера Куликовский решил наконец обзавестись хоть одним подчинённым человеком, непременно грамотным и обязательно из якутов. Рекомендовали ему некоего Чемпосова.

Чтобы войти в берега, Куликовский предался занятию, которое в минуты волнения всегда возвращало его к покою. Из небольшого чемодана в углу он достал картонную папку и жестяную коробку. В папке у него лежали хрусткие листы бумаги с типографским грифом «Управляющий Якутской областью», а в коробке — штемпельная подушка и несколько печатей с круглыми толстыми ручками. Выбрав печать покрупней, он потыкал её в штемпельную подушку, подышал на неё и приложил к листу. Печать оттиснулась великолепно. После этого Куликовский хотел глянуть, как соотносится с такой превосходной печатью его подпись «П. Куликовский», но в это время в дверь постучали.

В ответ на «Войдите!» вошёл молодой якут.

— Чемпосов, — представился он.

— А-а, Чемпосов! Пожалуйста, садитесь! Скажите, голубчик, вы в чьём распоряжении находитесь?

— У полковника Андерса.

— Я намерен принять вас на работу в своё областное управление. Когда мы обоснуемся в Якутске, наше управление, как и бывшая канцелярия губернатора, станет насчитывать многочисленный штат. Вы будете первым. Это большая честь. Вы понимаете это?

Чемпосов согласно кивнул.

— Чем занимаетесь вы у Андерса?

— На разъездах по сбору подвод.

— Отныне эту же работу вы будете вести не от имени Андерса, а от моего имени — управляющего Якутской областью. С полковником я улажу. Но главной вашей обязанностью будет установление и поддерживание связи с наслегами от моего имени, рассылка моих распоряжений. Вы бывали в улусах Амги?

— Да, довелось.

— А в восточно-кангаласских улусах?

— Бывал и там.

— Покажите-ка, пожалуйста, на карте.

Куликовский достал из чемодана и разостлал на столе сложенную в несколько раз довольно большую карту. Старая, ещё царских времён, карта оказалась очень подробной — там были указаны все наслеги, даже небольшие населённые места Якутской области.

Чемпосов показал на карте и рассказал о наслегах, где ему пришлось побывать.

— Какие места попадутся нам по дороге в Якутск?

Рассказывая о наслегах, расположенных вдоль почтового тракта на Якутск, Чемпосов разглядел на карте странные надписи. Так, на верхней половине, на пространствах от устья Лены через Колымский край, Индигирский край и далее до самого Берингова пролива, было начертано жирным карандашом «А-м-е-р-и-к-а». Ниже, правее от Охотского края до хребта Джугджур, так же чётко было выведено «Я-п-о-н-и-я». Под локтем у Куликовского, где должны были располагаться золотые прииски Бодайбо, значилось «А-н-г-л-и-я». Чемпосов не догадался вначале, что значат эти надписи и обведённые границы на карте.

И вдруг до него дошло! Он умолк на полуслове.

Проследив взгляд Чемпосова, Куликовский стал равнодушно объяснять:

— Я вижу, вас удивили надписи на этой карте. Вы — не малое дитя, должны понимать, что организовать такую дружину, обеспечить её продовольствием, одеждой, снабдить военным снаряжением — было делом нелёгким. Прежде всего, потребовалось очень много денег. Где было достать их? Пожертвования купцов Якутской области Никифорова, Галибарова, Кушнарёва, Филиппова были лишь капля в море. Пришлось обратиться за помощью к иностранным фирмам. А долг, как говорится, платежом красен. Как первый взнос, мы им отдали пушнину, собранную со всей области. Конечно, в сравнении с тем, что мы уже получили и сколько нам было обещано, это была мизерная плата. Чем же расплатиться?

Чемпосов промолчал.

— Якутская область неисчислимо богата. Богатства бегают по ней в виде пушных зверей, они лежат в её недрах. Вот мы и расплатимся ими. Мы обещали после падения большевистской власти дать им окраинные области Якутии в долгосрочную концессию. В той обстановке, которая тогда сложилась, это было единственно верное решение. Вы не согласны со мной? Кстати, как вас зовут?

Кто-то заглянул в дверь:

— Чемпосов! Басылай!

Куликовский вопросительно поглядел на собеседника.

— Это Дмитрий Аргылов, — ответил Чемпосов, поднимаясь. — Наш помощник по сбору продовольствия и подвод. Почётный старец из этих мест.

— Проходите, проходите, — с протянутой для приветствия рукой Куликовский пошёл навстречу. — Кем он приходится тому… молодому Аргылову?

— Отцом.

— А-а, знаю, знаю… — Куликовский схватил руку Аргылова и преувеличенно дружески затряс. — Пожалуйста.

— Басылай, ты мне нужен, — не особенно обращая внимания на любезности Куликовского, сказал Аргылов. — Позавчера какой-то дурак арестовал моего Суонду. Они заночевали у нас, а ночью то ли чекист, то ли ещё кто, кого они везли с собой в Амгу, не будь дураком — убежал. Обвиняют Суонду. Но Суонду ты хорошо знаешь: разве способен этот истукан устроить кому-либо побег? Врут заведомо! Будь ты хоть Чека, хоть самим господом богом, Суонде до этого дела нет. Напились, проспали и теперь сваливают на другого. А мне без Суонды — как без рук. Придётся мне, видать, добиваться приёма у самого генерала. Искал я Сарбалахова, чтобы он был за переводчика, но он куда-то уехал. Нет и сына. Так что, Басылай, одна надежда на тебя.

— Что он говорит?

Чемпосов перевёл. Выслушав, Куликовский заволновался, заговорил очень громко, будто споря: