Участники пленума единогласно одобрили оба предложенных решения Политбюро. В результате состав ЦК сократился сразу на 26 человек. А с учётом тех, кого вывели ранее, из 120 членов ЦК убыло уже 36 человек. Внимательный анализ состава пострадавших показывает, что их объединяли такие общие качества: явная некомпетентность в руководстве, отсутствие высшего, а часто и среднего образования, слабость практического опыта работы по профессии. В революционную пору все они крайне быстро и слишком надолго заняли весьма высокие посты, но из-за недостатка знаний (которые не стремились пополнять) превратились в неумелых руководителей, слишком много мнивших о себе, но не приносивших реальной пользы порученному им делу. Кроме того, биографический метод (то есть глубокое изучение личных дел), разработанный наркомом Ежовым, позволил выявить перекрещивание путей этих партийных и советских работников в годы Гражданской войны с недавно осуждёнными военачальниками, являвшимися ставленниками Троцкого. Вот от такой ленинской (а вернее, свердловско-троцкистской) гвардии всеми возможными путями (от свободных выборов до прямых репрессий) как раз и стремился Сталин освободить руководящие органы нашей страны.

Основным на данном пленуме явился доклад Яковлева о новом избирательном законе. Напомнив, что выборы отныне будут всеобщими, равными, прямыми и тайными, докладчик сообщил пятую особенность предлагавшегося проекта закона: «Конституция СССР предоставляет каждой общественной организации и обществу трудящихся право выставлять кандидатов в Верховный Совет СССР». Чтобы показать огромное значение этой статьи, подчеркнул, что она внесена «по предложению товарища Сталина. Её цель — развить, расширить демократию», обеспечить «подлинный демократизм на выборах в советы». Окружные избирательные комиссии обязаны зарегистрировать и внести в избирательный бюллетень всех без исключения кандидатов в Верховный Совет, которые будут выставлены любыми общественными организациями. При этом к кандидатам в депутаты не предъявляются какие-либо особые требования. Таким образом, предстоявшие выборы становились альтернативными, в которых основную роль играла состязательность претендентов, выставлявшихся не только партийными, но и всевозможными другими собраниями трудящихся. Для обеспечения «точного волеизъявления граждан» и «исключения всяких попыток исказить результаты голосования» законодательно устанавливалась система мер по обработке и хранению избирательных бюллетеней, составлению протоколов голосования и счётных листов на каждого кандидата. Для беспристрастного контроля за выборами Сталин в условиях однопартийности предложил использовать представителей общественных организаций, а не только членов ВКП(б). Прежняя возможность партийных руководителей осуществлять при необходимости подтасовку голосов теперь сводилась на нет. Ставился вопрос о прекращении царившей повсюду кооптации, то есть введении в состав руководящего органа нового работника без предусмотренного законом избрания его голосованием. Осуждалось также принятие решений опросом, а не в результате рассмотрения на заседании. Докладчиком была поднята и новая тема о постепенном выходе советов из-под жёсткого партийного контроля, превращении их на деле в самостоятельную ветвь власти. Партийным организациям не следовало подменять собой работу советов, а необходимо было стать «богатейшим резервом» новых кадров «для смены сгнивших и забюрократившихся».

Участники пленума единогласно поддержали проект нового избирательного закона и утвердили созыв сессии ЦИК СССР для его принятия на 7 июля 1937 года.

На пленуме были даны разъяснения по поводу вывода из состава ЦК упомянутых выше партийных руководителей. Все они, как и председатели соответствующих советов, исполкомов были обвинены в полном пренебрежении интересами людей и беззакониях, от которых страдало население, прежде всего, сельской местности. Слишком многие профессиональные революционеры, несменяемо сидевшие на высоких партийно-государственных постах, не справлялись со своими прямыми обязанностями. Они имели дореволюционный партийный стаж, хорошие характеристики, участвовали в Октябрьской революции, обладали заслугами в Гражданской войне, неплохо дрались против троцкистов и правых. Но прежние критерии оценки старых партийцев теперь во многих отношениях оказались недостаточны. В данное время стало необходимо, чтобы «на места устаревшего хламья, обюрократившейся или очиновничейся группы работников» выдвигались такие кадры, «которые в соответствии с основными требованиями теперешнего момента твёрдо, последовательно, разумно, со знанием дела» могли проводить политику партии.

В подтверждение этих положений на заключительном заседании пленум утвердил ещё одно предложение Политбюро — о выводе из состава членов и кандидатов в члены ЦК, исключении из партии 4 руководителей «ввиду поступивших неопровержимых данных о причастности их к контрреволюционной группировке». В их число вошли уже пониженные ранее в должностях бывший второй секретарь Ленинградского обкома М.С. Чудов, бывший председатель Леноблисполкома А.И. Струппе, бывший председатель Ленгорисполкома И.Ф. Кодацкий и бывший зам. наркома тяжёлой промышленности И.П. Павлуновский.

В этот же период в административном порядке были сняты со своих постов зам. наркома юстиции СССР Н.Н. Крестинс-кий, председатель ЦИК Азербайджанской ССР М.М. Эфендиев, нарком внешней торговли А.П. Розенгольц и председатель СНК Узбекской ССР Ф. Ходжаев (последний с исключением из партии и передачей дела в НКВД).

Однако все эти жёсткие меры не привели к желаемому результату мирной очистки авгиевых конюшен советской бюрократии, но напугали оставшихся на своих высоких постах партократов возможностью их последующего свержения. Они-то и спровоцировали массовые репрессии, к которым в своих выступлениях на пленумах постоянно призывало периферийное руководство, чтобы в возникшей кутерьме постараться сохранить незыблемым собственное положение.

И вдруг всё пошло совершенно не по тому сценарию, который задумал Сталин. Как это случилось доподлинно, остаётся только гадать, поскольку не вся документальная база событий того времени сейчас имеется. Однако историку Ю.Н. Жукову, много лет изучавшему сталинские архивы, удалось выработать версию [Л.11], которой мы и воспользуемся, добавив к ней собственные исследования [Л.1].

Итак, предположительно установлено, что перед окончанием июньского 1937 года пленума ЦК первый секретарь Западно-Сибирского крайкома Р.И. Эйхе обратился в ЦК или Политбюро с инициативной запиской. Сам этот документ пока не найден, но известно принятое по нему решение. Скорее всего, в своём обращении Эйхе изложил именно те вопросы, которые были высказаны им ещё на февральско-мартовском пленуме ЦК, но они, естественно, не нашли ни понимания, ни поддержки со стороны группы Сталина. Тогда выступавший уверенно заявил, что в Западной Сибири существует «немалая группа заядлых врагов, которые будут пытаться всеми мерами продолжать борьбу». Теперь в своей записке Эйхе, вполне возможно, указал на то, что не разоблачённая до сих пор некая повстанческая контрреволюционная организация угрожает политической стабильности в крае, что особенно опасно в период подготовки и проведения избирательной кампании. Очевидно, в целях быстрой и эффективной борьбы с очагами врагов партийный секретарь просил Политбюро санкционировать создание тройки, наделённой правом выносить внесудебные приговоры, в том числе и к высшей мере наказания.

Стремление к подобному силовому решению вопросов было характерно для Роберта Индриковича Эйхе, чей жёсткий, волюнтаристский стиль работы был им не однажды продемонстрирован в подведомственном ему Сибирском крае. При этом некомпетентность его деятельности вызвала даже резкий и открытый протест большой группы сослуживцев. Однако именно все эти недовольные, а не сам партийный секретарь, сразу же были сняты со своих должностей. А ещё в 1934 году, видимо, в целях активизации хлебозаготовок Эйхе сумел истребовать себе от Политбюро право в течение почти двух месяцев выносить в качестве наказания даже смертные приговоры.