Министерство это, Охраны, очень внушительная и весомая организация. Она даже круче «Красного Креста» и компании по производству автомашин марки «Роллс Ройс» вместе взятых. У неё есть всё, что душе угодно. Всё своё. Оружие. Продовольствие. Медицина. Педагоги. Финансы. Самолёты. Поезда. Лодки. Здания. Города. Практически самостоятельное государство, находящееся в прямом подчинении Царя-Черноморда.

Кроме того, МО — это родное дитя самого отца Владимира, который по совместительству является Верховным Славнокомандующим. С такими полномочиями да при такой надёжной «крыше» можно существовать тыщу лет и не знать бед.

Но, к сожалению, Человеческий Фактор всё испортил. Он пришёл и нагадил. Бесцеремонно, никого не спрашивая и ни с кем не советуясь. Наложил огромную кучу. Получился своего рода полный капздец (он же аут, он же хана). Стопроцентный вездесущий хаос.

Текущая ситуация сложилась давно. Она словно злокачественная опухоль. Рак, находящийся в последней IV стадии. Метастазы уже расползлись по всей стране и осели в отдалённых глубинках, как в печёнках. Эта болезнь росла и приобретала силу. И ни оперативное вмешательство, ни лучевая терапия, ни химиопрепараты не смогут проявить надежду на выздоровление. Осталось лишь коротать дни в «Хосписе», да утку со слюнявчиком подносить.

Даже непонятно, с кого именно из семьи царевичей началась эта тяжёлая болезнь — тотальная распродажа. Скорее всего, с моего тезки по имени и отчеству, чем я, признаться, не очень-то и горжусь. Это тот самый генеральный секретарь — первый президент Союза Республик Советских; кто не знает, советую почитать учебник по истории, очень занимательно.

Ясно помнится мне, насколько сильно наши войска тяготили своим присутствием одну из Евростран, которую 9-го мая 45-го, в Великой Войне, победили наши многоуважаемые предки. Мешали эти войска не только ей, но, каким-то образом, умудрялись и за океаном создавать неудобство целым пятидесяти одному штату. Однако, присвоение премии Мира, а с ней и миллиона пахнущих денег, а с ними — и звания Почётного жителя Европы генсеку, решили трудный вопрос в самые короткие сроки. Вместо расчётных пятнадцати годков вывода войск ушло всего два! Побросали на чужой земле всё и вся: цистерны с чистейшим топливом, здания с намытыми коридорами, навигационные системы с радиодатчиками и многое прочее. Наши военные вышли из Германии так стремительно, что от удивления даже за океаном дружно ахнули.

Хотя, если быть точнее, то развал Царства начался с тирана, которого, так и не похоронили. Он удобно расположился на Красной Площади. Правда «удобно» — не совсем подходящее слово, поскольку самое страшное для любого христианина — тело, не преданное земле. По стечению обстоятельств, звали такого тирана точно так же, как и нынешнего Славнокомандующего — отец Владимир

В ту пору, в начале XX века, этот разбазариватель, получив денежек от немцев, сверг с престола настоящего Царя и его семью. Не пощадил даже маленького наследника, больного гемофилией. Спустя семь лет новопровозглашённый Царь, развалив страну, лёг в столичный Мавзолей.

После Вовки Мумифицированного к делу подключился новый правитель — товарищ (так скромно он себя называл) Джугашвили (в народе — Сталин). Он не стал морочиться с техникой, перейдя сразу на личности. Учёные, профессора, инженеры, генералы — море людей схоронили в страшных лагерях ГУЛАГа. Они погибли там, так и не успев привнести новых открытий в наше скромное Государство.

И когда многие говорят, что товарищу Сталину можно многое простить за победу в войне, то я скажу, что, возможно, если бы не он, то нападения на нас в июне 41-го и не было вовсе, так как никто бы не решился на столь опрометчивый шаг. Ну, а выиграли наши предки скорее благодаря колоссальной русской силе и воле к победе, нежели одиночному Генералиссимусу.

Так что этот товарищ тоже попал в список. Далее же, вплоть до моего тёзки, шли Царьки невзрачные и управляемые Партией, кроме интереса к собственным нуждам, они вреда не приносили. Лень было. А вот Царь-тёзка капустки порубил прилично, удачно нажившись на выводе войск.

Правда, несмотря на сверхприбыль, продажа Царством отдельных запасных частей Министерства Охраны не прекратилась. Постепенно разбирались основные, несущие части, а подсобные — оставались нетронутыми. Наши императорские лодочки, с гербом на борту, стали использоваться в качестве живых мишеней, для совершенствования сноровки отдельных товарищей, не знающих русского языка.

Основные государевы фабрики и флотские кузницы стали работать на экспортный флот и снабжать импортных моряков со скоростью 5 лодок в год. Холодная война была брошена наследниками престола в топку и растоплена жарким огнём от купюр с изображением Президентов страны, которую открыл Христофор Колумб. И пламя в этой печечке поддерживается и по сегодняшний день. Горит и день ото дня разгорается. Вот такой он Человеческий Фактор.

Вы всё ещё не понимаете, что это за хитрый фактор и не можете себе представить, как наши лодки используют в качестве живых мишеней? Вот и я не мог, пока на флот не попал.

Одним незнойным августовским летом наш Царский атомоход с красочным гербом, нарисованным на рубке, вышел в Северное море на боевые учения. Экипаж, численность которого на семь человек превосходила весь выпуск моего знаменитого курса, пребывал в благом неведении, что их час уже пробил.

То, что настала пора пробить их часу, определили не какие-нибудь там Высшие силы или ангелы Смерти, на кои плечи сваливаются все преждевременные уходы из жизни, а самое что ни на есть обычное руководство, сидящее в кожаных столичных министерских кабинетах. Разумеется, решение о прибытии часа к ним пришло не просто так, с бухты-барахты, а с весьма приличным счётом в Швейцарском и Люксембургском банках. С приличным до неприличия.

Итак, проданные подводники (другими словами не сказать) вышли в Баренцево море на тактико-стратегические учения. Как обычно, данные учения сопровождались нашими, вновь обретёнными, «союзниками», лодками солнечной Америки. Это уже стало почти правилом, что наши учения кто-нибудь сопровождает. На всякий пожарный, якобы.

Царский атомоход, имея ключевую позицию по плану, занял прицельную глубину в тридцать метров. Получив сигнал, он, согласно учениям, произвёл торпедную атаку по условным кораблям противника. Торпеды, с гулким шумом, разрезав толщу воды, точно скальпель, направились к этим условным целям.

А дальше случилось вот что. Одна из лодок «союзников», оснащённая современной компьютерной автоматикой, восприняла данную атаку на себя и самостоятельно произвела ответный ход: боевая торпеда угодила прямо в носовую часть нашего атомохода. Оглушительный взрыв разнёс первые два отсека на железные щепки, разбросав их по песчаному дну моря. Шансов на спасение не оставалось ни у кого. Вернее оставались у группы подводников, запершихся в девятом отсеке, но эти мизерные шансы им уровняло всё то же Руководство, не предоставив своевременно помощь. Упав на сто двадцать метров глубины, наши моряки навсегда обрели покой…

На ста двадцати метрах, в неосвещённом девятом отеке, не чувствуешь себя с комфортом. Особенно, когда в восьмом, за переборкой, слышно, как стучит морская вода. Стучит она так сильно, что кажется, будто ей для самоудовлетворения нужно непременно заполнить всё свободное пространство. Абсолютно всё…

На ста двадцати метрах, без света и с нехваткой драгоценного воздуха, на спасение не приходится рассчитывать. Хочется, конечно, до боли, но не приходится. И капитан второго ранга прекрасно отдавал себе в этом отчёт. Судя по перекличке, их здесь шесть и он самый старший. Хотя звание вряд ли что-то значит в такой ситуации…

На ста двадцати метрах перед глазами проплывает вся твоя жизнь. Будто кинофильм ты видишь свой край, своих друзей и милых сердцу родных и близких людей. Ощущаешь их тёплое дыхание, чувствуешь их мягкое прикосновение и даже слышишь отдельные обрывистые фразы. Они что-то говорят, но тебе до конца не разобрать значения их слов. Пропасть между вами растет, и они растворяются в толще синих вод. Вслед за этим наступает тишина…