Как только Влад со своей группой покинул Центр, Настя облегчённо выдохнула. Казалось, с души упал многотонный камень. Да и в Центре у многих появились улыбки на лицах, люди расправили плечи. Жить рядом с таким существом, как Оператор, всесильным и непредсказуемым, возможно, интересно, но морально тяжело. Что он сделает в следующий раз? Кого накажет, стирая способности? За кем следит в данный момент этот Большой брат?.. Точнее, маленький белобрысый братик.

Центр лишился Артефакта и ведущих учёных, но незаменимых людей нет, а детвора осталась. Её нужно учить, натаскивать. Остались задачи и исследования института. Многие из персонала ещё в медицинской зоне — приходят в себя и залечивают раны. Да и сам подземный посёлок ещё восстанавливать и восстанавливать.

Потому, ушёл Оператор и чёрт с ним!

Жизнь постепенно возвращалась в свою колею. Приближалось лето 2034 года. Первое лето, когда мир узнал о псиониках. Странно, но в Центре ничего и не изменилось — Шпагина вернулась к привычной работе общения с эгрегорами. Задания поступали самые разные, но чаще просто поиск тех или иных людей, сбор сводок по криминалу и проверка на неучтённых псиоников.

Последнее требовалось всё реже — пробуждения новых псиоников полностью прекратились, что позволило Департаменту высвободить поисковиков от беготни по стране. Остались крохи из тех, кто «проснулись» давно, но «на свет» показываться не спешили. Проблемы с ними решали в рабочем порядке.

Отдельным пунктом шла иммиграция в Россию псиоников из других стран, где продолжалась «охота на ведьм», хотя правительства ведущих держав уже спохватились и всеми способами старались удержать псиоников дома. Моментально утихла информационная шумиха в медиа, словно где-то выключили рубильник. Но так или иначе, в страну просачивались легально или нет потерянные и напуганные псионики.

В Центре стали появляться иностранцы всех рас и культур. Они зачарованно бродили по подземному посёлку, коряво общались через аудио-транслейтеры и улыбались, улыбались, как дурные. Проблем с ними у руководства было много, но это мало касалось Насти.

Шпагина же дважды в неделю улетала сознанием в какой-нибудь из городов. Она чувствовала себя как дома в странном мире то ли астральных, то ли эфирных существ, бесконечно огромных, добрых и слегка сумасшедших. Они стали её семьёй, её прибежищем. Хотя это, понятно, фантазии. Эгрегоры не очень разумны — они словно большие бурые медведи. Дружить с ними надо осторожно и нужно быть готовым в любой момент отскочить, а то покалечат ненароком.

Но сейчас города по большому счету настроены благодушно — в самом разгаре весна. Мир просыпается, умывается первыми дождями с грозами. Эгрегоры тихо млеют от ливней, вымывающих всю грязь с их тела. Города улыбчивы и добродушны. Прикасаться к ним просто удовольствие!

Оставшееся от контактов время Настя вяло училась. Всё, что ей давали преподаватели, казалось скучным и простеньким. Все эти медитации, тренинги внимания, игры на концентрацию.

Обучение в Центре и рядом не стояло с теми тренировками, что проводились в Убежище Оператора — там была лютая дрессировка. Жаль, что выше нескольких базовых ступеней новых техник она не продвинулась. Но всё равно исступлённо повторяла заученное.

Расстраивало то, что не сохранила себе ни одного учебника Артефакта. Хотя, как бы она это сделала? Всё хранилось на флюоритовом модуле-кристалле, который сейчас где-то внутри девушки заснул. А, может, совсем растаял. В день, когда Настя послала Оператора подальше, иконка доступа к модулю исчезла со всех её гаджетов.

«Ну и чёрт с ними!» — фыркала себе под нос Шпагина и шла дальше, гордо вздёрнув подбородок.

Но с течением дней в груди появилось невнятное чувство, похожее на ледяную крошку в грязи. Холодное, как бородавчатая жаба и такое же мерзкое. Дурацкое чувство ошибки костью застряло в горле. Настя гнала его, полностью отдаваясь работе, учёбе.

Много времени девушка проводила на стрелковом полигоне, яростно уничтожая разнообразные мишени. Ни с кем общаться не хотелось — люди её утомляли.

Одно время навещала Наставника, пока тот окончательно не пришёл в себя и от него не отстали люди Назина. Дедушка уже вернулся в свой родной город. Как же светились счастьем его глаза, когда он шагнул на площадку телепорта.

Стало совсем пусто. Анастасия злилась на себя:

«Сдался мне этот Влад? Сдалась эта Команда? Ну совсем же ничем не интересный парень, да и друзья его».

Тут Настя немного кривила душой — друзья у Оператора были хорошие. Чего стоила крупная, громкоголосая Рената с красной шевелюрой. Настя даже ощущала её старшей сестрой. Девушка несколько раз пыталась дозвониться до Ренаты, но они сейчас в Убежище, а там со связью вообще никак.

Ощущение того, что она ошиблась не оставляло девушку, что бы ни делала, чем бы она ни отвлекала голову. Ей всё чётче и чётче казалось, что тут она прозябает, а там — настоящая жизнь. Бог с ним, с Оператором. С парнем вообще тяжело общаться. Но вот то, что происходит сейчас в Убежище — это же на острие науки, всей эволюции Человека. Там творится История, как бы пафосно это ни звучало.

— Так нечестно! — вопил Нурлан, изо всех сил гоня «каплю» следом за друзьями.

Но его обиженные крики по системе связи вызывали лишь весёлый необидный смех ребят, что гнали свои летательные аппараты чуть внимательнее, не цепляя стены и заметно аккуратнее входя в повороты.

Несколько белоснежных шаров стаей и совершенно беззвучно летели по бесконечной веренице коридоров Станции. Если встречался кто-то из поселенцев, то «капли» прыскали в стороны, облетая беззлобно ругающееся препятствие. Никого они не сбивали — за этим смотрела бдительная автоматика транспорта. Но толкнуть защитным полем могли знатно.

Подростки пронеслись по залам северного луча, где были в основном зоны отдыха и медитации, сейчас пустующие. Влетели в дендрарий, но оттуда их шуганули модули-кристаллы, что зазвенели от возмущения и начали шустро слетаться к нарушителям со всего парка.

Эти модули были повсюду на Станции и выполняли роль то ли уборщиков, то ли ремонтников. Довольно вредные по характеру, как решил Нурик, возвращаясь в коридор следом за друзьями.

Погонять по коридорам Станции стало чуть ли не любимой забавой Младшего круга Команды. Забавно, но к их развлечению присоединился и Хранитель Ильюха. Называть его «Россом» как-то не прижилось. Илья он и в Африке Илья. А подросток и не заморачивался по этому поводу — отзывался на любое имя.

Характер у Хранителя оказался не менее буйным, чем у его матрицы. Илья всегда был заводным и шумным подростком, хотя что касалось основной работы, искин выполнял её безукоризненно. Да и не так много было той работы — следить за комплексом и помогать жителям.

— Это сейчас мы ещё даже вполсилы не запряглись, — рассказывал Хранитель своим молодым друзьям, когда они уставали от гонок на «каплях» и просто слонялись по пустым коридорам. — И людей совсем нет. Но когда запустимся на сто процентов, то будет, конечно, ад. Не думаю, что справлюсь один — надо будет выписать ещё из Центральных миров галактики парочку помощников.

— А что за Центральные миры? Какие они? — лез к нему с вопросами мелкий Нурлан, хватая за руку Илью.

Лёшка даже слегка ревновал — раньше младший брат Оператора чаще держался за его руку.

— Фигасе вопросы, — смеялся в ответ Хранитель, взлохмачивая чуб Нурику. — Ребёнок, ты озверел! Там их миллионы и все разные. Да просто список цивилизаций — это на пару суток перечисления. Вот придумай какую хочешь расу, и там она будет. У тебя даже фантазии не хватит придумать что-то оригинальное.

— А твоя планета какая была? — ляпнул, как всегда не подумав, мальчишка.

Его тут же одёрнул шедший рядом Федя:

— Ты чего? Говорили же тебе, чёрт. — И уже Хранителю виновато: — Илья, ты не обижайся. Он ещё мелкий…

— Да забей, — отмахнулся подросток-искин. — Мои кар-лайцы занимали несколько звёздных систем. Скорее всего, и сейчас занимают, я точно не знаю. — Хранитель вздохнул, но тут же повеселел. — Как мы их заселяли — история довольно тяжёлая, но в итоге смогли освоить все планеты. Даже совсем безатмосферные. Их, кстати, легче обустроить для жилья, если чо.