Насколько Кирилл Иванович знал, беспокоиться Владиславу не о чем — ни ломать новобранца, ни, прости господи, программировать Контора не собиралась. Раньше, с предыдущими псиониками, пыталась, но оказалось, что это тупиковая дорожка. Получали на выходе или овощ, или врага, который исподтишка вредил. Решили использовать уговоры и «пряники», надеясь, что до «кнута» дело не дойдёт. Хотя в России и «пряники» те ещё.

— Какие есть альтернативы? — хрипло спросил Влад, царапая ногтем столешницу.

— Если ты решительно настроен отказаться от контракта, то мы будем вынуждены блокировать твои способности, — поскучневшим голосом пояснил майор. — Для этого будут размещены несколько имплантатов по всей длине позвоночника. Учитывая твой высокий уровень энергетики, придётся раз в полгода проходить курс подавляющих инъекций, что, вероятнее всего, отрубит тебе опорно-двигательный аппарат. Мы ещё не сталкивались с таким уровнем, потому это будет эксперимент. Ну, инвалидное кресло — небольшая цена за свободу, так? Ещё есть вариант…

— Вы издеваетесь? — перебил побледневший Влад.

— Да с чего бы? — деланно удивился Край. — Просто о вариантах рассказываю. Ещё мы можем тебя усыпить, погрузить в некий анабиоз…

— Знаете, Кирилл Иваныч, — занервничал Владик, — а вот на Западе, думаю, намного человечнее относятся к людям. Они знают о таких вещах, как гражданские свободы и права.

Майор горько усмехнулся:

— Ну так проверь их свободы и права, не вопрос. Мы тебя не удержим, сам понимаешь. И боюсь, Владислав, ты серьёзно удивишься… Единственное, хочу спросить — а почему такая ненависть к собственному государству? Я понимаю, если бы ты с пяти лет бомжевал, был сиротой, в общем, стальные игрушки, прибитые к полу… — Майор поморщился, потирая переносицу. — Но ведь образование тебе дали, медицина тоже бесплатная. Помолчи, дай договорить. Квартиру имеешь, её твой дед получил безвозмездно. Так почему ж послужить своей стране позорно, а?

Владик уже набрал воздуха в грудь, чтобы высказать всё, что думает о том, кому реально придётся служить, кому вынужден будет помогать набивать карманы… Но вдруг выдохнул. С кем он спорит? С военным дуболомом? Глупость какая. Не держат они его, ах-ха…

Майор с интересом наблюдал за быстрой сменой мимики Стечко. Надо же, удержался от крика. Потух, закрылся.

С каждым днём, проведённым в Центре, невнятный, прогорклый страх за себя и своих близких отпускал, отходил на второй план, проблемы понемногу отступали в сторону. Владик, будучи человеком довольно добродушным и улыбчивым, долго хандрить не мог.

Тем более что всё вокруг было безумно интересным — и сам Центр, эдакое огромное поселение под землёй, и занятия по развитию дара — всяческие психотренинги по концентрации.

Стечко исследовал границы своих возможностей. Пробовал силы в мерцающей телепортации — микропрыжки такие. Выяснилось, что есть целая техника рукопашного боя с помощью мерцания.

Интересного оказалась масса, и во всё это Стечко влез с головой, получая огромное удовольствие.

В один из осенних дней ему разрешили пообщаться с близкими. Сразу набрал Алинку.

— Баламоша! Владька! — завопила подруга как ненормальная, когда он постучался в Скай. — Ты где? Ты живой? Ты как?! Боже! Ну не молчи!

Девушка приникла к экрану, вглядываясь в лицо друга, и безостановочно тараторила:

— Со мной же тогда мужик из ФСБ на работе беседовал, всё про тебя выспрашивал! Ты хорошо спрятался? Тебя ищут! Я ни черта не сказала! Пусть хоть пытают! Уехал и уехал, да? Ты, вообще, где?

— Подож-жди, Линка, — взмолился парень, пытаясь унять подругу. — Всё хорошо! У меня всё более-менее нормально. Я уже не прячусь…

— А если найдут? — перепуганно воскликнула Алина.

— Уже нашли, — отозвался Влад и грустно-грустно улыбнулся.

Девушка зажала рот ладошками, с ужасом глядя на друга.

— Сейчас я в небольшом научном городке, где меня…

— Пытают? Опыты ставят? Я в Гаагский трибунал напишу!

Влад аж подавился:

— Эм… не выдумывай. Просто исследуют мои возможности. Я тут работаю по контракту. На ближайший год…

Парень пытался сохранить патетический тон одинокого узника, но не получилось. Он рассмеялся, глядя на ошалевшую подругу:

— Алинка, всё хорошо, правда! Моим ничего не сообщай — я потом сам свяжусь.

Подробностей рассказывать близким не разрешили. Подруга так до конца и не поверила, что всё в порядке. Но с каждым разом, как созванивались, она становилась спокойнее.

У Влада появились и прямые обязанности — его тут же приписали к группе телепортеров Центра. Такие способности встречаются редко, потому рук на все задачи не хватало. После небольшого тренинга задания посыпались одно за другим.

Центра не имел иного сообщения с поверхностью, кроме как через телепорты. Грузовые прыжки шли круглосуточно. Владику чаще доставались вечерние смены — днём он учился и тренировался.

Но могли сорвать и с занятий, если случалось что-то срочное. Однажды сдохла целая секция освещения над лесом. Переполох вышел знатный.

Подземный лес небольшой, скорее эдакий ботанический сад. Там быстро сымитировали пасмурную погоду, заморосил дождь. А телепортеры в это время переправляли со складов страны закупленные горы коробок и ящиков. Больше всего доставалось Владу — он оказался самым грузоподъёмным и выносливым. Утаскивал за собой до нескольких тонн груза. Мог бы гордиться, но сил на эмоции уже не оставалось.

Население Центра около двухсот человек. Отношения царили почти семейные. Со многими Влад уже приятельствовал. Рядом чаще оказывались длинный Стасик-гот и красноволосая Рената. Она старалась при любой возможности наблюдать за новым псиоником-«семёркой», периодически таскала его на всякие тесты и исследования.

Как-то само собой получилось, что эта компания — Влад, Стас и Рената — свободное время стала проводить вместе.

— Так мы лопать пойдём, а, Владь? — взвыл на своей кровати Ильюха, подпрыгивая от нетерпения. — Ты там утонул, что ли, в душе? Отличная новость — мне тогда планшет твой достанется!

Ах да, был ещё «хвостик» у Влада — мелкий Илька.

Это мосластое «счастье» отличалось сокрушающей беспардонностью и неунывающим характером, чем-то напоминая сводного брата Нурлана.

Тощий черноволосый Ильюха всё чаще и чаще зависал в комнате Влада, нагло оккупировав свободную кровать. Даже пару раз ночевал. Да, у него есть своя комната — в Центре почти у каждого личная комната, места достаточно. Такая навязчивость удивляла, а иногда раздражала. Сводный братик в своё время тоже сильно выбешивал, но там хоть простительно — Нурланчику было всего четыре года.

Илья постоянно крутился неподалёку. Лез в разговоры старших. Мало кого слушался.

Однако Кирилл Иванович перед отъездом попросил сильно не отталкивать подростка — всё ж таки сирота. Вот теперь этот борзый сиротинушка на шею залез и лапы свесил.

В комнате Влада стали появляться уже личные вещи подростка — какие-то книги, зарядники для гаджетов, цветастая одёжка…

— Ты опять мой планшет взял? — возмутился Влад, одеваясь.

— Да на моём эта игрушка не идёт! Да ладно, я же аккуратненько, не жмись!

Иногда очень хотелось дать пацану по башке.

В столовую идти недалеко. Это радовало, потому как расстояния в Центре встречаются пугающие.

Сам город расположился в природных пещерах. Есть огромные, высокие, как центральная с лесом. Таких в городе несколько. Но по номерам их не именовали, номерными были пещерки поменьше. Сколько — мало кто знал, Влад встречал номера за сотню.

Часть залов укрепили, обустроили полностью, скрыв камень. Остальные просто облагородили, подсветили огнями, проложили дорожки — те веером разбежались по лабиринтам проходов и растворились в совершенно невнятных закутках.

Вот по одной из таких тропинок сейчас пружинисто шагал Влад. Впереди скакал Илья, шлёпая кроссовками по камням. Настроение хорошее. Вечером ждали телепортационные прыжки, надо переместить очередную группу подростков. Такие задания Владику нравились — это не поддоны с железяками или продуктами таскать.