— Конечно, сэр. Сейчас я по очереди опрошу свидетелей. Прошу, чтобы они не заговаривали до тех пор, пока я к ним не обращусь, — заявил Арктур, сцепив руки за спиной и встав перед тремя очевидцами.

— Я хочу, чтобы вы описали все настолько подробно, насколько можно. Давайте начнем с вас, солдат Калиста. Скажите мне, что произошло на кладбище. Что Флетчер использовал, чтобы призвать демона?

— Я… я не могу точно вспомнить. — Калисту явно застали врасплох. — Вы же знаете, все произошло два года назад.

— Знаю. Точно так же я знаю, что вы прекрасно помните, что и как он сказал в ту ночь. Но вы не помните, какие приспособления он использовал? Вы стали очевидицей призвания демона, но это не показалось вам запоминающимся событием?

Калиста беспомощно посмотрела на Дидрика, но он прожигал взглядом Флетчера.

— Я думаю… он просто прочитал что-то в книге.

Флетчер сохранял выражение лица насколько возможно спокойным, но внутри у него все ликовало. Очевидно, Дидрик никогда им не говорил, как новички призывают своих первых демонов.

— Что-то еще? — спросил Арктур.

— Я не помню… — дрожащим голосом ответила Калиста.

Лицо Дидрика было бесстрастным, но Флетчер заметил, как он сжал зубы.

— Как странно. Все остальное вы описали так подробно. Это не кажется вам необычным, ваша честь? — с невинным выражением лица спроси Арктур.

— Да, действительно, — серьезно ответил судья, записывая что-то на листочке перед собой.

— Возможно, Яков сможет пролить свет на события, — протянул Арктур, коснувшись пальцем губы в задумчивом жесте.

Челюсть Якова отвисла, глаза забегали по комнате, как будто в поисках подсказки.

— Да ради бога, — выпалил Дидрик. — Он использовал свиток и кожаный коврик с пентаграммой на ней, как и все призыватели. Почему вы задаете эти абсурдные вопросы?

— Лорд Кэвел! — рявкнул судья, грохнув молотком по столу. — Соблюдайте тишину!

— Мои извинения, ваша часть, — ответил Дидрик, в кающемся жесте поднимая руки. — Мне просто не терпелось рассказать свою версию истории.

— Больше. Ни. Одного. Слова, — приказал судья, подчеркивая каждое слово тычком пальца.

У Флетчера забрезжила надежа, когда он, наконец, понял, что Арктур пытается сделать. Дидрик уже угодил в ловушку.

Арктур продолжил обращаться к Якову.

— Это так? Он читал со свитка и использовал кожаный коврик, чтобы вызвать демона?

— Все, как и сказал Дидрик, — медленно произнес Яков, с отчаянием глядя на Дидрика, чтобы тот подтвердил. — Теперь я вспомнил.

— А, хорошо. Я рад, что мы все выяснили, — кивнул сам себе Арктур. Он снова направился к своей трибуне, затем помедлил, как будто только что что-то вспомнил.

— Лорд Кэвел. Где, как вы думаете, он взял эти двапредмета? Я думал, старый солдат дал ему только книгу.

Дидрик злобно уставился на Арктура, и Флетчер почти видел, как в голове парня крутятся колесики, пока он соображал, что сказать. К такому он готов не был.

— Без понятия, — ответил он наконец, в глубокой задумчивости подняв взгляд к потолку. — Если бы я строил предположения, то сказал бы, что эти предметы Флетчеру так же дали. Солдат украл сумку призывателя, в которой определенно находился коврик. То же самое со свитком.

— Вы можете описать свиток? Возможно, скажете нам, какого цвета чернила на нем? Насколько он велик? Насколько бела бумага?

— Вы сейчас проверяете не правдивость моей истории, капитан. Вы просто проверяете мою память, — сказал Дидрик, затем сел и улыбнулся, будто заработал очко.

— Тем не менее, пожалуйста, не откажите мне в ответе, — невинно улыбнулся Дидрику Арктур.

— Свиток явно был орочьим, написанным на их языке. Я очень четко это помню.

Флетчер задался вопросом, откуда Дидрик узнал происхождение свитка. Тут он вспомнил, что сказал инквизитору Руку, что свиток орочий, перед всем классом. Кто угодно мог сообщить Дидрику… Он только надеялся, что этим познания Дидрика о свитке ограничивались.

— Чернила были темными, это все, что я помню. Размер тоже сложно оценить, так как концы были свернуты. Кладбище слишком скудно освещалось, чтобы сказать, насколько бела бумага. Я ответил на ваш вопрос?

— Ответили. Но говоря о том, что чернила темные… Конечно, любые письмена должны быть темными, чтобы их можно было прочесть. Вы точно уверены, что не можете припомнить что-то еще по поводу цвета чернил?

— Вы серьезно полагаете, что невиновность убийцы может быть доказана, потому что я не могу вспомнить точный цвет чернил на свитке? Вам следует воевать, капитан, ибо юрист вы никудышный. Чернила были темными, и это все, что вы от меня получите.

— Вы точно уверены? — спросил Арктур.

— Абсолютно, — ответил Дидрик, вызывающе скрестив руки.

— А вы, Яков? Вы подтверждаете историю? — подошел к тому Арктур.

— Да, сэр, — пробурчал Яков.

— Калиста, данное описание вам что-нибудь напоминает?

— Я думаю, что там был свиток и похожий коврик, да, — пробормотала Калиста.

— Таким образом, я подвожу итог. Дидрик и Яков говорят, что Флетчер, чтобы вызвать демона, использовал свиток из бумаги со свернутыми краями неопределенного размера, на котором были темного цвета письмена, и кожаный коврик с пентаграммой. Калиста подтверждает данную историю, —объявил Арктур.

— Да, капитан, все верно, — сказал судья, просматривая свои записи. — Не могли бы вы объяснить, к чему вы все это ведете?

— Конечно. — Арктур прошагал к своему рюкзаку, достал оттуда что-то и поднял вверх, чтобы все видели.

— Вот… тот самый свиток.

За целый год Флетчер уже почти забыл, каким жутким свиток был на самом деле.

Он представлял собой цельный кусок пожелтевшей кожаной материи. Орочьи буквы были сделаны из выступающих на поверхности линий, так что даже слепой мог бы прочитать их наощупь. Сверху был слабенько нацарапан карандашомперевод Бейкера, едва ли видный невооруженным глазом.

— Этот свиток, если можно его так назвать, совсем не похож на предмет, описанный Дидриком. Никаких чернил, никаких свернутых концов, и он даже сделан не из бумаги или чего-то подобного, — объявил Арктур, наставив обвиняющий перст на Дидрика. — На самом деле, он изготовлен из чьей-то кожи. Буквы вырезаются на спине жертвы, затем, когда раны заживают и образуются шрамы, кожа сдирается с жертвы и высушивается. Так и получается этот отвратительный предмет.

В толпе раздались полные ужаса ахи. Один мужчина выбежал из зала суда, прижимая руки ко рту. Когда в комнату проникли рвотные звуки, за ним последовали остальные, наступая друг другу на пятки и торопясь выйти на свежий воздух. Не все успели.

— Стража, пусть кто-нибудь уберет тут все, — велел судья, сам со слегка позеленевшим лицом. — Сделаем короткий перерыв. — Он поспешил вниз и исчез в боковой двери.

Дидрик был бел, как лист бумаги, но хранил абсолютное молчание. Когда он перевел взгляд на Флетчера, кровь прилила к лицу, и шок превратился в злость.

— Флетчер, — позвал Арктур, присаживаясь на корточки подле него. — Ты как? Тебя ранили?

— Я в порядке. Рад… рад вас видеть.

Внезапно Флетчеру стало неловко, слова произнеслись как-то криво. Он не привык к доброте… Точнее, уже успел отвыкнуть. Его затрясло, и он почувствовал, как по щекам побежали соленые слезы. Раньше он и не осознавал, как ему было одиноко.

Арктур сжал плечо Флетчера.

— Мы вытащим тебя отсюда. Все по тебе очень сильно скучают.

— Как остальные?

— Сильву мы не видели с самого Турнира. Ее отправили на родину, как только король Гарольд узнал о ее ранении. Он был в ярости, как, разумеется, и эльфы. — Арктур помедлил, глубоко вздохнул. — Бердона посадили в тюрьму за какие-то липовые обвинения. Они имеют право удерживать его только несколько дней, так что не беспокойся. Дидрик просто не хотел, чтобы ты его видел. Он лишил тебя даже этой крохотной радости.