Она удивленно улыбается и гладит шарф, словно радуясь его мягкому прикосновению.

— Спасибо.

Я ухожу, однако сердце остается с ней — с этим взрослым ребенком, которого ошеломила даже такая мелочь, даже такая немудреная забота.

У себя в комнате включаю «Крепкий орешек-4».

Хочу прополоскать мозг жестким боевиком: ничего, кроме погонь, взрывов и перестрелок крутых харизматичных мачо.

Выхожу, только когда гонг сзывает к обеду. Еще два дня потерпеть такую кормежку — и я отсюда уеду.

И первое, что сделаю, — пойду в «Макдоналдс».

Поздно. Я лежу в постели. Как там оказался, не помню. Лежу вытянувшись, совершенно неподвижно, руки по швам, одеяло под подбородок. Здесь по ночам царит какая-то неестественная тишина. Телефонные звонки, болтовня медсестер, голоса докторов, громыхание посуды и ведер — всего этого словно нет. Такое ощущение, что люди и вещи тут абсолютно беззвучны.

Вскакиваю и начинаю поспешно одеваться. Вещей с собой я почти не брал, поэтому несколько минут — и сумка собрана.

У стойки администратора меня пытаются остановить, просят подождать хотя бы до утра. Я непреклонен.

М не здесь делать нечего. Магия этого места сработала, и я в себе разобрался. Теперь пора уезжать. Я не могу и не буду больше ждать. Стоит мне остаться, я начну анализировать и этот свой порыв, что означает очередную отсрочку.

Нужно немедленно ощутить запах внешнего мира.

Посмаковать его, вдохнув во всю силу легких, и порадоваться возможности дышать. Никаких вопросов.

Никаких рефлексий по поводу того, как влечет меня смерть. Нужно вернуться в собственную жизнь — ведь жизнь драгоценна и безжалостно коротка.

Рози нашли примерно в шесть вечера, как раз когда Брюс Уиллис совершал очередной подвиг. Она воспользовалась моим шарфом. Возможно, говоря о способе побега, она указывала не на стену. Возможно, речь шла о деревьях. Я не спросил тогда — и никогда уже не узнаю. Полиция забрала мой шарф как улику.

Рози оставила записку. Не знаю, что там, но надеюсь, тем, кому Рози, возможно, была дорога в течение своей короткой жизни, станет легче от ее прочтения.

Я — в своем собственном доме. Только что ушли грузчики, и я стою посреди горы коробок и полного бардака, но это мои коробки и мой бардак. Адам уже позвонил и меня поздравил. Довольно странно, но мило.

Мне не пришлось ехать к нему в Рукери: он покинул лечебницу на несколько дней раньше срока и, похоже, очень этому рад.

Провожу ладонью по каминной полке. Вчера приходили уборщики, и, не считая грязи, которую я с переездом натащила, вокруг ни пятнышка. Мой камин…

В своей комнате разбирает вещи Мег. Сбылась ее мечта — она сумела побороть тоску и искренне полюбила новый кров.

Я закрываю глаза и думаю о прежнем доме. Мне даже в голову не приходило, что в один непрекрасный день придется оттуда уехать. Сейчас Адам вместе с Жилем решают там последние практические вопросы.

Бродит, наверное, по комнатам, касается стен, вспоминает… Он сказал, что хочет бросить последний взгляд — и только потом отдать ключи. Я пригласила его забежать на бокал вина, хотя бог знает, где я возьму бокалы.

Наверху что-то глухо стучит.

Несусь по лестнице и распахиваю дверь в комнату дочери.

— Что тут такое?

Она уже собрала кровать и теперь застилает ее новым льняным бельем, купленным сегодня утром.

В изголовье кровати — маленькие фонарики. Мег зажгла их, и — вуаля! — Рождество в феврале.

Она улыбается и, как ребенок, хлопает в ладоши.

Обнимаю дочь.

— У тебя тут уютно. Позже заглянет папа. Накроем стол или для угощений пока не время?

Мег пожимает плечами и устраивается рядом с кроватью на полу.

— Мужчин надо кормить.

— Тогда не отвлекайся. — Я киваю на еще не распакованные коробки с одеждой. — Я займусь кухней.

Может, найду тарелки и стаканы. Тебе здесь места хватит?

Смотрю на двухстворчатый встроенный шкаф.

Слезы по сравнению с тем, что у нее было в старом доме.— Мама! Иди, разбирай посуду и не дергайся. — Мег смотрит на меня снизу вверх. — Мне здесь нравится.

Мы еще сделаем из этой хибары дом.

Я иду вниз, спотыкаюсь в прихожей о коробку и вслух чертыхаюсь. Первое бранное слово в новом доме, и произнесла его я. Аза Зель в восторге. Она очнулась от дремы, пришла в боевой задор и зудит, что-де дом слишком мал, я совсем съехала, что Ион, не Джон, Роупер разобьет мне сердце, что Бен и Карен ни за что не уживутся и что Адам не настолько пришел в норму, как хочет всем показать.

Надеюсь, я не пожалею о своем приглашении.

Адам производит впечатление здорового человека.

Бен утверждает, что он здоров, Мэтт говорит, он набросился на работу, а Мег, чьему мнению я доверяю больше всего, утверждает, будто отец готов начать новую жизнь. Что страшного в бутерброде и бокале шампанского?

В первой же коробке нахожу набор бокалов для шампанского — прошлогодний подарок Карен мне на день рождения. Я попросила их с Беном сегодня не приходить. Они придут завтра. Мне клятвенно обещано, что до их ухода все вещи будут на своих местах и нигде не останется ни единой картонки.

Дверной звонок заливается так, что слышно на весь дом. Я подпрыгиваю.

На секунду замираю. Потом до меня доходит, что это такое. Детская песенка в хоровом исполнении.

Я морщусь — звонок придется менять.

Открываю дверь. Со мной радостно здоровается незнакомец в фартуке.

— С новосельем! — Он сует мне в руки громадную плетеную корзину. — Распишитесь, пожалуйста.

Вот здесь.

Стараюсь не расхохотаться, ставлю корзину у лестницы и беру приборчик для цифровой подписи.

— Приятного праздника! — ревет он.

Я вытягиваю из-под красной ленты карточку.

Стоя на пороге дома, начинаю приплясывать.

— От кого это? — кричит Мег.

— От Джоша, от кого же еще?

Любуюсь роскошным подарочным набором от «Фортнум энд Мейсон», затаскиваю корзину в кухню и ставлю рядом с коробками. На столе уже навалена целая гора. Я освобождаю место и убираю купленный ранее набор сандвичей. Теперь бутылке вина, сиротливо стоявшей в холодильнике, будет не так одиноко.

Обещаю себе: в следующий раз, когда доберусь до магазина, куплю что-нибудь более полезное для желудка.

Вручную ополаскиваю найденные бокалы, ставлю сушиться на дубовую рабочую поверхность. Она не гранитная — зато моя собственная.

Звонит Жиль: все подписано. Приехали Эллиоты, новые хозяева дома, и он передал им ключи. Адам только что ушел и скоро должен добраться до нас.

Жиль — счастливая находка, мне очень с ним повезло.

Он стал отличным коллегой и — поскольку мы решили, что никакого романа не будет, — настоящим другом.

Через несколько минут дверной звонок заливается снова. Спешу через прихожую к выходу, вытирая руки о джинсы, и открываю дверь.

— Привет, Адам.

Он стоит на пороге с бутылкой шампанского и открыткой.

Приглашаю его в дом, получаю поцелуй в щеку. Грохочут шаги: по лестнице несется Мег.

— Папа! — Она бросается ему в объятия. Я удивлена, но Адам воспринимает это как должное, обняв Мег так крепко, что у нее краснеет лицо. — Как я рада, что ты пришел! — Она тянет его за собой. — И выглядишь отлично.

— Спасибо, Тыковка. Вот, значит, где вы обосновались.

— Его глаза скользят по тесной прихожей, в сторону лестничной площадки.

— Проходи.

Мы втроем направляемся в кухню.

— Ух ты, Бет, здорово, правда.