Укрепления были сделаны в районе трех мостов. Но существовало, как минимум, три района, соединенных с межгородом. Так что растягивать линию фронта не было смысла: не хватало сил и техники, а так же времени расчищать такие огромные площади. Поэтому было принято решение установить заграждения на пересечении этих путей – на уровне моста и старой линии скоростной железной дороги. Конечно, таким образом была потеряна значительная территория, но это была та жертва, которая могла бы спасти центр.

По периметру должны были установить посты, датчики движения и огнеметы в довесок, чтобы поливать врага огнем автоматически. Игнис прислал заказ на шесть подземных бункера – новый вид техники, когда укрепление на проверку оказывалось гигантским двулапым роботом, который мог бурить и устанавливать свою сердцевину в землю, тем самым защищая содержимое. Наверху же был целый комплект разнообразного оружия.

Пока не было восстаний. Пресса, контролируемая Игнисом дистанционно, выдавала правильную информацию. Люди верили в утечку ядовитых веществ, зачистку в городе, а так же денежную компенсацию и массовую стройку – восстановление разрушенного. Только некоторые лица догадывались, что положения неясно. Что действительной войны еще не было.

***

— Тебе не стоит осуждать меня, — сделал попытку завершить спор Ноктис.

Игнис же продолжил давить неоспоримой логикой, всячески склонить Селума к верному решению.

— Стела Нокс Флерет – ключ к нашей победе. Мы можем потребовать репараций, разгромить армию, сломив сопротивление врага. Если мы сообщим двору Тенебраи...

— Она – никто на своей земле. Младшая принцесса – не более. Выгодная партия для местных мужчин из знати, многообещающая перспектива продвинуться по службе. Она не наследница, — с раздражением заключил принц, и хотел уже было, встать с трона, как стратег повторил предложение:

— Она все-таки дочь. Ее родители захотят выкупить принцессу. Это в их обычаях.

Ноктис горько улыбнулся:

— Если бы правил я, приказ об устранении этой девушки был бы подписанным. А убийцы – подкуплены.

Игнис пораженно замолчал. Все-таки, ему до сих пор не были ясны эти кровные, семейные, а точнее, монархические отношения, где каждый брат мог убить брата, отец – сына, а мать – дочь. Любой мог отказаться от другого, близкого лица, чувствуя, что тем самым может заслужить почет и милость, а иногда – трон.

— У вас разве нет планов на принцессу? – прикинув несколько комбинаций, Игнис решил взять за основу самую худшую.

— Ты имеешь в виду брак по расчету и право унаследовать ее страну, если я вырежу всех остальных претендентов? Я еще не так низко пал, — неприязненно прервал речь стратега принц. Он отрицал всякую власть, и своей ему было много. Брать же ответственность за обширные земли Тенебраи – лишить себя последнего покоя и сна.

Игнис поправил оправу очков, сделал несколько шагов в сторону, а потом вернулся к компьютеру. Пальцы запорхали над клавишами, парочка распоряжений была мгновенно отправлена к адресатам.

Селум прикрыл глаза, опираясь о подлокотник. На этот раз ноги он не скрещивал. На самом деле слова товарища заставили правителя задуматься. Зачем он спас Стеллу, когда ему, в сущности, ничего от нее не нужно? Разве принцесса способна чем-то помочь ему? Ни одной цели она не соответствовала. Это правда, что красота девушки славилась на весь мир, но кроме красоты Ноктис ничего в ней не видел. Он даже не был уверен, что ему интересно заниматься ее судьбой. Просто некая общность, возможность понимать друг друга в мелочах, которые недостижимы абсолютному большинству, тянули к ней молодого принца.

Король должен убить в себе все желания. Прекратить все человеческое.

Впрочем, тенебрайка была чуть ли не единственно терпимой кандидатурой в невесты. Остальные знатные девушки имели либо невыносимый характер, либо невыносимый вид. И неизвестно, какое из этих зол было способно примирить Селума с жизнью.

Интересно, сколько тысяч подданных захочет взять оружие в руки, чтобы избавить мир от такой девушки? Сколько захочет уничтожить честолюбивые планы монарха? Сколько захочет свергнуть? Такой брак, братание с врагом, принимается всегда неоднозначно. И хорошо, если большинство не знает о войне, хотя в данной ситуации, когда пресса свободна, такой вариант просто невозможен. Не отключать же локальные и глобальные сети, в самом деле?

— Я нашел выход для нас, принц, — прервал задумчивость Селума Игнис. Он был впервые оживлен, как будто бы мысль, которая пришла в его голову, могла кардинально сместить полюса.

***

Стелла робко улыбалась, как будто бы пыталась принести извинения. Это выглядело подозрительно. Она могла не пожалеть яду и щедро снабдить им все, что размещалась на столе. Впрочем, искушение все равно было слишком велико: принц забыл, что значит нормально питаться. Пока он не сталкивался с такой проблемой, прием пищи был спонтанным, само собой разумеющимся. Но в рамках нападений, каждый день есть консервы было уже слишком.

— Вы отравили еду, верно? – подозрительно поинтересовался Селум, приподнимая одну бровь.

Флерет вспыхнула. Это очень шло к ее простому платью, позаимствованного откуда-то из дебрей дамских покоев, во дворце. Конечно, Игнис проводил гостью, хотя был не рад демонстрировать руины былого великолепия. Он же помог принцессе перенести собранные вещи, когда-то принадлежавшие одной сибаритке – неприятной леди из боковой ветви рода Селумов – пятая кровь, отличающаяся немереным гонором. Любой бы поклялся, что она ни разу не заглядывала в гардероб, хотя вещи были пошиты на нее. Та увлекалась модой тенебрайцев, а классическую одежду королевства дама просто на дух не переносила. Вот теперь, в одном таком средневековом платье, Стелла казалась преемницей родовитого гнезда третьего или даже второго рода. Или сильфидой, вырезанной из старых, забытых книг.

— Так отравили? – еще раз съязвил Ноктис, пристально всматриваясь в смущенное лицо девушки.

— Вы такого мнения о моей способности готовить? Это весьма странно, ведь Вы даже не пробовали, — чуть слышно ответила Флерет, усугубляя недоверчивость Селума. Без лишних споров, тот поднялся из-за стола. Девушка готова была пролить свою первую слезу. Она, исходя из благих намерений, попыталась как-то добиться симпатии этого холодного юноши, тем более что сама была вполне к нему неравнодушна, но все время забывала о статусе врага, который мелькал над ее головой в глазах принца.