Она наполнила голос такой уверенностью, какую смогла собрать, и сказала:

- Ты ничего сделать не можешь, просто все должно идти своим путем. Как только лихорадка спадет, мне станет лучше. Скорее всего, к утру я поправлюсь.

К утру ее лихорадка прекратилась, но это дало ему лишь небольшое облегчение. Всю ночь Малина заходила и выходила из комнаты, предлагая Астрид еду, которую она не ела, и давала воду, от которой ее рвало.

Он не оставался рядом с ней всю ночь, но большую часть времени все же был возле нее. Несколько раз Халли пыталась прийти, но он разворачивал ее обратно. Если его брат вообще вернется, то последнее, что ему было нужно, чтобы Стэн обвинял его в болезни дочери, если она заразится.

Собака оставалась поблизости и, не смотря на ее запах, Эрик не возражал. Она лежала в изножье кровати, наблюдая за его спящей парой. Всякий раз, когда Эрик смотрел на нее, она виляла хвостом. Больше, чем один раз, он поймал себя на том, что почесывал ее между ушами.

Несколько раз, ночью и ранним утром, Астрид просыпалась. Обычно, чтобы сообщить, что замерзла или хотела пить. Временами она впадала в беспамятство, которое Эрик предпочитал, потому что в противном случае, она была бы полностью охвачена болезнью.

Это случилось после полудня, когда ее глаза снова распахнулись. На этот раз они были более сфокусированы, и она посмотрела прямо на Эрика, улыбаясь ему слабой, дрожащей улыбкой.

- Выглядишь ужасно, - сказала она ему. – Тебе на самом деле нужно пойти принять ванну.

- Вероятно я так и сделаю, - бесцеремонно сказал он. И предложил чашку воды. – Как ты себя чувствуешь?

- Намного лучше, намного лучше.

Эрик прищурился, пристально наблюдая за тем, как она сделала маленький глоток и хотела отставить чашку в сторону. Он перехватил ее руку, толкая обратно к ее лицу.

- Выпей больше.

- Может быть позже?

- Нет, «позже» было прошлой ночью. Ты ничего не пила с тех пор, как я вернулся с охоты.

- Я не чувствую жажды, - возразила она. Она попыталась оттолкнуть его руку, но получилось только уронить чашку. Она поморщилась, когда вода расплескалась по кровати. – Это было не специально.

Эрик провел рукой по волосам.

– Ты голодна?

Она покачала головой.

– На самом деле, я до сих пор очень уставшая. Мне просто нужно немного дольше отдохнуть.

- Может, по крайней мере, хочешь облегчиться? – спросил он.

Она, задумавшись, помолчала.

– Нет. Мне не нужно пописать.

Это обеспокоило его больше всего. Даже не смотря на обезвоживание, за прошедший день она должна была сходить в туалет по крайней мера один раз. Ему хотелось, чтобы Стэн вернулся. Его брат возможно не был целителем, но, пожив среди людей, знал о болезнях намного больше, чем Эрик.

Собака пробралась на кровать и легла рядом с Астрид. Она погладила ее спину дрожащей рукой, на ее лице далекий и встревоженный взгляд.

- В старшей школе все думали, что моя сестра лесбиянка.

Что?

– Что?

- Это была моя вина, - сказала она. – Там был этот мальчик, Джастин Дилени. Он был такой красивый, в смысле не такой, как ты, но для парня подростка он был симпатичный. Во всяком случае, он был одним из тех парней, которые не позволяют симпатичной внешности мешать ему хорошо относиться к таким пухленьким девушкам, как я. Я была влюблена в него со средней школы.

- Почему ты мне об этом рассказываешь?

Она бросила на него раздраженный взгляд.

– У тебя есть место получше, где ты можешь быть?

У Эрика было много мест получше, где он мог быть, но ни одного, в котором он предпочел бы находиться, так что он промолчал.

- Ладно, так что я хранила свои чувства в секрете в течение многих лет, но у меня была фантазия, что когда мы будем в выпускном классе, я подойду к моему шкафчику, а он будет ждать там, чтобы попросить меня пойти с ним на выпускной вечер.

- И вот за неделю до выпускного это случилось! Он был там, ожидая у моего шкафчика. Помню, я чуть не споткнулась, подходя к нему. Но он поймал меня прежде, чем я упала, и это было как в каком-то фильме. А затем он спросил меня как, по моему мнению, будут ли родители возражать, если моя младшая сестра пойдет с ним на его выпускной вечер.

Астрид замолчала, съежившись от воспоминаний.

– Я была так расстроена. Я не плакала, в смысле я заплакала позже туалете для девочек, но это не важно. На долю секунды я была так зла на Джиннифер и так к ней ревновала, что сказала Джастину, наши родители вероятно скажут да, но он не должен их спрашивать, потому что они не знают, что Джиннифер была гомосексуальна и это поставит ее в неловкое положение.

- Предполагаю, что он кому-то об этом сказал и вокруг начали летать слухи. К тому времени, как она перешла в предпоследний класс старшей школы, все думали, что она была абсолютной лесбиянкой. Другие лесбиянки приглашали ее на свидания, а когда она им отказывала, они думали, что она высокомерная. Над ней много издевались, парни подходили к ней с просьбой дать совет о странных сексуальных вещах. Из-за этого в старшей школе у нее действительно были тяжелые времена, а она не сделала ничего, чтобы это заслужить. Никто такого не заслуживает… В любом случае, она так и не узнала, как начались слухи, мне всегда было слишком стыдно ей об этом рассказать.

Эрик обратил внимание на всю бессвязную историю своей пары только потому, что был рад услышать ее проснувшуюся и бодрую. Просто, когда он перестал спрашивать, к чему она это рассказывала, она его ошарашила.

- Когда моя сестра будет здесь, не мог бы ты сказать ей, что это была я и что мне жаль?

- Так, и к чему все это? – спросил он, сердито на нее глядя. – Ты можешь ей сама рассказать.

- Мы со Стэном поцеловались.

В комнате было слишком тихо, и ее слова были ему хорошо слышны, чтобы принять их за что-то другое. Он сидел совершенно неподвижно, казалось, что даже его мозг медленно остановился.

- Ну, больше похоже, что это он меня поцеловал, - сказала она, отказываясь посмотреть в его сторону. – Я его не просила этого делать или приставала к нему, или что-то еще, но я его не остановила, так что…

- Когда?

- Не знаю, - сказала она, казалось удивленная его спокойной реакцией. – Может быть за несколько ночей до того, как ты вернулся с Тороком?

- После того, как ты стала моей парой? – спросил он жестким голосом.

Астрид набралась смелости взглянуть на него. Ее щеки покраснели, но на ее болезненно бледной коже цвет был неравномерным и пятнистым.

- Да, но это не было сексуально. Он это сделал только для того, чтобы доказать свою точку зрения.

- Какую точку зрения?

Его гнев был окрашен иронией, так как только вчера он размышлял о том, чтобы Ила сделала ему массаж, следуя логике, что это не будет сексуальным, и что его пара не должна об этом беспокоиться. Однако существовала огромная пропасть между ним, получающим массаж спины, и парой, целующей его брата.

- Что я тебя люблю, - сказала она, на этот раз глядя ему в глаза. Она несколько раз моргнула, а потом улыбнулась. – Вот. Я это сказала! Это теперь здесь и знаешь что? Независимо от того, что ты думаешь, я по этому поводу чувствую себя довольно хорошо.

Она упала на кровать и вытянула руки над головой.

– О чем ты думаешь? Я тебя напугала?

Эрик больше не смотрел на ее лицо. Он смотрел на ее руку, ту, которая была укушена. На ладони была сыпь, но его внимание привлекла красная линия, которая шла от перебинтованного места, мимо запястья и дальше вверх по руке. Он не в первый раз видел такую линию, и поскольку он был уверен в том, что стало ее причиной, он знал, что будет дальше.

Астрид последовала за его взглядом, и ее улыбка исчезла.

- О… - сказала она тихим голосом. – Это выглядит нехорошо…

Эрик накрыл ее мехом, встал и, ничего не говоря, вышел из комнаты. Она не позвала его, что было хорошо, потому что он бы не вернулся. Чтобы мыслить ясно, ему нужно быть от нее подальше.