– Теперь нас это не касается, – заявил Гора. – Решение в руках Господних… Мы поймем, как встречать завтрашний день.

Он обратил взгляд на север – туда, где лежал далекий Идиам. Гора боялся, что мертвый город развратил его душу. Пока во время своих вылазок во владения мертвых он не подъезжал к нему близко и не видел ничего, что отличало бы окрестности Идиама от остальной пустыни. Даже в тех одержимых краях встречались признаки жизни.

Но ни один благочестивый праманин по доброй воле туда не сунется.

Нассим боялся Анделесквелуза, боялся за свою душу, и все равно его словно тянуло к про́клятому городу. Даже если виной этому было всего лишь любопытство.

– Костыль, Аз, расскажите мне еще раз об Анделесквелузе.

– Мы уже рассказали все, что могли, – отозвался Костыль.

– А вы напрягите память.

– Слава о нем такая, что можно подумать, когда-то давно это был очень большой город, – начал Азер. – А я вот сомневаюсь, что там когда-нибудь обитало более тысячи человек. Расположен он на вершине горы. Гора Ашер не слишком высокая, зато знаменитая. Все строения там либо высечены прямо в ее склонах, либо сложены из добытого на Ашере камня.

– Святое место тех времен, – проворчал Нассим.

– Святая святых. Для язычников. Туда никого не допускали. Выращивали еду на крошечных делянках на склонах. Чтобы войти в город, паломник должен был принести с собой корзину земли.

– Так мало осталось, а мы помним так много, – заметил Нассим, у которого рассказ аль-Азера вызвал некоторые подозрения.

– Там на каждой стене пиктограммы. Их легко прочитать. Анделесквелуз жил страхом. Его волшебники собирали дань со всех властителей в этой части мира.

– В те времена властители едва ли были могущественнее деревенского старосты.

– Анделесквелуз славился своим могуществом, но там сотворили нечто, оскорбившее всех. И люди объединились и уничтожили Анделесквелуз – вырезали всех жителей до последнего младенца, а потом ушли, навсегда предав город, а с ним и весь Идиам забвению. Правда, боялись, что зло не удалось одолеть окончательно и погибли лишь его прихвостни, а само оно впало в спячку. Будто бы окончательно расправиться с ним нельзя, ведь душа горы Ашер – это сам ворог.

Все это Нассим уже слышал.

– Зачем эр-Рашалю понадобились те колдовские мумии? – в который уже раз спросил он.

Конечно же, это как-то связано с Ашером. Аль-Дулкварнен ведь пытался воскресить древнее злобное божество – Сэску Беспредельного.

– У меня на этот счет появилось одно соображение, – признался Аз. – После стольких-то лет. Дело тут не в Ашере, но для правоверных это все равно жестокое оскорбление.

– Говори.

– Думаю, эр-Рашаль хочет вознестись и стать Орудием Ночи.

– Ты прав. Истинно верующие такого не потерпят. Можно навлечь на себя беду, даже заикнувшись об этом.

– Именно поэтому вознестись теперь уже мало кто пытается.

– Разумеется. Аз, ты можешь что-нибудь к этому добавить? Нечто подобное я слышал на Артесипее. Осмелится ли Шельмец сунуться в такую рискованную авантюру? Не следует ли ему сначала все проверить и убедиться, что он действительно сумеет стать богом?

– Не знаю. Он всегда мыслил не так, как обычные правоверные. Но в языческие времена попытки стать богом были обычным делом. Судя по анделесквелузским пиктограммам, именно для этого и существовал сам город. Должно быть, иногда язычникам улыбалась удача. Возможно, именно поэтому люди верят в призраки Идиама – там все еще бродят злобные создания древности.

– Ты видел доказательства?

– Нет. Но все мы чувствовали, что за нами наблюдают. Неотступно. Хотя Ночь явилась нам лишь однажды – в облике богона, которого сразил капитан Тейдж.

– Как обычно, ничего дельного, – вздохнул Нассим. – Чувствую, лето предстоит занятное. Что думаете? Помогут арнгендцы Гордимеру? Или будут наблюдать за представлением, сидя в сторонке?

– Видимо, все будет зависеть от того, кто громче гавкнет, – откликнулся эр-Селим. – Если что-то и начнется, то непременно в Вантраде. Это крупнейшее и самое близкое чалдарянское государство. И расположено так, что оттуда легко перекрыть сообщение. Только вот король Берисмонд – всего лишь больной мальчик, к тому же под каблуком у своей женушки, которая старше его и вдобавок на голову нездорова. Индала как-то от нее откупился, но есть и другие арнгендцы, которых страшит появление единого каифата.

– Все это, быть может, сыграет на руку Роджерту дю Танкрету, – предположил Нассим, оглядываясь на северо-запад.

– Если Берисмонда сочтут нерешительным слабаком. А кем еще его можно счесть, когда Клотильда крутит им как хочет?

– Аль-Адил намекнул, что с Черным Роджертом может случиться несчастье.

– Несчастье может случиться с каждым из нас. Убийца действительно может к нему подобраться, но у дю Танкрета невероятное чутье на опасность. Наверное, Ночь ему благоволит. Не стоит основывать стратегию на предполагаемом убийстве.

– Просто размышлял вслух. Это не моя беда. Мне и здесь дел хватает.

Нассим спустился с балкона, размышляя об Азиме аль-Адиле. Юный Аз сумел завоевать его сердце. Он будет горевать, если мальчика постигнет участь Хагида и Амбеля.

Индала спросил Гору, сломила ли его гибель Амбеля. Не сломила. Но и бесследно не прошла.

У самых покоев Нассима нагнал ша-луг Мокам.

– Пришло послание от Акира, – прошептал он. – Ему удалось купить тысячу и две сотни фунтов огненного порошка. Его доставят на корабле в Шартель. Нужно послать туда людей – забрать груз. Дэвы также предложили четырехфунтовые фальконеты по шестьсот восемьдесят апарионских дукатов за каждый, если возьмем все шесть.

– Как дешево. Что с ними не так?

– Там они устарели. Но Акир передал, что несколько испытаний пушки выдержали.

– Если такое оружие попадет к нам в руки, как-нибудь приспособимся. Но зачем так много огненного порошка?

– Акир передал, они нашли способ изготавливать его дешевле и в бо́льших количествах.

– Тогда изменится сама война.

Мокам пожал плечами. Его это не касалось.

– Благодарю, – сказал Нассим. – Теперь мне нужно отдохнуть.

Тистимед Золотой никому ничего не прощал и врагов своих истреблял весьма методично. Посланцы и их странные соратники бросили ему вызов – такого не случалось вот уже много поколений. Больше века на него никто не нападал: противник обычно покорно ждал ударов судьбы.

Гаргарлицее предстояла краткая передышка, пока Тистимед занят уничтожением врагов, грозивших ему из краев вечной зимы.

Хин-тай Ат шли вперед вместе с весенней оттепелью, преследовали отступавшие холода и Посланцев, покинувших свое злобное зимнее божество.

Сражений на этой войне было не очень много. По пути Хин-тай Ат попадались разве что замерзшие трупы умерших от голода людей. Трупы эти усеивали дороги, ведущие в теплые края. Еще до середины лета владыка степей понял, что Посланцы больше ему не помеха.

К северу от тех земель, где правил Тистимед, не осталось ни единой живой души. Правитель снова мог обратить внимание на Гаргарлицейскую Империю, хотя теперь завоевать ее стало сложнее, чем ему бы хотелось.

Хин-тай Ат понадобится время, чтобы восстановить силы. Быть может, десятки лет.

Тистимед был недоволен.

Кладези силы по-прежнему иссякали. Он не надолго их переживет.

Владыку поддерживала их сила и сила Ночи. Пока есть они, будет и Тистимед Золотой. Не станет их, не станет и Тистимеда.

Корбан Железноглазый и остальные гномы вернулись в Обитель Богов своей дорогой. Когда туда переместились Герис, Кловен Фебруарен и Отродье, Герис выпалила:

– Прапра! Что за дерьмо?! Они нас облапошили! Вот я им задам! Всю зиму тащились в этот распроклятый за́мок, все нервы нам вымотали!

– Не совсем так, успокойся. Они не могут оказаться в нашем мире там, где им вздумается. Сначала они должны добраться в нужное место пешком из такой точки, которую они уже знают.