— Триста пятьдесят четыре, — созналась Гермиона, не в силах утаивать точную информацию от директора; она проигнорировала сердитый взгляд Малфоя. – Я использовала триста пятьдесят четыре заклинания, а Малфой – триста пятьдесят два.

Она испуганно посмотрела на Дамблдора, надеясь, что тот не станет на них злиться, после того как она рассказала правду.

— Впечатляюще, — невозмутимо ответил он. – Во всяком случае, я смогу сказать инспектору, что программу по заклинаниям наши ученики усваивают в полной мере. Ну, а насчет вашей проблемы: я полагаю, использование такого большого количества заклинаний вызвало так называемый эффект Хейли Аадан.

— Эффект Хейли Аадан? – взволнованно спросила Гермиона. Она не слышала до этого ни о чем подобном.

— Когда-то давно жила женщина, Хейли Аадан, у которой было два сына. В любое время дня и ночи они ссорились. Хейли делала все, что было в ее силах, чтобы прекратить постоянные ссоры, но никакие наказания или поощрения не помогали. Боясь, что ее сыновья так никогда и не помирятся, она предприняла последнюю попытку наказать их и склеила их руки клеем. Через несколько часов Хейли попыталась смыть клей, но у нее ничего не получилось. Ее отчаяние было так велико, что, сама того не зная, она заколдовала клей. И с этим ничего нельзя было сделать до тех пор, пока братья не осознали, насколько глупой была их вражда, и не помирились. Лишь тогда их руки расцепились.

— То есть мне надо помириться с Грейнджер? – сделал вывод Малфой.

— Это будет мудро, но не обязательно, — ответил Дамблдор. – Эффект Хейли Аадан встречается и в наше время, когда волшебники используют слишком много заклинаний друг против друга за небольшое количество времени. Обычно он длится около часа. Однако действие эффекта зависит от количества заклинаний — чем больше заклинаний было использовано, тем дольше вам так ходить. В вашем случае — целый вечер.

— То есть мы не можем от этого избавиться прямо сейчас? – не веря собственным ушам, спросила Гермиона. Почему это случилось именно сегодня, в день бала? Это было бы катастрофой и в любой другой день, но тогда у них хотя бы была возможность отсидеться в гостиной, чтобы их никто не видел.

— Думаю, это будет подходящим наказанием, — сказал Дамблдор с хитрой улыбкой. – Боюсь, в следующий раз мне придется применить более строгие санкции. Лично я считаю, что практика заклинаний – это хорошо, но вряд ли родители наших учеников одобрят мою политику, когда старосты школы практически пытаются убить друг друга.

* * *

Гермиона неохотно шла рядом с Малфоем в подземелья Слизерина. Там он должен был встретиться с Панси. На это Гермиона согласилась только при условии, что потом он пойдет вместе с ней к Рону.

Малфой шел довольно быстро, видимо, надеясь, что так меньше людей увидит их сцепленные руки. К счастью, Панси уже стояла у входа в гостиную, поэтому им не пришлось туда заходить. Гермиону совсем не радовала перспектива оказаться лицом к лицу с целой группой слизеринцев в таком состоянии.

Панси выглядела очень злой.

— Я жду тут уже вечность, — пожаловалась она, но тут увидела их руки и с отвращением сказала: – Это еще что такое?

— Это какое-то дурацкое заклинание. Нам приходится держаться за руки, – объяснил Малфой. Гермиона молчала: их с Паркинсон неприязнь друг к другу только возросла после того случая, когда Гермиона наложила на Малфоя заклятие, которое нанесло ущерб непосредственно Панси в виде отвратительных зеленых прыщей по всему лицу.

— Я не пойду с тобой, если ты приклеен к какой-то мерзкой грязнокровке. Я найду кого-нибудь другого! – выкрикнула Панси.

И она ушла, оставив совершенно пораженную Гермиону стоять в коридоре. Малфой, однако, не выглядел удивленным. Когда Гермиона попыталась его утешить – ну, немного, — он лишь пожал плечами. Его, казалось, совсем не волновала реакция Панси.

Молча – не считая возмущенного бормотания Малфоя – они дошли до комнат старост, где Гермиону ждал Рон. Увидев ее, он радостно улыбнулся.

— Миона, вот ты где. Я уже думал, что… — Рон пораженно замолк, увидев их сцепленные руки. – Почему вы держитесь за руки?

— Грейнджер решила, что она предпочитает пойти на бал с тем, у кого больше одного кната в кармане, — глумливо сказал Малфой.

Удивленная его словами, Гермиона молча переводила взгляд с него на Рона и обратно, и последний, казалось, был готов взорваться.

— Рон, это неправда! – воскликнула она. – Мы использовали друг против друга слишком много заклинаний, и теперь нам приходится держаться за руки из-за какого-то магического эффекта.

— Правда? – с облегчением спросил Рон.

— Да, конечно, это правда.

— Или нет. Может, она просто боится признаться, — добавил Малфой с коварной ухмылкой.

— Просто не обращай на него внимания, Рон, — быстро сказала Гермиона, видя, что Рон вновь краснеет от гнева.

Она вздохнула. Ее рыжеволосый друг все еще смотрел на нее с подозрением, а Малфой выглядел очень довольным собой, ведь теперь у него было столько возможностей позлить младшего Уизли. Ей оставалось только надеяться, что они не подерутся.

В этот момент Гермиона прямо-таки ненавидела профессора Трелони. Теперь-то она точно была уверена, что прорицательница была просто очень талантливой мошенницей. Она предсказала, что этот вечер будет особенным. А теперь Гермиона мало того что была приклеена к Малфою, но еще точно знала, что он будет раздражать ее и во время бала. Что такого должно случиться, чтобы этот вечер стал особенным?

Бал. Часть 2

Да уж, неловкая ситуация. Очень неловкая. Гермиона сидела между Роном и Малфоем, нервно покачивая ногой.

Они с Малфоем уже станцевали на открытии бала, и это стало для них довольно тяжелым испытанием, поскольку их руки были скреплены очень неудобным для танца образом. Им приходилось импровизировать, и Гермиона даже не знала, как им удалось станцевать что-то вразумительное.

После того как ее волнение улеглось, она даже обнаружила, что наслаждается происходящим. Теперь, когда война заклинаний была временно приостановлена, Малфой стал идеальным партнером, который уверенно вел ее в танце. Постепенно ей уже не приходилось думать, куда шагнуть и как держать руки, и Гермиона просто плыла над полом. Она была взволнована, но не боялась. Она знала, что он не позволит ей упасть. Пусть даже это был Малфой.