Флаер на максимальной скорости мчался к ближайшему летающему госпиталю, где врачи уже готовились принимать необычную пациентку. Но ему на хвост сели несколько десятков дронов-истребителей. А позади крейсер Коллекционеров уже начал подниматься в воздух, готовясь расстрелять его главным калибром, а если не получится — преследовать.

Хан мгновенно просчитал шансы. Выйти из радиуса поражения главного орудия (несколько сотен километров) флаер не успеет — даже если крейсер за ним не погонится. А он погонится — скорость у него выше. И за горизонт не спрячешься — на этой планете он слишком далеко. А если сбить крейсер в воздухе, наплевав на собственные потери — флаер догонит взрывная волна.

Можно использовать метод «отвлечения главного орудия», который он до этого применил в дуэли — но у солдат на земле ракет для этого слишком мало, а тяжёлые воздушные корабли всё это время старались держаться подальше от Арго — и теперь не успеют к месту событий.

Можно заставить флаер вилять по-заячьи, так, чтобы крейсеру было труднее в него попасть. Но необходимые для эффективного уклонения перегрузки точно убьют Моринт. Как и попытка совершить трансатмосферный прыжок.

Пришлось снова выигрывать время — на этот раз по очереди загнав в ствол орудия Коллекционеров два резервных эвакуационных флаера. Благодаря солидной защите они могли бы довольно долго держать выстрел стандартной мощности. Но внутри ствола действовал эффект массы — и поток частиц просто смёл их, как бумажки. Правда, это работало в обе стороны — щиты оказались почти не повреждены, и грузовики, с упорством камикадзе, снова полезли чудовищу в пасть, как только выравнялись. Коллекционеры, надо полагать, мысленно чертыхнулись и по очереди расстреляли оба аппарата более тщательно — секунд пять требовалось держать эти летучие сейфы в луче, чтобы нанести серьёзные повреждения и лишить способности к полёту.

За эти десять секунд (а также время, что потребовалось крейсеру для взлёта) флаер с Моринт успел уйти на двадцать километров от площади. Всё ещё как на ладони для носового орудия монстра.

А ещё за то же время Хан успел задать новые цели орбитальным орудиям.

Воздух с воем прочертили тысячи плазменных сгустков, каждый из которых нёс энергию хиросимской бомбы. Одни были настроены на подрыв на земле, другие — при входе в плотные слои атмосферы. Между городом и флаером в считанные мгновения выросла огненная стена километровой высоты. Стрелять сквозь неё было совершенно невозможно. Пробить, может быть, энергии и хватит, но вот попасть во что-то столь маленькое и подвижное — ни малейших шансов.

Будь у капитана Коллекционеров волосы — он бы наверняка рвал их на себе. У него было три возможности — и все одинаково неприятные.

Честно признать, что тебя переиграли, и отдать трофей победителю? Коллекционеры так не умели.

Улететь от города, прорываться сквозь плазменный шторм, догонять флаер? Расстреляют в полёте, как только его взрыв перестанет угрожать Арго.

Попытаться подняться в космос, чтобы стрелять поверх шторма? Ага, на орбите ждут не дождутся криптонские звездолёты с абордажными модулями.

Оставалось лишь одно — изобразить из себя самую большую в мире управляемую ракету.

Он рванулся вслед за флаером, держась на высоте меньше километра, что для его размеров означало практически бреющий полёт. С каждой секундой сокращая расстояние до цели на полкилометра. И как только сенсоры зафиксировали рвущиеся к нему тучи ракет с пригородных баз — крейсер подорвал себя.

То, что осталось от прекрасного древнего города, напоминало скульптуру сумасшедшего абстракциониста. Одни дома оплыли, словно свечки, другие выгнулись, словно камыш на ветру, да так и застыли. Третьи разлетелись алмазными брызгами, засыпав улицы до второго этажа.

Впрочем, от земного города в такой же ситуации не осталось бы вообще ничего. Только гладкая стеклянистая пустошь. Так что Арго ещё неплохо выстоял.

Безвозвратные потери составили около шестидесяти тысяч человек — причём только тридцать тысяч погибло в сражениях. Другая половина просто не успела убраться с улиц или покинуть крейсер, когда небо и землю соединил огненный столп. Даже танковая кристаллическая броня не везде выдержала купание в огненном шаре — что уж говорить о пехоте. Подсчёт гражданских лиц, которые не смогли или не захотели эвакуироваться, всё ещё продолжался. По предварительным оценкам всего в городе осталось по разным причинам около десяти тысяч невооружённых лиц, погибло из них чуть более тысячи. Ранения разной степени тяжести получили практически все — но для криптонской медицины почти всё, что не труп — излечимо.

В немногочисленных локальных сетях, уцелевших после кибератаки, Дру-Зода честили на все корки. Те факты, что атаку он всё же отбил, и что потери оказались ничтожны (как в процентном отношении к населению планеты, так и к тем, которые могли бы быть) — во внимание не принимались.

Это нормально — народу нужно выместить на ком-то страх и злость. Пусть ругают — пока. После восстановления всепланетной системы пропаганды зазвучат совсем другие голоса. Хорошо ещё, что они не знают, что сделал Генерал на самом деле…

— Теперь — на штурм твари под городом? — поинтересовался Нон. — У меня уже есть парочка идей, как его правильно взять…

— Штурмовать там уже нечего, — устало вздохнул Хан. — Разве что раскапывать. Это теперь забота археологов, а не солдат. Хотя пару полков на прикрытие я, конечно, выделю…

— Погоди… ты хочешь сказать, что нашёл способ уничтожить этот звездолёт прямо под землёй?! И под шумок осуществил, так что никто не заметил?

— Не я, — покачал головой Хан. — Они сами. Я только немножко помог…

— Как это?

Хан вздохнул.

— Это не крейсер Коллекционеров подорвал себя. Это я подорвал его. Примерно за секунду до того, как они активировали бы свою систему самоуничтожения. Десантники по моему приказу оставили внутри бомбу, управляемую по ансиблю.

— Но зачем?! За секунду он бы улетел хоть немного дальше от города…

— Это бы ни на что не повлияло. Для пяти тератонн километром дальше, километром ближе… А вот направление выброса — очень даже могло повлиять.

Перед Коллекционерами стояли три задачи. Первая — обязательно накрыть взрывом убегающий флаер с Моринт. Вторая — желательно нанести при этом максимальный урон планете. И третья — не задеть «каракатицу» под храмом.

«Естественный» взрыв реактора, при котором основной выброс энергии происходил «иголочками» в зенит и надир, этим целям никак не соответствовал. А как лучше всего их решить? Организовать выброс плазмы «диском», в плоскости, параллельной поверхности планеты. При этом ударная волна слабеет почти линейно — пропорционально расстоянию, а не квадрату оного, как при обычном взрыве. Можно поджарить площадь, равную десятку поверхностей Земли, накрыв её таким плазменным «блином». Это, конечно, не весь Криптон… но до соседних мегаполисов он бы точно достал. В то же время, подземному монстру от такого «плоскостного» взрыва практически ничего не сделается. Основной ад пройдёт над ним.

Хана это, разумеется, не устроило абсолютно. И как только он увидел, что поле реактора Коллекционеров начало менять стандартную конфигурацию (благо, сенсоров внутри корабля ещё было достаточно — они просто не успели вычистить всё, что набросали десантники), он ударил на опережение.

— И этот взрыв…

— Да. Энергия, как и в прошлый раз, сложилась в два пучка, один вертикально вверх, другой вертикально вниз. Я не знаю, почему так происходит — вероятно, как-то связано со взаимодействием полей реактора и гравитационного поля планеты. В открытом космосе они взрывались вполне обычно, сферически симметрично. Но сейчас это сыграло мне на руку. Почти половина энергии ушла в открытый космос, где она никому не причинит вреда.

Глаза Нона засияли пониманием:

— А вторая половина, значит…

— Да, вторая выстрелила в грунт. Почти полностью перейдя в сейсмический удар. Городу от этого ничего не случится — он и так был сейсмоустойчивым, а я его укрепил ещё больше. Арго по сути получил только «хвост» — небольшую часть энергии, которая рассеялась в атмосфере или отразилась от грунта. Правда и этого хватило, чтобы повредить многие здания и убить почти всех, кто был на улицах. Но твари под храмом досталось гораздо хуже. На неё обрушилась ударная волна из триллионов тонн камня. Эффект массы, конечно, мог облегчить ближайшие слои — но ведь на них давили следующие, а бесконечно расширять поле невозможно. В доли секунды его прихлопнуло, как таракана. Я даже не уверен, что мы сможем извлечь что-то ценное из того месива, в которое оно превратилось.