- Он хотел пометить тебя во время первой течки, чтобы Куперу ты не достался, но я его отговорил. Тогда бы ты вообще его никогда не простил, - Шеффер складывает руки на груди.

Естественно, я бы его никогда не простил…

- Мне пришлось уволить тебя от твоего имени, забрать документы, чтобы ты не смог встретиться с Риком по работе, ведь у вас там куча всяких вечеринок и показов, а я не хотел рисковать. И со свадьбой я поспешил… Хотел поскорее обезопасить тебя от этого модельера, но ты так усердно сопротивлялся… - Том улыбнулся, склоняя голову к плечу. – Я поставил охрану вокруг дома, когда была твоя течка. Думал, что Купер заявится к тебе прямо так. А потом решил всё-таки забрать тебя к себе, но твой побег просто выбил меня из колеи. Я думал, что тебя похитили, поэтому сразу начал организовывать спасательную операцию. Хорошо, что Густав позвонил и сказал, что ты в клубе. С Ником. А потом ты переехал ко мне, и я тогда понял, что погорячился. Твой запах так сильно сводил меня с ума, что я просто готов был вешаться. Я из последних сил сдерживался, чтобы не наброситься на тебя, держал дистанцию, пришлось даже духами пользоваться.

Я снова смотрю в окно, замечая, что дождь заканчивается. Хорошо.

- Всё шло гладко, пока я не узнал, что Купер собирается перехватить нас во время свадьбы. Пришлось надевать на тебя платье, я надеялся, что они нас не узнают, но ничего не вышло. Да и Джек смог пробраться на свадьбу и передать тебе приглашение, - Том скривился. – Он жутко боится своего отца, поэтому не смог отказаться от этого. Хотя деньги он любит ещё как! – я сижу молча, стараясь переварить всё, что мне говорит, но понимаю, что мне не интересно. – Я не знал про приглашение, если честно. Джек надеялся, что ты не придёшь, но когда ты всё-таки пришёл, О’Коннелл позвонил мне и предупредил. Я так разозлился на себя, что не смог всё это предвидеть, поэтому и сорвался на тебе. Прости…

Том вздыхает и какое-то время молчит. А я жду.

- Тебя похитили так внезапно, что я не смог сразу среагировать. Мне потребовалось время, чтобы подготовить полицейскую операцию, чтобы всё это спланировать. И Джек долго не звонил, поэтому я впустую потратил время на поиски, - Том облизывает губы. – Он согласился впустить меня, потому что его отец был так занят, что даже не обращал ни на кого внимания. Мне нужно было просто подождать, пока не появятся полицейские. Они хотели, чтобы я дождался дома, но я не мог просто сидеть и ничего не делать. А когда этот ублюдок ударил тебя… Я просто сорвался. Мне было плевать на всех, я хотел его убить…

Каулитц замолкает и опускает голову. Я понимаю, что он больше не собирается ничего говорить. Какое-то время я молча пью чай, а потом ставлю на стол кружку и скрещиваю руки на груди.

- Откуда у тебя пистолет? – хмурюсь я.

- А… это. Копы дали для безопасности, - он пожимает плечом.

Мы снова молчим.

- Надо было с самого начала ему рассказать, я тебе говорил… - Густав закатывает глаза.

А я думаю, что не поверил бы. Ни единому слову не поверил бы, потому что я ненавидел Тома, но одновременно и любил. И сейчас люблю, как бы мне не хотелось этому помешать.

- И… Что дальше? – спрашиваю я.

Они переглядываются.

Том опускает голову и печально тянет:

- Если хочешь, можем расторгнуть брак…

Я фыркаю.

- Ты что, дурак? Я что, зря платье надевал?..

Они смотрят на меня удивлённо, не понимая, что я имел в виду под этой фразой, а я закатываю глаза.

- Я хочу домой, Том. И ты должен мне ужин.

Альфа фыркнул и улыбнулся, на мгновение прикрывая глаза.

- Согласен.

- И торт хочу.

- Хорошо.

- И печеньки «Орео».

- Ладно-ладно, - смеётся он.

- И хочу теперь спать в твоей комнате… - смущаюсь я.

- Всё, что захочешь, - Том встаёт. – Поехали.

Я киваю и встаю, прощаясь с Густавом. А потом мы с альфой уходим, направляясь в теперь уже точно наш дом. И теперь я еду туда добровольно. Сам. Понимая, что простил Тома. Простил уже давно…

Часть 30

Ola – I'm In Love

Я просыпаюсь от дикого жара, сразу понимая, что у меня началась течка. И началась, спешу заметить, гораздо раньше положенного! Как говорится, вы не ждали, а я припёрлась!

Переворачиваюсь на живот и стону от того, что мой член трётся о кровать. Тома рядом нет – я понимаю это, как только открываю глаза. Ну, куда он, мать его, делся в такой важный момент?!

Кровать подо мной пропитана смазкой, отчего я морщусь и судорожно выдыхаю. Хочется подрочить, но моё сознание затуманивается и ведёт тело к источнику шикарного запаха, обладатель которого всё же находится в этом доме.

Я прикусываю губу и с трудом «стекаю» с кровати на пол и лужицей ползу к дверям. Ноги подкашиваются, но я не падаю. Мне нужен Том, срочно! Я и подумать не мог, что настолько сильно буду хотеть этого альфу, когда у меня начнётся течка. И я даже не был готов к ней! Не справедливо!

Я выхожу в коридор и плетусь к лестнице. Здесь всё пропитано Томом, и я просто схожу с ума. Ещё минута, и я буду просто хватать любой предмет с запахом альфы и пихать себе в зад!

Как отвратительно…

Я спускаюсь на первый этаж, зная расписание своего альфы. Встаёт, потом в душ, затем завтрак…

Завтрак… наверное, парень на кухне.

Я иду в ту сторону, перед глазами всё расплывается, голова кружится от перевозбуждения, и я понимаю, что больше не могу. Если он сейчас же не засунет свой член мне в задницу, то я просто свихнусь!

Ноги снова подкашиваются, и я заваливаюсь на косяк арки, что ведёт на кухню, и с громким стоном вваливаюсь внутрь.

Том сидит за столом и читает какие-то бумаги, но стоит мне войти, как он тут же оборачивается. Мы какое-то время смотрим друг другу в глаза, замерев, словно статуи, а потом Каулитц медленно встаёт и начинает приближаться, словно дикий зверь, готовящийся к прыжку. Меня это сводит с ума.

Ноздри Тома раздуваются по мере его дыхания, я понимаю, что он уже ничего не соображает, но почему тогда он НЕ НАБРАСЫВАЕТСЯ НА МЕНЯ?!

- Ну, быстрее, - ною я, отстраняясь от косяка и чувствуя, как по ноге стекает смазка.

Это действует на Тома, как красная тряпка на быка. Он срывается с места и прижимает меня к стене, целуя. Я обнимаю его за шею, начиная тереться о него своим членом и постанывая ему в губы. Он стаскивает с меня футболку, в которой я спал, и резко тянет меня на себя. Мы отходим к столу, спотыкаемся о барный стул и буквально заваливаемся на столешницу. Каулитц скидывает что-то на пол, шумно дыша, засовывает мне в рот свой язык и начинает скользить им по нёбу.