Даже не знаю, в кого он там превратился. Да и не хочу знать, однако всё равно тащусь к нему домой, чёрт знает зачем. Наверное, чтобы окончательно убедиться в его предательстве, ведь именно он засунул меня в больницу, а сам исчез неизвестно куда. Бросил. Как бросили и все остальные.

Никогда не прощу, и ни одно оправдание ему не поможет. Пусть хоть инопланетяне захватили его в плен и ставили опыты, всё равно не прощу.

Сначала родители.

И Том.

Потом бабушка.

Следом за ней Густав.

И Митч, который даже ни разу мне не позвонил за эти дни!

Все они только и могут, что причинять мне боль. Другого, наверное, они и не умеют.

А умею ли я?

Дом Шеффера появился внезапно и слишком быстро. В этом районе я не часто раньше бывал, но отыскать его сумел. Это было обычное неприметное здание, которое немного выделялось среди шикарных многоэтажек и домов, в одном из которых жил Том. Даже странно, что такой дом оказался здесь, словно сорняк среди прекрасных роз. Но это в духе Густа. Он любил всё такое странное и разваливающееся. Хорошо хоть со стариками не трахается. Хотя, кто его знает…

Всё-таки он не так изменился, как я думал.

Взбежав на крыльцо, я вошёл в подъезд и начал подниматься на третий этаж. В отличие от внешнего вида, внутри здание выглядело неплохо. Чистые стены, яркий свет, всё вычищено чуть ли не до блеска.

Ничему стараясь не удивляться, я замираю перед нужной дверью и собираюсь нажать на звонок, но почему не делаю этого. Внутри тишина, словно квартира пустует уже давно, не слышно ни телевизора, ни радио, даже музыки нет. Даже шагов…

Проклиная себя за нерешительность, я всё-таки нажимаю на звонок и жду, пока мне откроют. Сначала ничего не происходит. Я уже решаю, что ошибся квартирой или, возможно, даже домом, что не удивительно, потому что я нарезал круги дома у Каулитца минут двадцать, прежде чем до меня это дошло. Но спустя буквально тридцать секунд я слышу шаги, щёлкает замок и дверь открывается.

Я вижу Густава. Он в обычной белой майке и в шортах, лёгкие синяки под глазами, небольшая щетина, в руке сигарета. Он выглядит сонным и потрёпанным, наверное, хорошо вчера погулял в клубе, после того как меня оттуда забрали.

Он отступает, чтобы я мог пройти.

- Привет, - его голос хриплый. Понятно, почему я его не узнал по телефону.

Я захожу внутрь, слыша, как дверь закрывается за мной.

- Можешь не разуваться, - бросает Шеффер, протискиваясь мимо меня, и идёт вглубь квартиры.

Я удивлённо смотрю ему в спину – желание свернуть ему шею постепенно исчезает. Я ставлю сумку на тумбочку и иду за ним, оказываясь на кухне. Густав сидит на диванчике, окно закрыто, здесь настолько всё прокурено, что даже видно, как дым летает в воздухе. Я морщусь – голова начинает раскалываться – и прохожу к окну, распахивая его.

- С каких пор ты куришь? – недовольно бурчу я, вдыхая свежий воздух.

Шеффер тушит окурок, на мгновение прикрывая глаза, словно собираясь с мыслями.

- С тех самых, как ты попал в больницу. Чай будешь? – он встаёт и, как ни в чём не бывало, идёт к плите, беря чайник.

- Ты хочешь сказать, с тех самых, как ТЫ запихнул меня в больницу? – я запрыгиваю на подоконник спиной к открытому окну и внимательно за ним наблюдаю.

- У меня не было выбора, - парень легко улыбается, наливая в кружку горячий чай и неся его ко мне. – Что-нибудь ещё хочешь? – я осторожно беру кружку, кивая, мол, спасибо, но он, кажется, понимает меня по-другому.

Бета идёт к шкафу и достаёт оттуда печенья, кладя пакет на подоконник рядом со мной, а сам возвращается на диван, прикуривая следующую сигарету.

Он выглядит как-то странно, даже жалко его ругать…

- Сколько можно курить? – не выдерживаю я. Густав косится на меня исподлобья, затягиваясь.

- Ты изменился, - говорит он. – Но только внешне.

Я вскидываю бровь, делая глоток.

- Ты тоже. Но не только внешне, - отвечаю я. – Что с тобой произошло за это время?

Он откидывается на спинку дивана и прикрывает глаза, какое-то время думая. Я уже собираюсь окрикнуть его, но не успеваю.

- Мне пришлось уехать. Меня забрали родители за границу на какое-то время, а когда я вернулся, тебя уже выписали, - Шеффер открывает веки и смотрит на меня, облокотившись затылком о стену. Выглядит забавно.

- Мог бы и найти меня, - бурчу я. – Всё-таки это ты виноват, что я там проторчал больше года в одиночестве.

Густав вздыхает.

- Прости. У тебя была зависимость, от которой ты сам избавиться не смог бы. Смотри, кем ты стал, а был оборванцем без запаха, который убивался из-за того, что его отверг альфа, - он как-то насмешливо усмехается, но в его голосе не слышно злобы, лишь добродушие.

- Вообще-то, - начинаю возмущаться я, но он меня перебивает:

- Ты всё же с Томом теперь?

Я замираю, глаз начинает дёргаться. Ну почему, мать его, я должен говорить об этом придурке?!

- Откуда знаешь?

- Видел вчера, как он тебя забирал, - быстро среагировал Шеффер.

Я прищурился, пытаясь прочитать хоть что-то в его глазах, но этот парень искусно скрывал все эмоции. И где так научился?

- Я не с ним, - немного краснею я. – Просто этот засранец портит мне всю жизнь своими глупыми выходками. Думает, что если одумался и понял, что я его омега, то теперь можно делать всё, что ему захочется. Он мне не разрешает вернуться на работу и свадьбу какую-то чёртову придумал! Наглый чокнутый извращенец. Бесит. Я ещё не придумал как, но я точно сбегу от него куда подальше, и пусть только попробует мне запретить!

Я капризно задёргал ногами, отчего пролил на себя остывший чай, тут же надувшись.

Густав смеётся, наблюдая за мной.

- А кольцо-то не снял, - замечает он.

- Я… Просто я боюсь его потерять, а то он заставит ещё деньги вернуть! – возмущаюсь я, ставя кружку на подоконник. – Оно же дорогущее…

- Ты совсем не и изменился, - улыбается Шеффер. – Как был ребёнком, так и остался. Я же прекрасно тебя знаю, ты сам хочешь эту свадьбу, но ты такой гордый, что никогда в этом не признаешься. Тебе проще сбежать от неё. От всех.

Я возмущённо смотрю на парня.

- Не правда! Никогда больше не позволю прикоснуться к себе ни одному альфе! – я спрыгиваю с подоконника и иду к раковине, чтобы вымыть руки. – Между прочим, он насильно притащил меня к себе домой. А там мне плохо! Я заночую у тебя, Каулитц как раз не знает, где ты живёшь, небось, не хватится до вечера, - хихикаю я, выключая кран. – Ладно? – поворачиваюсь к нему лицом.