Тем самым узкое руководство все же отказалось и от проводимого с 1945 года дипломатического давления на Турцию, и от территориальных претензий к ней.
Наконец, 20 августа ПБ образовало специальную комиссию, призванную подготовить созыв в Москве международного экономического совещания. Молотов как председатель, Микоян, Вышинский, Суслов, Григорьян, Меньшиков, ряд иных как члены должны были в пятидневный срок представить предложения, которые не только бы гарантировали сам созыв, участие в нем представителей максимального числа стран помимо членов СЭВа, но и позволили бы вырваться из изоляции, восстановить утраченные за последние годы — период холодной войны, торговые связи.
Однако работа над требовавшимся документом неожиданно затянулась. Привела, прежде всего, к вскрытию вопиющих недостатков в деятельности МВТ. Они, как отметило постановление ПБ, принятое 4 ноября, выразились «в том, что министерство внешней торговли при осуществлении торговых операций с капиталистическими странами не проявляет должной заботы по обеспечению внешнеторговых интересов государства, слабо контролирует выполнение планов внешнеторговых операций, в результате чего запаздывает в закупке и доставке необходимых для СССР товаров из-за границы, а в ряде случаев допускает завоз товаров плохого качества, чем наносит ущерб государству». Вывод последовал традиционный: «эти недостатки в значительной мере являются результатом того, что министр внешней торговли т. Меньшиков не справляется со своими обязанностями». Тем же постановлением его сняли, утвердив новым министром прежнего первого заместителя, И. Н. Кумыкина[739].
Только незадолго до открытия совещания — в середине февраля 1952 года, да к тому же комиссии нового состава — Молотову, Микояну, Кумыкину, Григорьяну, Пономареву (от Агитпрома) и Захарову (от МВТ), удалось четко сформулировать его задачи. Своеобразная директива установила: «Основная цель Советского Союза заключается в том, чтобы содействовать прорыву торговой блокады и той системы мероприятий по экономической дискриминации в отношении СССР, стран народной демократии и Китая, которая в последние годы проводится правительством США со все большим нажимом… Совещание должно выявить возможные положительные стороны восстановления и развития нормальных условий в области торговли и экономических связей между странами». А потому предлагалось «предоставить возможность для выступления возможно большему кругу участников совещания, не выдвигая специальных документов, чтобы не создавать особого положения для представителей отдельных стран»[740]. Иными словами было решено полностью деполитизировать международное экономическое совещание, отказавшись на этот раз от обычных в таких случаях деклараций, что и привело бы к срыву задуманного. Выходу из изоляции для начала в области международной торговли, обретению новых рынков сбыта советской продукции и сырья, партнеров в импортных операциях за пределами Восточного блока.
Не менее показательным свидетельством начавшихся перемен стали еще два неординарных события. 20 июля 1951 года в должности министра ВМФ восстановили адмирала Н. Г. Кузнецова[741]. Такое, вроде бы обычное, даже заурядное кадровое перемещение в данном случае выглядело более чем вызывающим. Ведь совсем недавно, всего чуть более трех лет назад, Николай Герасимович не просто был отстранен от должности, но и предстал перед военной коллегией Верховного суда СССР, обвиняемый в измене. Настаивал же на таком именно, репрессивном характере решения судьбы адмирала никто иной, как Булганин, в то время «всего лишь» заместитель председателя СМ СССР, министр Вооруженных Сил.
«В маленьком зале Кремля, — вспоминал Кузнецов, — где обычно проходили не очень многолюдные совещания старших руководителей, было собрано Политбюро ЦК под руководством Сталина. На этом совещании моряков Сталин сидел в стороне. Председательствовал Маленков. Предложили всем командующим флотами высказаться о делах в ВМФ… Сталин, не проронив ни слова, что-то писал на бумаге… Нас отпустили. Сталин только сказал, что Юмашев (министр ВМФ. — Ю. Ж.) пьет, и предложил подумать о замене. Все ждали указаний свыше. На следующий день собрались уже в другом помещении (кажется, в кабинете Маленкова), и на вопрос, что мы надумали, естественно, никто не ответил. Тогда председатель взял слово и сказал, что они на Политбюро обменивались мнениями и решили „вернуть“ Кузнецова»[742].
Вот так, когда Булганин оказался членом триумвирата и возглавил бюро по военно-промышленным и военным вопросам, его личного врага возвратили на старую должность. А вскоре началась весьма своеобразная реабилитация другого полководца периода Великой отечественной войны. 24 июля «Правда» не только поместила сообщение о том, что в состав правительственной делегации СССР на праздновании Дня возрождения Польши наравне с Молотовым включен и маршал Г. К. Жуков, но и опубликовала полный текст его выступления в Варшаве.
Но все же с наибольшей силой подспудная, не прекратившаяся и после 16 февраля закулисная борьба за лидерство в триумвирате, за торжество своей концепции внешней и внутренней политики, проявилась в ином. В устранении преданного Сталину, всесильного министра госбезопасности Абакумова, в чем в равной степени были заинтересованы все члены нового узкого руководства, но более других — Маленков. Ведь для закрепления обретенных позиций, опоры только на партаппарат ему было недостаточно. Весьма желательной являлась поддержка МГБ, ибо второе силовое министерство, вооруженных сил, контролировалось Булганиным, а также, но косвенно, и Берия.
В первых числах июля в ЦК поступила — несомненно, не без активного содействия административного отдела или отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов, то есть при обязательной поддержке со стороны Маленкова, записка одного из рядовых сотрудников МГБ — подполковника, старшего следователя М. Л. Рюмина. В ней Абакумов обвинялся во многих грехах. В странной, по мнению автора записки, смерти — до завершения следствия арестованного в середине ноября 1950 года Я. Г. Этингера. Кардиолога, заведующего кафедрой 2-го московского медицинского института, консультанта Лечсанупра Кремля и фактически врача семьи Берии, уже «признавшегося» в причастности к смерти А. С. Щербакова. В вину министру госбезопасности ставилось непредставление в ЦК сведений о «деле» Этингера, а также о ходе следствия еще по двум «делам»: попытке бегства в ФРГ генерального директора акционерного общества «Висмут», занимавшегося добычей урановой руды в ГДР, а также террористической группы еврейской националистической молодежи, «раскрытой» в Москве.
4 июля ПБ поручило «комиссии в составе тт. Маленкова (председатель), Берия, Шкирятова и Игнатьева проверить факты, изложенные в заявлении Рюмина, и доложить о результатах Политбюро ЦК ВКП(б)» в течение трех-четырех дней. Комиссии этого времени хватило с избытком и уже через два дня ПБ приняло постановление «О неблагополучном положении в МГБ СССР», Месяцем позже, 9 августа, Абакумова сняли, утвердив вместо него в должности министра С. Д. Игнатьева, члена следственной комиссии как заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов[743].
С этого момента Маленков и Берия пытались извлечь максимальную для себя выгоду из возникшей ситуации. Используя созданную ими же необходимость полной смены руководства МГБ — второй пункт постановления от 9 августа, потребовавший от Игнатьева «внести на рассмотрение ЦК предложение о новом первом заместителе и других заместителях министра госбезопасности», они стремились провести на эти должности своих людей. Добиться тем если не явного преимущества, то хотя бы подобия равновесия.
Закулисный торг, если он был, длился более двух недель. Только 26 августа удалось найти компромисс. К министру — партфункционеру первыми заместителями утвердили двух профессионалов — С. И. Огольцова и С. А. Гоглгидзе. Заместителем по кадрам традиционно стал партработник, А. А. Епишев, перед тем работавший первым секретарем Одесского обкома и инспектором ЦК ВКП(б). Должности же просто заместителей министра поделили, но далеко не поровну. Четыре отдали профессионалам, Е. П. Питовранову, Н. П. Стаханову, П. Н. Мироненко, П. П. Кондакову. Две — «людям со стороны», инспектору ЦК ВКП(б) С. Р. Савченко и заместителю управляющего делами СМ СССР С. В. Евстафьеву.
