Что его так разозлило? Все ведь было хорошо, но стоило нам ступить на землю Питтсубрга, и его настроение резко переменилось. Не понимаю, что я такого сделал? Пытаюсь держать в голове то, что сказала Дафни. Прошлой ночью ее рассуждения выглядели разумными, а сейчас, при свете дня, кажутся просто смешными. Это Брайан-то ранимый? Если и так, он чертовски хорошо это скрывает. Нет, ерунда все это, Дафни просто пыталась меня утешить. А в Чикаго я, по обыкновению, видел то, что хотел видеть.

Потом я обзваниваю бывших сотрудников Художественного Отдела. Моя команда будет состоять из пяти человек, недавно уволенных из «Райдерс». Я оставляю за собой несколько самых крупных контрактов, а остальные передаю Саванне, предварительно подготовив вместе с Брайаном все документы.

К вечеру вторника моя команда уже полностью сформирована. Нам выделяют меньшую комнату в Художественном отделе. Единственный наш проект сейчас – это «Браун Атлетикс», но со временем все изменится. Конечно, давние клиенты «Вангард» первое время охотнее будут работать с привычной им командой Эндрю, но я уверен, что постепенно мы отлично себя зарекомендуем. И полон решимости наслаждаться жизнью.

В пятницу перед обеденным перерывом я вручаю Брайану два конверта. Я написал две одинаковые рекомендации – одна от «Вангард», другая от «Райдерс», чтобы он потом смог выбрать ту, которая больше понравится конкретному университету. Конверты я не заклеил, и он, ни минуты не медля, открывает их и принимается читать. Кажется, впервые в жизни я вижу, как он краснеет – хоть и едва заметно.

Откашлявшись, он выдает:

- Ты мне льстишь.

- Ничего подобного. Готов подписаться под каждым словом.

- Спасибо.

- Это, правда, совершенно заслуженно. От души надеюсь, что ты поступишь в университет, и в будущем тебя ждет большой успех.

Он кивает и несколько секунд просто смотрит на меня. Как будто ждет чего-то.

Я улыбаюсь.

- Если хочешь, можешь сегодня уйти после обеда.

Он за неделю и слова мне не сказал, так что, наверно, дождаться не может, когда сбежит отсюда. Я не могу сделать так, чтобы он сам захотел проводить со мной время. И принуждать его оставаться поблизости не стану тоже.

Пару секунд он как будто колеблется в нерешительности. Может, он не совсем этого от меня ждал? Но, как бы там ни было, очень быстро он поднимается на ноги, убирает конверты во внутренний карман пиджака и холодно произносит:

- Ладно. Увидимся.

А потом он уходит. А я стою, оцепеневший, пытаясь осознать, что это все, что он сказал мне после целых шести недель. Слышу, как за дверью он прощается с Синтией. Говорит, какая она милая, и как приятно ему было с ней работать. И как он надеется когда-нибудь снова с ней пересечься. А я роняю голову на стол и льщу себя надеждой, что, может, теперь жизнь моя перестанет быть вот такой.

Всю неделю я каждый вечер разговаривал с Дафни. В среду она приносила пиццу, и мы вместе смотрели кино. Ее высказывания о Брайане стали осторожнее. Думаю, она поняла, что в ту ночь невольно меня обнадежила, и успела уже пожалеть об этом. Теперь ведь очевидно, что мы с ней оба просто выдавали желаемое за действительное.

Сегодня оставаться дома мне не хочется. Пойду лучше в «Вуди» пропущу стаканчик. Или десять стаканчиков. Только теперь мне вдруг становится ясно, как мало у меня на самом деле друзей. Тех немногих, с кем я раньше часто общался, в «Вуди» не позовешь. А в те пафосные заведения, где они бывают, мне неохота. Да и нет у меня настроения пускаться сегодня вечером в пространные политические дискуссии. Честно сказать, из меня вообще сегодня компания так себе.

Ко мне дважды подходят парни с намерением меня закадрить, но я их прогоняю. И даже выпивку себе купить никому не даю. Не хочу ни с кем разговаривать. Еще час – и можно будет пойти в «Вавилон» и получить свое. А потом – домой. В эти выходные, похоже, я буду много рисовать.

- Привет, Детка, - говорит мне в ухо знакомый голос, и чья-то рука обвивает мои плечи.

Поднимаю глаза:

- О, привет, Эммет! Как дела?

Вид у него совсем юный, слишком юный, чтобы здесь околачиваться. Брайан говорил, что Эммету семнадцать, и ровно на столько он и выглядит. Как его вообще сюда пускают? Ни одно фальшивое удостоверение не может быть настолько убедительным.

- Меня послали найти четвертого для партии в бильярд. Помоги нам, пожалуйста!

Обернувшись, вижу, как Тэд кивает и улыбается мне. Брайан тоже с ними, но очень занят – придирчиво осматривает каждого горячего парня в баре.

- Даже не знаю, - отнекиваюсь я. – Я не слишком хорошо играю.

Брайан мне точно не обрадуется, и я не хочу, чтобы он весь вечер демонстративно меня игнорировал или делал еще что похуже.

- Так и мы тоже. Ну, конечно, кроме Брайана, но кого это удивит? Пожалуйста, милый, ты окажешь нам огромную услугу.

- А где Майкл?

- Мать его куда-то послала. Попозже придет. Пошли!

Он подхватывает меня под руку и тянет к бильярдному столу, а я не сопротивляюсь. Прекрасно! Брайан, конечно, взбесится, но это и не сравнится с тем, как разъярится Майкл, когда вернется и обнаружит в компании меня. И зачем только я с собой так поступаю?

Мы подходим, и Тэд мне улыбается. Он сегодня на удивление дружелюбен. Даже Брайан, наконец, оборачивается ко мне, делая вид, что только что меня заметил.

- Никого получше не мог найти? – ворчит он на Эммета.

Тот мелодично смеется и обнимает меня за плечи.

- Думаю, это лучший кандидат из возможных, - и он целует меня в щеку.