Он снова краснеет.

- Прости, мне жаль, что тебе пришлось это услышать.

Он пытается обойти кухонную стойку, но останавливается, когда видит, что я снова отступаю. Все это – такой пиздец, что мне совершенно не нужно сейчас, чтобы он был поблизости. Он, блин, никак не въедет! Я пришел сюда, чтобы его предупредить, а он, очевидно, ничего подобного делать не собирался. Я-то думал, эта наша маленькая тайна касается нас обоих. Ладно, может, он и правда не предвидел, что Дебби до меня докопается, но я все равно чувствую себя идиотом из-за того, что так о нем волновался. Ну и еще из-за того, что он сказал своей матери.

- Угу, мне тоже.

Это правда. Я реально хотел бы не слышать его последние слова.

- Я просто пытался ей объяснить… что между нами происходит. В понятных ей выражениях. Для нее это трудно. Я просто пытался ее успокоить.

Не могу себе представить, каким это образом то, что он меня любит, могло бы ее успокоить. Мою мать это уж точно ни хрена бы не успокоило. Да она бы в ужас пришла. Собственно, как и я, - хоть и по другой причине. Что за хуйню он себе вообразил? Нет никакой любви – ни у нас, ни у кого другого. Любовь, о которой он говорит, вообще не существует. Просто иллюзия. Сказка, которую «Холмарк» выдумал, чтобы лучше продавались открытки. Как «Кока-кола» выдумала образ Санты.

- То есть, ты просто повторял чушь, которую так любят натуралы? Чтобы она угомонилась? Ты ведь не имел этого в виду на самом деле?

Он открывает рот, а потом захлопывает его. И снова начинает тереть себе за ухом – он всегда так делает, когда нервничает, я давно заметил. Поднимаю брови, показывая, что все еще жду ответа. И отчаянно желаю, чтобы он ответил правильно. Прямо как с Майки в понедельник.

- Ну, на самом деле я и правда думаю, что то, что мы занимаемся сексом, не имеет никакого отношения к тому, что ты был моим интерном. Так что это была правда… И я отказываюсь считать себя педофилом только потому, что ты еще учишься в школе… Потому что меня вовсе не твой возраст заводит и… - Он опускает взгляд вниз, качает головой и привычно замыкается в этом своем маленьком мирке. – Ох, да на хуй все это! – Он поднимает голову и твердо смотрит мне в глаза. – Ладно, да, я именно это и имел в виду. Все – правда.

Блядь, я так и знал! Уебок мелкий! Все это время он только притворялся, что… А на самом деле пытался… Чего он вообще пытался добиться? Загнать меня в ловушку? Надеялся, что я в него влюблюсь, и мы будем жить долго и счастливо? Он никогда ничего не требовал… Или это была просто уловка? Он все время меня дурачил, делая вид, что… Ладно, может, он и не притворялся, потому что я все время догадывался… Но он не должен был этого говорить. Я закрывал на это глаза, и все было хорошо. А теперь я не могу больше делать вид, что ничего не происходит.

- Мне нужно идти, - говорю я.

Делаю шаг к выходу, и он движется мне наперерез. Это не слишком-то эффективно, учитывая, сколько между нами пустого пространства. Да и дверь все еще настежь. Но его намерение меня остановить - очевидно. Ну, сейчас начнется. Брайан, не уходи, я люблю тебя! Ты все, что у меня есть. Не бросай меня. И все прочая жалкая чушь.

Но вот он начинает говорить, и я застываю на месте.

- Хочешь трахнуться?

- Хочу ли я… что?..

Он улыбается.

- Не слишком сложная комбинация, Брайан. Моя задница, твой член. Ты что, забыл, как это делается?

Глава 13

Я, правда, не могу навскидку выдумать ничего другого, чтобы убедить его остаться. Боюсь, если он уйдет сейчас, то никогда уже не вернется. Будет снова и снова вспоминать, что я сказал, и вконец себя накрутит. Решит, что все теперь изменилось, и ему нельзя больше со мной оставаться. А на самом-то деле не изменилось ничего. Я полюбил его гораздо раньше, чем сказал об этом вслух. Может, открыто я и не признавался, но в глубине души давно это чувствовал. И он, думаю, знал об этом тоже.

Лицо его сейчас – просто картина маслом. Такого он от меня явно не ожидал. Но я давно понял, что победить Брайана можно, только играя по его правилам. Демонстрировать непробиваемое внешнее безразличие, а все нежные чувства – если уж тебе не повезло ими обзавестись – тщательно прятать от радаров. Ах, да, и, разумеется, всегда делать вид, что все это – просто секс. Что, в общем-то, не так уж сложно.

- Иди сюда, - зовет он.

Я подхожу к нему вплотную, он кладет ладонь мне на шею, притягивает ближе и целует, глубоко и страстно. И пока язык его исследует мой рот, вторая рука уже принимается расстегивать штаны. Меня уносит даже раньше, чем он успевает обхватить ладонью мой стояк.

- Отсоси мне, - хрипло приказывает он, и я без раздумий падаю на колени.

Мне и в самом деле не приходится думать дважды, прежде чем согласиться отсосать ему. Ни разу еще не было случая, чтобы я не желал этого так же, как он сам. До встречи с Брайаном я никогда никому не делал минет, если не был уверен, что получу ответную услугу. Ты – мне, я – тебе, как-то так. Но с ним все иначе. Делать ему минет – уже само по себе удовольствие. Как-то раз я даже кончил в процессе, ни разу не прикоснувшись к себе.

И вот он возвышается надо мной, весь расслабленный, не считая твердого, напряженного, уже влажного члена. Я приступаю, и его руки тут же пробираются ко мне в волосы. Мне так это нравится. Нравится, как он перебирает пальцами пряди, время от времени поглаживая щеки и шею. Брайан – настоящий гедонист, он может полностью отдаться удовольствию. Он кончает, а я, все так же стоя перед ним на коленях, в пару быстрых движений довожу себя до оргазма. Оргазма, который приносит мне больше удовольствия, чем все сделанные мне в прошлом минеты вместе взятые.

Смотрю на него снизу вверх, улыбаясь, и очень надеюсь, что у него вынесло из головы все, о чем мы до этого разговаривали. Он все еще держит в ладонях мое лицо, мягко поглаживая большим пальцем щеку. Думаю, совершенно неосознанно.

- Есть вероятность, что твоя мама вернется? – спрашивает он.