Брайан счастливо засмеялся, запрокинув голову.

- Не знаю, как передать тебе, как счастлив я, что ты теперь со мной.

- Я тут тебе еды принес и сапоги, какие только смог отыскать из готовых. Самого большого размера, ведь ты значительно крупнее меня. Жаль, конечно, что заранее твою ногу не измерили.

Брайан снова ощутил волну тепла, омывшую все его нутро. Он не мог даже подыскать слова, чтобы выразить, насколько приятна ему была забота друзей. Хорошо, что он послушал Кьяртана, и не придал значения пророчествам того старика. Как его друзья могут желать ему зла? Разве должен он кого-то из них опасаться? Брайан поспешно натянул сапоги, ведь, не смотря на тепло от искорок, идти в тряпках на практически босую ногу было крайне неудобно. Сапоги Гвин действительно подыскал самого большого размера. Странно, что в деревне такие существовали. Не иначе как в дар какому-то великану готовили. Утоп он в них до самых бедер, да и в ступню сразу две ноги легко могли уместиться. Но выказывать недовольства не стал, да и не испытывал он его. Напихал в сапоги те же тряпки с ноги, вроде было довольно удобно. Потоптался на месте, присел и раскрыл короб с запасами еды.

- Овсяные лепешки! Пища богов! Соленый окорок, свежие овощи! Да ты сам теперь мой бог, Гвин!

Тот засмеялся и покачал головой.

- Легко быть богом для голодающего.

Брайан промолчал про кота, который в последние дни делился с ним пищей, чтобы не портить радость Гвина от своевременной помощи. И поспешил рассказать историю Кьяртана, про которого Гвин почему-то не поинтересовался.

- Я давно заметил, что вы разделились. Проследил его направление, и понял, что он направляется обратно к холмам. Знать, решился на восстановление собственно здоровья. Буду рад его удаче.

- Да, удача ему там точно не помешает, - согласился Брайан.

Позавтракав, вновь двинулись в путь. Уже вдвоем. На обед варили суп, используя овощи и корешки, который легко откопал Гвин, сразу отыскав нужные. Брайан теперь изо всех сил старался их запомнить, чтобы не полагаться всецело на других, как он делал в прошлый раз. Пока похлебка готовилась, вернулся кот, покинувший Брайана еще ночью. Он вновь притащил тушку птицы. Невозмутимо кинул ее у ног юношей и принялся вылизываться. Гвин ойкнул и раскрыл от изумления рот.

- Я вижу, ты сумел справиться с голодом, - ошарашенно протянул он.

Брайан с улыбкой кивнул.

- Да, нашел вот себе заботливого кота. Как мать родная опекает.

Кот фыркнул, будто поняв, о ком идет речь, и подтолкнул тушку к ногам Брайана. Ты, мол, вари, давай, а не болтай. Парень согласно хмыкнул, опалил птицу и сунул в суп. С птицей он получился густым, наваристым и безумно вкусным. Правда, кот его есть отказался. Хоть ему и выделили плошку. Да и вареное мясо его не впечатлило. Поворчав, он вновь убежал.

- Интересный у тебя попутчик, - усмехнулся Гвин.

- Других не держим, - ответил Брайан с улыбкой. - Интересно было бы узнать его пол, да разве он подпустит? А то может матерью и назвать.

Брайан пошутил, но Гвин посмотрел на него недоумевающе. Пояснив, что их связь помогает в лёгкую узнать о животном абсолютно все, в том числе и пол, не прибегая к визуальным средствам. Брайан изумленно кивнул и посмотрел на кота. Действительно, кошка. Похоже, уже вторая самка решила, что он нуждается в ней.

- Видать, и впрямь быть тебе Матерью.

Ночью Гвина поджидал новый повод для удивления. Брайан не воспользовался разогретой землей, чтобы хоть какое-то время спать на теплом, а улегся прямо в сугроб. Сначала Гвин промолчал, сдвинув в ухмылке брови. Потом поинтересовался, не от перегрева ли ног тот так нагло себя ведет по отношению к зиме. Брайан радостно рассмеялся, раздумывая, как более значимо преподнести свое новое достижение в колдовстве. Поймал себя на этой мысли и одернул. Сколько все же в нем гордыни. Хотя, может, она проявляется, только когда он действительно этого заслуживает? Хоть Кьяртан и говорил, что Крейда гораздо лучше, чем он справляется с обогревом тела. В конце концов, Брайан рассказал Гвину правду, ничего не приукрашивая. И даже признался в словах Кьяртана. На что получил утешение от друга и восхищение его умением. Искренняя похвала грела душу не хуже его обогревательного контура.

Несколько дней прошли без происшествий. Однообразная тропа, легкая беседа, быстрые перекусы, небольшие тренировки со стихиями. И все. Брайан, наконец, сумел смастерить себе из частиц какой-никакой щит. Проверить его защиту пока было не на чем, но он надеялся, что в важный момент тот не подведет. На пятый рассвет после их встречи, вдали показалась та самая крепость, в которой начались испытания Брайана. Обычная, ничем не примечательная серая стена, окружавшая низкие постройки. Таких в стране десятки, если не сотни. И если бы не уверенность лосихи, показавшая ему именно это место, он бы вряд его отыскал так просто. Хорошо, что животное ничего не перепутало. Побелевшая за последние дни Ласка из леса выходить не пожелала, и спрыгнула с плеча Брайна в снег.

Подходил Брайан к крепости с непонятным чувством. С одной стороны ему хотелось, чтобы поскорее все закончилось. С другой стороны, он знал, что до конца еще очень далеко. Неизвестно, какие еще испытания уготовила ему тропа или друиды. Поэтому в глубине души царили одновременно нетерпение и настороженность. Светло-серые глаза его почти потеряли прежний цвет и почернели от бушующей внутри носителя стихии.

- Ты справишься, - попробовал подбодрить Гвин, хотя в голосе не чувствовалось уверенности. - Вряд ли дальше будет сложнее.

Брайан охотно кивнул. Представлять себе еще более сложные испытания, чем первое и второе, ему не хотелось. Это третье пролетело как-то легко и незаметно. Но, может, тропа просто давала ему передышку в преддверии последующих заданий?

Вблизи крепости никого не было видно. Чем ближе подходили юноши, тем заметнее становилось запустение, царившее здесь.

- Что здесь случилось? Куда все подевались? - Шепотом спросил Гвин.

- Хотел бы я знать. Здесь я начал испытания, сюда шел, чтобы их закончить. Надеюсь, не болезнь унесла всех, кто здесь обитал. Да и вряд ли какая-то болезнь способна справиться с верховными друидами.

- Наверное, ты прав, - согласился с ним Гвин.

Они замедлили шаг и продолжали двигаться вперед с предельной осторожностью. Болезни - страшная штука, тем более, если ты - всего лишь будущий друид. Ворота были распахнуты настежь. За ними также никого не наблюдалось. Повсюду царил хаос и запустение. Вещи были раскиданы, хозяйственная утварь свалена, как попало, по углам. Казалось, крепость покидали в спешке.

- Я видел такое однажды, - пробормотал, будто про себя Гвин. - Омертвевший город. Это был последний приют моей семьи. Моя мать была тогда, наверное, совсем юной. Она запомнилась мне красивым лицом, с которого никогда не сходила улыбка. Вряд ли она была намного старше, чем я сейчас. Но у нее тогда уже было четверо детей. Старшая дочь, потом я и моя единоутробная сестра и младший брат. Когда в город пришла беда, никто не понял, но уже спустя ночь жители сожгли несколько трупов. Послали за помощью к королю и друидам. Они пришли, но не помогать. Люди короля и друиды оцепили наш город, закрыли ворота, и оставили погибать всех. Не разбираясь, болен человек или здоров. В начале умерла старшая сестра. Она ухаживала за матерью отца и заразилась от нее. Их сожгли в одну ночь. Ей было всего восемь лет. Помню, как рыдала мать, как рвалась к сестре, пока она горела. Отец держал на руках младшего сына, и не мог найти в себе ни слов утешения, ни поддержки. Он был разбит и сломлен. Потом заболела моя самая родная сестра. Та, с которой мы делили утробу матери. Мы любили друг друга больше, чем всех остальных. Больше, чем отца или мать. Мы делили вместе постель с первого дня нашей жизни, делились едой, я таскал ей с кухни, тайком от матери, вкусные пироги и мед, если она просила. Она была для меня единственной любовью. Когда я понял, что она больна, я молил богов, чтобы они позволили мне умереть с ней с один день. Но ее сожгли одну. Умирая, Кияра умоляла меня спасти ее. Нам было всего по шесть лет, но я помню, как рвалась моя душа на части, когда я смотрел на погребальный костер. А мать уже не рыдала, она перегорела еще в прошлый раз. Она пережила Кьяру всего на две ночи. Потом умер отец. Не от болезни. Он вместе с другими мужиками и женщинами пошли к стене и стали умолять выпустить их детей. Друиды всех сожгли на месте молниями. А через ночь ворота открыли. Оказывается, болезнь ушла. В живых осталось меньше десятка. В их числе мы с братом. Нас проверили на болезнь, и присоединили к каравану, который направлялся куда-то из крепости. Я был мал, и не подумал спросить, почему жителей города не проверили на болезнь раньше...