— Десятки? — презрительно хмыкнул Муций. — Все вы заняты не тем: стремитесь к богатству, власти, военной славе, удачной женитьбе... Только я нашёл истинно достойную цель! Есть богатство и власть иные — дружба с богами.

   — Ты тоже избрал жреческий путь? — удивился Ромул.

   — Для того-то я и позвал тебя, хочу, чтобы ты мне помог. Знаешь, что будет через три дня? Осеннее равноденствие.

«Равноденствие»! Это слово эхом отозвалось в сердце Ромула и мгновенно перенесло его на полгода назад к равноденствию весны, когда после обряда вбивания гвоздя он познакомился с Герсилией. Тоска на миг захлестнула Ромула, но он быстро овладел собой.

   — Осеннее равноденствие? Ну и что из того?

   — Не просто равноденствие, а то, которое совпадёт с полнолунием. Говорят, это самый благоприятный день.

   — Благоприятный для чего?

Муций укоризненно посмотрел на Ромула и гордо ответил:

   — Чтобы стать Царём!

Ромул не сразу понял, и Муций объяснил:

   — Я буду не Муций, сын Муция из Ференты, а Рекс Неморенис, великий Царь Леса!

   — Так вот для чего ты точишь меч!..

   — Да. И мне нужна твоя помощь. Ты должен отвлечь соперника, быть свидетелем, а может, — Муций невесело усмехнулся, — доставить домой моё мёртвое тело. Нужен ещё один человек. Я думал пригласить тебя с Ремом, но раз его нет, можно взять кого-нибудь другого, например, Тита.

   — Да ты спятил! Стоит ли так рано губить жизнь? — стал отговаривать друга Ромул. — Что ты получишь, став жрецом лесной Дианы? Диана ещё более жестока, чем Веста. Ведь ты должен будешь непрерывно защищать эту должность мечом, и новый претендент убьёт тебя рано или поздно.

   — Не рано, — усмехнулся Мудий, подвигав широкими плечами. — Ты ничего не понимаешь, Ромул. Быть Царём Леса — очень почётно. Месяц назад туда, к Зеркалу Дианы, поклониться богине сходились молодожёны чуть ли не со всего Ладия. А посредником между ними и божеством был этот злобный тупица! И потом... Ты знаешь, что Диану-охотницу окружают девы?

   — Да, и сама она девственница.

   — Ошибаешься, у неё был любовник, красавец Эндимион. Так вот, не всем это известно, но служительницы храма Дианы Неморейской не чета весталкам. Царь Лесов владеет ими всеми, и только он один.

   — А беременных закапывают живьём? — спросил Ромул.

   — Нет, вроде бы просто выгоняют, точно не знаю. Но, главное, на падубе появилась Золотая ветвь, и достаточно низко. Я был там позавчера и её видел. Чтобы вызвать на поединок этого старого волка, нужно сорвать ветку, и лучше это сделать незадолго до полуночи, когда он устанет. Я узнавал, за время правления он уже уложил шестерых. Но со мной у него ничего не выйдет. Ну что, согласен меня проводить?

   — Конечно. Но, может, ты раздумаешь?

   — Нет, Ромул. Эту мысль я вынашивал годами, и тебе меня не сбить. Через три дня я достигну цели или умру. Как пожелает Диана. Да, кстати, — спохватился он, — ты ещё не слышал? Говорят, Амулию удалось разыскать и доставить к себе Рею Сильвию.

   — Откуда это известно? — насторожился Ромул.

   — Её мельком видел Аррунт. Говорят, Рею вчера принесли на носилках без сознания двое неизвестных. А когда она пришла в себя, Амулий велел её заковать, объявить безумной и отправил в подвал тюремной башни.

Ромул тяжело вздохнул.

Хорошая погода ещё держалась, когда трое молодых людей под вечер отправились из Ференты на озеро Неми, к храму Дианы. Муций, Тит и Ромул взяли охотничьи сумки с едой, они не имели оружия, кроме ножей, и не могли вызвать никаких подозрений: просто юноши, решившие погулять. Правда, Мудий, скрывший под широкой одеждой меч и кожаный панцирь, двигался немного скованно.

До храма было мили четыре. Священное Неморейское, то есть Лесное озеро, которое в народе называли озером Неми, лежало восточней Альбанского и чуть ниже на похожей, но гораздо меньшей по размеру ступени склона горы. Если первая ступень, кроме большого озера, вмещала Ферентинскую рощу и обширные луга, то вторую почти полностью занимало скромное озеро Неми.

Путники прошли лугами мимо загонов и навесов знаменитого табуна Нумитора, оттуда начинался спуск к озеру. Они ненадолго задержались, любуясь открывшимся видом. Почти совершенно круглое озеро покоилось в крутых берегах, как в чаше, по краям которой рос заповедный дубово-буковый лес. Со стороны горы он упирался в серые, поросшие кустами скалы. Там виднелась нитка водопада, исчезавшая за деревьями. Рядом можно было различить островерхую крышу круглого храма Дианы, какие-то постройки, сходящую к берегу поляну, на которой виднелись люди и лошади. Им был хорошо виден священный дуб и прижавшийся к его стволу вечнозелёный падуб, на котором порой появлялись Золотые осенние ветви.

По утоптанной дорожке друзья спустились в лес и пошли к святилищу. Солнце стояло низко, птицы угомонились, царила тишина. В приметном месте Муций отошёл в сторону, снял и спрятал среди груды замшелых камней меч, чтобы не осквернить святилище оружием. Вскоре друзья вышли на поляну перед храмом, где отдыхало несколько групп паломников. Тит остался на берегу, а Муций с Ромулом отправились к святилищу.

Они вошли в храм, где их встретила высокая жрица в длинной, до пола, одежде. Её чёрные волосы двумя толстыми прядями падали на плечи. Муций подал ей деньги на жертвы, а она неожиданно протянула руку и коснулась его груди. Ромул заметил, как вздрогнул Муций, и понял, что она нащупала его панцирь, но жрица благосклонно улыбнулась молодому атлету и негромко проговорила:

   — Славный юноша, да пошлёт тебе удачу Диана.

Друзья подошли к негасимому огню перед грубой деревянной статуей богини и поклонились ей, а когда повернулись, чтобы уйти, увидели, как высокий круглый зал святилища пересёк чуть сутулый, немолодой мужчина с хмурым лицом в длинном плаще жреца. Мужчина-жрец здесь мог быть только один — соперник Муция, который сегодня ночью должен был стать мертвецом или убийцей.

Муций и Ромул вышли наружу и остановились полюбоваться священным дубом. Это было могучее дерево с неохватным морщинистым стволом. Его толстые узловатые корни уходили в островок пышной травы, окружённый серой, вытоптанной паломниками землёй. На высоте в два-три человеческих роста от ствола во все стороны расходились ветки, каждая из которых могла бы послужить отдельным стволом. Гигантскую крону священного дуба можно было оценить только издали. Но посетителей храма больше интересовал притулившийся у ствола падуб с россыпью красных ягод. На нём среди тёмно-зелёной листвы в лучах заходящего солнца сияла цепь пожелтевших листьев — желанная Золотая ветвь.

Всё осмотрев, Муций и Ромул вернулись на берег ручья к Титу.

   — Он выйдет на закате и будет сторожить всю ночь, — сказал Муций. — За это время я должен сорвать Ветвь и вызвать его на бой.

   — У храма есть охрана? — спросил Тит.

   — Охраны нет, но незадолго до захода солнца жрицы просят паломников покинуть священную рощу. Мой план таков, — объяснил Муций, — мы вместе уходим назад по дороге, прячемся в лесу и ждём пока стемнеет. У нас не так много времени от угасания зари до того, как луна поднимется. За это время я забираю меч, подхожу к храму вдоль обрыва и скрываюсь в кустах. Вы же спуститесь к воде и пойдёте под прикрытием берега. Там круто, но не настолько, чтобы нельзя было пройти: я пробовал. Только снимите башмаки. Вы осторожно поднимаетесь, не доходя до ручья, примерно там, где мы сейчас сидим, и устраиваетесь вот за этими кустами. Сидите там и ждите, не шевелясь, пока луна не окажется над Ланувийским холмом.

Ромул лёг и посмотрел в сторону озера.

   — Интересно, Муций, отсюда из-за деревьев не видно никакого Ланувия.

Муций опустился на землю рядом, чтобы проверить слова Ромула.

   — Да, отсюда не видно. Холм Ланувия торчит на уровне вон того сухого дерева. Когда луна встанет над ним, немного потрясите ветки куста и повторяйте это время от времени, чтобы отвлечь жреца. А когда поединок начнётся, выходите. Ждать придётся долго.