Дункану было жаль своих товарищей, но он ничего не мог сделать для них. Хорошо бы предупредить хоть Эрленд, Симмонса и Дишно о том, что ганки могут напасть на их след. Но ему и Сник очень повезет, если они спасут хотя бы собственные задницы.

От мыслей его отвлекло приглушенное восклицание Сник:

— Ого! — Она стиснула рукоятку пистолета у себя на коленях.

Футов за двести впереди из-за угла навстречу им выехали четыре электрических трициклета — два впереди, два сзади. Но тревога была напрасной — маленький отряд проехал мимо, приветственно посигналив. Дункан посигналил в ответ, а Сник помахала рукой.

Впереди была Блю-Мун-плаза, большая площадь, вокруг которой располагались магазины, несколько театров, стадион, гимнастический зал, начальная и средняя школа, колледж, больница, органический участок, окружная управа и несколько складов.

По краям площади и вокруг переставшего бить фонтана были расставлены большие переносные светильники, позволявшие видеть толпу человек в двести около фонтана и органиков, стоявших большими группами. Толпу стерегла внушительных размеров бронированная машина с водометом, торчащим из башни, и окружали кольцом патрульные машины с ганками. Фары освещали озлобленные лица и стиснутые кулаки пленников. Дункан был слишком далеко, чтобы расслышать, что они кричат, но слова были явно оскорбительными и вызывающими.

Он повернул машину, желая подняться по проспекту, пересекающему улицу под прямым углом. Он не хотел ехать через площадь — там было слишком много ганков. Возможно, они со Сник сойдут за своих, но кто-нибудь может их и опознать — уж очень яркое там освещение.

Лучше проехать по проспекту, а потом по другой улице за площадью. Так они попадут прямо к лифтам и к лестничной клетке около них.

— О черт! — вырвалось вдруг у Дункана.

По улице к ним приближались огни какой-то процессии: патрульные машины, трициклеты и какая-то громадина с очень яркими фарами. Еще один водомет. За головными машинами виднелась темная масса арестованных.

Проехать было негде. Дункану ничего не оставалось, как только прижаться поближе к стене и переждать, пока колонна не пройдет.

Вышло, однако, по-другому. В голове процессии раздался голос, усиленный мегафоном:

— Говорит полковник Пекапор! Разворачивайтесь! Езжайте на площадь!

Дункан, всем существом ощущая луч прожектора, светящий в лицо ему и Сник, остановил машину, подал ее назад, описав полукруг, и поехал обратно.

— Пекапору, как видно, нет дела до нашего предполагаемого задания, — сказал он Сник. — Он реквизирует весь персонал, который ему попадается.

— Хочешь сбежать?

— Нет. Поедем, куда велят, и улизнем при первой возможности.

Не получив указаний стать где-то в определенном месте, Дункан подъехал по краю площади к водомету и остановился, повернув машину на запад, где находилась желанная лестница.

Они вышли из машины и стали рядом с пистолетами в руках. Их колонна выходила на площадь, что вызвало общий крик и некоторое замешательство. Новоприбывших арестантов с помощью громких команд и электропогонялок теснили к фонтану. Теперь по обеим сторонам фонтана образовались две группы арестованных. Они не стояли на месте, вопреки приказам, а колебались взад и вперед, выпуская и втягивая ложноножки подобно двум гигантским амебам.

Команды, крики и вопли перекрыл голос полковника Пекапора, поставившего рупор на полную мощность:

— Немедленно прекратить беспорядок и замолчать! Полная тишина и повиновение, иначе все будете парализованы!

Под его громовой рев на Дункана и Сник накинулась какая-то капитанша:

— Какого черта вы здесь стоите? Идите и помогайте сдерживать толпу!

— Нам никто не приказывал помогать, — возразил Дункан. — Нас просто направили сюда, вот и все!

— Господи Боже! — вне себя от гнева вскричала капитанша. — А инициатива ваша где?

И тут зажегся свет. На миг над площадью воцарилась относительная тишина. Пекапор умолк, и арестованные перестали вопить. Но момент неожиданности прошел, и шум  возобновился. Капитанша опешила — и, кажется, не только от включения электричества. Дункан и Сник пошли было прочь, но она крикнула:

— Эй вы, двое, подите-ка сюда!

— В чем дело, капитан? — обернулся Дункан.

Она подошла к ним, сузив глаза и пристально вглядываясь в их лица. Гнев на ее лице сменился тревогой, и она схватилась за пистолет с криком:

— Вы аре…

Фиолетовый луч из пистолета Сник попал ей в грудь, и она рухнула навзничь, с грохотом выронив оружие на пол.

Дункан выглянул за водомет, частично скрывавший их от посторонних глаз. Стычки как будто никто не заметил, но скоро на капитана кто-нибудь да наткнется. Дункан поднял ее, перекинул через плечо и свалил в машину между задним и передним сиденьями. Сник вскочила на место водителя и, как только Дункан сел рядом, нажала на акселератор.

Электродвигатель не был способен развивать большое ускорение, но Сник выжала из него все, что могла. С запада на площадь въезжали двое ганков на трициклетах, и эти двое, похоже, видели, как Дункан закидывал капитана в машину, — они остановились и слезли с велосипедов. Дункан выстрелил в одного из пистолета, который успел переставить на боевой луч. Сник, правя одной рукой, подстрелила другого. Ганки упали, выронив оружие. От их прожженных тел поднялись тонкие струйки дыма. Машина пронеслась мимо них, вылетев на проспект при максимальной скорости — тридцать пять миль в час.

— Они, наверно, передали про нас по рации, — сказала Сник.

— Не уверен. Они едва успели выхватить оружие, и видно было, что это для них полная неожиданность.

Он не думал, что эти двое убиты — они находились слишком далеко для смертельного выстрела. Но ранения, несомненно, тяжелые.

Через несколько минут впереди показались огромные круглые колонны, ограждающие станцию лифтов и лестничную клетку. Надо было свернуть с проспекта и проехать еще два квартала. Дункан улыбнулся, увидев, что мониторы на двух последних перекрестках залиты черной краской Это поможет ему и Сник. Хотя энергию уже включили, эти мониторы не засекут беглецов.

Однако у колонн стояли двое ганков. Впрочем, они не проявляли никакого беспокойства, видя двух коллег, подъезжающих к ним на машине. Парализующие лучи сразили их. Ближайший монитор не мог передать эту сцену на пульт управления — он тоже был залеплен черной краской.

Дункан и Сник вышли и перетащили все три бесчувственных тела в открытую дверь квартиры напротив колонн. Капитана и одного из ганков поместили в пустые каменаторы, второго затолкали в занятый. После этого Дункан и Сник, задыхающиеся и потные, вышли на лестницу.

Теперь, когда энергия восстановилась, беженцы начнут возвращаться по домам. Это будет долгий и суматошный процесс, в котором придется принять участие и большинству органиков, занятых розыском двух преступников. Но вскоре ганки, оставленные в квартире по соседству с жилищем Клойдов, вылезут наружу. Да и подчиненные капитана заинтересуются, куда она делась.

На индикаторах над кабинами лифтов светились номера этажей. Лифты уже должны развозить граждан по домам, но пройдет немало времени, прежде чем жильцы двенадцатого этажа смогут вернуться восвояси. По лестницам, надо полагать, спустилось немало народу, и мало кто захочет карабкаться наверх пешком.

Дункан и Сник стали быстро спускаться, держась за перила. Ширина прямых лестничных пролетов составляла двадцать футов. Когда двое миновали первую площадку, включились стенные экраны, передающие одно и то же.

Вместо диктора говорил майор-органик Прюэтт. На заднем плане показывались изображения Дункана и Сник, а под ними шел текст:

 ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ ЭТИХ ПРЕСТУПНИКОВ. О ИХ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ СООБЩАЙТЕ ЛЮБОМУ ОФИЦЕРУ-ОРГАНИКУ ИЛИ В БЛИЖАЙШИЙ УЧАСТОК. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ИХ ЗАДЕРЖАТЬ. ОНИ ВООРУЖЕНЫ И ОПАСНЫ.

Голос майора Прюэтта преследовал их, пока они неслись вниз по ступенькам:

— В Башне Ла Бреа полностью восстановлена подача энергии. Все граждане вернутся по домам под руководством органиков. Просьба сохранять спокойствие. Порядок восстанавливается.