Я думаю, вам было бы удобнее в заведении помоднее и получше, чем мое.

Густо вспотевший Мервин перевел дыхание и замер в ожидании ответа.

— Вы нас прогоняете? — воскликнула Мередит.

Мервин покосился на нее, но ответил Макби.

— Я в трудном положении, сэр, но надеюсь, вы мне поможете. В этой деревушке страсти накалились до предела, вот в чем дело. Я бы не сказал, что старый Эрни был самой популярной личностью в округе, но он был настоящим сельским жителем, его все знали. В свое время он здесь у многих работал. Он им словно член семьи. Припоминаю, кстати, что он доводился троюродным братом моей старой матушке. У каждого ведь есть родичи, которыми не особенно гордятся, так ведь? Но когда что-то идет не так, то семья — это святое.

— Мы были на днях в вашем заведении, — заметил Макби. — Когда во время ланча зашла инспектор Крэйн, нельзя сказать, что ее радушно встретили, но такой неприкрытой враждебности, как сейчас, не наблюдалось. Довольно милая атмосферка. Я понимаю, что журналисты задали вам хлопот, но теперь-то они убрались.

— Разъехались и понапечатали массу грязных баек, — сказал Мервин, но ответом ему было молчание. Они пристально смотрели на него, а он волновался все больше. — Вы их читали, да все мы читали, вся округа. Журналисты же все это не с потолка взяли. Кто-то, видно, им сказал, что это было что-то вроде ритуального убийства. Здесь в это никто не верит, и нам не по нраву, что это напечатали черным по белому на потеху всего мира. Полиция принялась допрашивать людей. Может, вам это кажется вполне нормальным, но для нас это стыд и позор. Все мы хотим, чтобы этому пришел конец. Буду очень вам признателен, сэр, если вы так и передадите своим друзьям-полицейским. Для газет это была всего лишь очередная сенсация, а нам с этим нужно жить дальше. Извините, но вы полицейский и из-за этого я себя чувствую не в своей тарелке. Мне бы очень не хотелось, чтоб вас или вашу даму оскорбили в моем заведении, а кое-кто из этого люда несдержан на язык, они просто не могут по-другому.

Волнуясь, он добавил:

— Я надеюсь, из-за этого мне не откажут в возобновлении лицензии. Но я имею право поддержать тех, кто ходит в мой трактир. Видите ли, вы здесь временно, скоро уедете домой, а те, остальные, мои завсегдатаи, они кормят меня, и мне бы не хотелось, чтобы они тащились в Лонг Викхэм за выпивкой. Там разве что в «Пшеничном снопе» могут обслужить прилично, хотя бы как у меня, но у жителей Парсло свои принципы.

— Можете больше ничего не говорить, Поллард, — прервал его Макби. — Мы найдем себе другое место. А еще я хотел бы отметить: ни я, ни мисс Митчелл не говорили ни с кем из представителей прессы, ясно?

— А-а, — сказал Мервин с явным облегчением, но внезапно снова смутился. — Я никого не обвиняю, но, видно, это кто-то из них. Надеюсь, вы на меня не обижаетесь. Мне нужна моя лицензия.

— Деревенский паб внес нас в черный список! — воскликнул Макби, когда Поллард скрылся в доме. — Надеюсь, это не дойдет до местного начальства. Чем закончится эта история — мне так и не удастся узнать!

— Должно быть, это моя вина, — сокрушенно сказала Мередит. — Это я рассказала Крэйн о Сэди, да и сама хотела повидать эту загадочную женщину, но это нечестно — обвинять нас из-за газетных статей.

— Крэйн должна была знать. Как бы там ни было, я по горло сыт нравами деревенской публики и кухней Полларда. Здесь в радиусе десяти миль можно найти с десяток уютных местечек, давай вернемся и возьмем машину.

Милях в пяти от деревни они нашли маленький уютный ресторанчик. Как сообщал дорожный указатель, это было как раз по пути в Лонг Викхэм.

— Я уже почти согласен поехать в «Пшеничный сноп», просто чтобы насолить Полларду, — ухмыльнулся Макби, — но, думаю, нам и здесь будет неплохо.

— Из Лонг Викхэма родом Джанин Катто, — вставила Мередит.

— Тогда нам, возможно, и там дадут от ворот поворот. Почему же она переехала в Парсло-Сент-Джон?

— Говорит, что в этой деревушке очень мило.

Макби поморщился.

— Но это правда, — Мередит внезапно встала на защиту Парсло, — в нем есть школа для Брюса и Рики. Знаешь, мне было страшно подумать, что они могут оказаться детьми Эрни, в свете того, о чем говорил Поль, но, к счастью, оказалось, что их отец, судя по всему, случайный партнер Джанин. Один из них как-то заходил к ней домой и попытался забрать видеомагнитофон, но она его выгнала.

— А она крепкий орешек, эта Джанин, — заметил Макби, — сторонница матриархата.

— Он подбил ей глаз.

— А его самого кто-нибудь видел? Наверняка, там без синяков не обошлось.

— Это не смешно, Алан, — сказала она сердито, но спорить не стала.

В ресторане было тесновато, но уютно: столы аккуратно застелены белыми накрахмаленными льняными скатертями, а на старых каменных стенах, слава Богу, не было обычных аляповатых безделушек, которые так любят туристы, ни старинной кухонной утвари, ни мнимых памяток утраченного уже сельского стиля жизни, да и еда была вполне приличной.

— Мервин сделал нам одолжение! — заявил Алан.

Довольные ужином, они пили свой кофе и улыбались друг другу, как улыбаются обычно умиротворенные люди.

Обещанный дождь начался вечером и продолжался всю ночь, так что утро встретило их монотонным стуком дождевых капель по оконному стеклу. Отъехав от коттеджа и проезжая мимо дома Винни, они увидели сидящего на окне Нимрода — невольного пленника непогоды. Как всегда самодовольный, он смотрел на них с еще большим презрением — они там, на улице, где мокро и сыро, в то время как он дома, в сухости и тепле. Из глубины комнаты появилась Винни и помахала им на прощанье рукой.

Сэр Бэзил, собранный и готовый к любым капризам погоды, ожидал их во всеоружии: твидовый костюм старого покроя, еще более старый дождевик и фетровая шляпа. Мойра упаковывала в корзину свертки с сэндвичами и термосы:

— Теперь вдоль дороги только эти закусочные, а Бэзил их терпеть не может. Сидения всегда слишком близко к столам, да и еда совсем не в его вкусе: гамбургеры и тому подобное, к тому же слишком много людей окружает его во время трапезы.

— Семьи с совершенно невоспитанными детьми, которые бросают друг в друга спагетти, — сказал ее муж, слегка волнуясь, — хмурые деловые типы, зарабатывающие язву желудка, — помолчав, он высказал самую тяжелую обиду, — почти что безалкогольное пиво.

Он и Макби уехали, подняв фонтан брызг.

— День сегодня хуже не бывает, правда? — сказала Мойра. — А ведь вчера еще была такая хорошая погода. Пойдем, выпьем кофе, и расскажешь мне, как продвигается твое расследование. Как там поживают местные ведьмы?

Немного позже, когда они уже допили кофе и Мередит обрисовала Мойре положение дел, они молча сидели у камина. Приглушенно тикали часы в углу — единственный звук в комнате, кроме бесконечного стука дождевых капель, стекающих по оконному стеклу. Мередит решила, что ей следует выразить сочувствие уехавшим.

Мойра, думая о чем-то своем, пробормотала:

— О, я уверена, с ними все будет в порядке.

Она протянула руку, взяла небольшое полено из плетеной корзины, стоявшей у камина, и бросила его в огонь. Дерево вспыхнуло и занялось, потрескивая.

— Мне кажется, — сказала Мойра, покончив с этим, — что та женщина, Уоррен, не сделала ничего плохого.

— Это зависит от того, — уточнила Мередит, — как она повлияла на Кевина.

— Но она ведь не хотела прямо оказывать на него какое-то влияние, правда? По крайней мере, насколько мы знаем. Может, и не она его надоумила сделать те фигурки. В коттедже был телевизор?

— У Берри? Да, был и есть.

— Вот именно. Он, наверно, посмотрел какой-то фильм, где кто-нибудь втыкал булавки в куклу, поздно ночью иногда показывают очень странные фильмы.

— Я даже не знаю, — призналась Мередит, — занимается ли этим Сэди. С ней все как раз очень серьезно. Мне кажется, она считает эту затею с фигурками чем-то легкомысленным и оскорбительным. Отвратительно — вот как она это назвала.