Он жалобно посмотрел на нее:

— Я ведь не мог знать, правда? Многие старые люди спят днем. Она ведь не ожидала, что я приду. К тому же, я знал, если она не хочет меня видеть, то может просто не открыть дверь, она вполне была на такое способна.

— Конечно, вы не могли знать, — утешила его Мередит.

Он вздохнул с облегчением:

— Я рад от вас это слышать. Меня волновало то обстоятельство, что я не сказал об этом в полиции, это помогло бы полицейским уточнить время смерти. Должен признаться, я думал, что современная медицина может более точно определять такие вещи.

— Не всегда, это зависит от многих факторов, но если ставни были открыты, значит, хозяйка не закрыла их еще в пятницу вечером, а следовательно, в пятницу она уже не ложилась спать. Думаю, полиции было бы интересно это узнать.

— Боже мой! Мне это как-то и в голову не пришло. Меня беспокоило другое: она ведь могла быть больна, и я мог бы ей помочь. Наверное, мне надо было попытаться как-то проникнуть в дом.

Мередит стало жаль его.

— Нет, не стоило этого делать. Подумайте сами, а если бы она просто спала? Вы бы ее здорово напугали.

— Пожалуй, — он вдруг осторожно спросил: — Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к этому делу? Вы ведь не родственница?

— Нет, скорее знакомая знакомой. — В конце концов, Винни могла считаться одной из близких знакомых Оливии. — Кроме того, — добавила Мередит, — мы с моим другом осматривали дом, Грачиное гнездо, хотели его купить, но, наверное, ничего из этого не выйдет.

— Напрасно, уверен, вам понравилось бы жить в Парсло-Сент-Джон. Для клуба пенсионеров вы еще слишком молоды, но у нас есть, например, дни молодых матерей, тоже, между прочим, среды. Между днями стариков.

— Я еще не молодая мать.

— Мы приглашаем всех. Нам и помощники нужны — из вас бы вышла замечательная помощница.

— Да, я вижу, жизнь у вас в деревне так и кипит, правда, иногда это кажется не совсем обычным. Наверное, и местная ведьма есть?

Дейв удивленно заморгал.

— Да бросьте! Нет, конечно! В наше-то время? Вас кто-то здорово разыграл.

— Не думаю. То есть, я и сама не верю в колдовство и очень удивилась, когда мне сказали об этой женщине.

Он нахмурился и поскреб бородку.

— А кто она? Вы знаете ее имя?

— Надеюсь, это останется между нами, — ответила Мередит после некоторого колебания. — Меня направили к женщине, которая держит магазинчик на Конюшенной. Никаких доказательств у меня нет, так что хотите верьте, хотите нет.

— Знаю я этот магазин, и хозяйка там действительно странная. Я могу зайти и поговорить с ней. Не волнуйтесь, вас я упоминать не буду, — в его глазах вдруг вспыхнули искорки энтузиазма. — Она могла бы выступать в одном из наших клубов.

— Вы серьезно?

— Надо расширять кругозор, мы не должны отмежевываться от того, что нам непонятно, — бойко начал он. Было похоже, что он вполне оправился от своих переживаний. — Все мы должны внести посильный вклад в духовную жизнь нашей общины, и многому можно научиться у людей других верований. — На минуту его одолели сомнения, и в его бородатом лице появилось что-то мальчишеское. — Как вы думаете, может, сначала следует посоветоваться с епископом?

— По-моему, прекрасная идея! — собираясь уходить, заверила его Мередит. — Ну что ж, большое спасибо, Дейв. Вы мне очень помогли. Фонд реставрации храма еще не закрыт? Если вы мне позволите…

— О, отлично! Сейчас дам вам квитанцию, — и он выскочил из комнаты с десяткой в руке.

Мередит думала, что его кабинет находится на втором этаже, но, судя по звону посуды, викарий скрылся в районе кухни и сейчас что-то искал в ящиках кухонного шкафа. Вскоре он появился с квитанцией в руках.

— Это вам для отчетности, так сказать. Не забудьте, заседания членов клуба у нас по средам, если решите зайти — милости просим, нам очень нужны дельные помощники!

Он проводил ее до дверей и помахал на прощанье рукой.

Когда Макби вернулся домой, Мередит, закинув ноги на подлокотник, боком сидела в кресле, держала в руке чашку с кофе.

— У меня было странное утро, — сказала она вместо приветствия. — Я встретилась с ведьмой, обсудила перспективы туристического бизнеса с хозяином «Королевской головы», поболтала с Джули Кромби и молодым трудолюбивым священником, настолько гуманным, напористым и жизнерадостным, что Оливии от него, наверное, хотелось на стенку лезть. А как дела у тебя?

— Я тоже нашел больше, чем хотел, — ответил он и дал ей краткий отчет о своих приключениях. — Так что, вполне вероятно, что пони действительно отравили. Определенно, кто-то здесь нарывается на неприятности, если не сказать больше.

— Плохо дело, — задумчиво прокомментировала Мередит. — Преподобному Дейву есть что рассказать, — и она повторила историю о том, как в субботу викарий хотел навестить Оливию. — Получается, что она умерла в пятницу вечером. Бедняга весь извелся.

Макби недовольно цокнул языком.

— Еще бы! Он должен был сообщить об этом полиции. Коронера это могло бы заинтересовать.

— Его больше волнует, мог он ее спасти или нет. Он думает, что она лежала там без сознания, и если бы он… ну и так далее.

— Этого никто точно не знает. Вряд ли она была жива. Если она упала, скажем, за восемнадцать часов до его прихода, то крайне сомнительно, чтобы она так долго могла оставаться живой. Не скажу, что это невозможно, но крайне маловероятно. В любом случае, теперь уже ничего не поделаешь. Конечно, это очень плохо, что по каким-то своим собственным соображениям, которые не имеют никакого отношения к делу, некоторые люди не хотят делиться информацией с полицией.

У него был вид измученного полицейского, который устал от того, что общественность не желает ему помогать.

— Кстати, — заметила Мередит, — Дейв ничего не слышал о ведьме, которая орудует в деревне.

— Никто ему не говорил, поэтому он и не знает. Как раз он-то узнает об этом последним.

— Я ему сказала, и кажется, он был в шоке, но это помогло ему отвлечься от мыслей об Оливии. — Она вылезла из кресла и стала шарить в книжном шкафу. — Мне нужна местная карта или туристская схема.

— Сейчас найду. А зачем тебе?

— Где-то здесь есть древнее капище, которое называется «Застывший воин и его женщина». У Сэди есть картина, на которой изображен этот памятник древней культуры, написанная — угадай, кем? — Мервином Поллардом, но она наотрез отказывается ее продать. Он тоже отказывается продавать хоть что-нибудь из своих работ.

— В самом деле?

— Это место должно быть где-то недалеко. Я хочу поехать и посмотреть.

— Хорошо. Ты помнишь сэра Бэзила Ньютона?

— Конечно, он главный констебль.

— Был. Недавно вышел на пенсию. У него коттедж в десяти милях отсюда. Когда он узнал, что мы собираемся сюда на неделю, пригласил заглянуть к нему, выпить по стаканчику. Если не возражаешь, можем навестить его.

Мередит сложила руки на груди, взгляд ее карих глаз был серьезен.

— Ты теперь тоже думаешь, что здесь что-то не так? Как и Винни?

Он потеребил край чехла на подлокотнике кресла.

— Это два совершенно разных вопроса. Я могу подозревать, что здесь что-то не так, но Винни может подозревать под этим нечто совсем другое.

— Все подозрения Винни так или иначе связаны с Оливией, с тем, почему она здесь поселилась, как жила, как умерла.

— Ну вот видишь, ты сама ответила.

Мередит озадаченно посмотрела на него, и он поспешил объяснить:

— Армитадж и его жена давали показания по факту смерти миссис Смитон. Это здравомыслящая чета, они трезво оценивают ситуацию и обладают хорошей памятью. В смерти Оливии нет ничего подозрительного. Это был несчастный случай, печальный, но не такой уж непредвиденный. Джанин предупреждала старую леди об этих тапочках. — Он оставил в покое подлокотник. — Что касается жизни Оливии, да, один-два момента показались мне интересными, но она умерла. Оставим же мертвых в покое.