— Меня прислал мистер Кромби, — хрипло сказал он, стараясь не показаться дерзким. Он всплеснул длинными руками то ли от смущения, то ли чтобы показать, какая именно работа ему поручена. — Можете сами у него спросить, миссис Картер.
— Крышу починить? — спросила Джанин, легко сложив два и два.
Парень просиял.
— А то как же! Мистер Кромби велел проверить кирпичную кладку возле окна, не отсырел ли раствор.
Все посмотрели наверх, туда, куда он указывал пальцем. Потемневший раствор вокруг некоторых кирпичей явно был сырым.
Парень обрел уверенность в себе и даже стал как будто повыше ростом.
— Откуда я мог знать, что вы там? Я приставил лестницу, только забрался, и тут увидел эту леди, — он кивнул на Мередит. — Я перепугался до полусмерти, ведь в доме никого не должно было быть, чуть с лестницы не свалился.
— Извини, Кевин, — сказала Мередит. — Я и сама испугалась.
Кевин пропустил мимо ушей ее извинения и уставился на Винни, которую, видимо, считал здесь главной.
— Мистер Кромби велел мне проверить.
— Да, Кевин, ты говорил.
— А я не проверил.
— Ничего, Кевин, можешь проверить сейчас.
— Нельзя пугать людей, когда они стоят на лестницах, — продолжал Кевин. — Что бы сказал Эрни, если бы я упал оттуда и сломал ногу или что-нибудь еще?
Высказавшись, Кевин отошел от них. Мередит подумала, что сломанные зубы, вероятно, результат такого падения. Она смотрела, как он быстро и ловко, в общем-то, профессионально добрался до окна, при этом руками он хватался не за перекладины, а за боковины лестницы.
Джанин сказала:
— Если хотите купить дом, не беспокойтесь, сами видите: и я, и мистер Кромби, и Эрни Берри заботимся о нем.
Все заверили ее в том, что они это понимают.
— Мистер Кромби занимается всеми строительными и ремонтными работами в поселке, цены вполне приемлемые, — продолжала Джанин. — Эрни делает все, о чем его просят, а я… я могла бы и дальше управляться с хозяйством в доме.
— Хорошо, мы это учтем, — ответила Мередит, испытывая легкое чувство вины. Потеря постоянного обитателя и хозяина в Грачином гнезде сказывалась на экономике деревни. Джанин осталась без работы, Эрни со своим парнем, а также Кромби, хоть и не обанкротились, но все же потеряли какую-то часть своих постоянных доходов.
Макби пробормотал что-то насчет сада и отправился бродить среди кустов. Мередит поспешила за ним, прежде чем Джанин успела начать обсуждение условий работы.
Она смотрела, как он разглядывает растения, ковыряет ногой сухую землю. Наконец, он остановился перед замшелой статуей женщины в драпировке.
— Чудесное место, жаль, что его забросили, — мечтательно произнес он.
Мередит снова ощутила беспокойство, на этот раз более сильное.
— Да, но… дом слишком большой.
Алан что-то пробормотал и пошел дальше. Они вышли к огороду, по-хозяйски окруженному забором из красного кирпича. На дальней стороне была калитка с аркой, Макби открыл ее, и они оказались на лугу.
Здесь не было ни ветерка, и листья великолепного каштана висели неподвижно. Алан молча указал вперед, и они пошли по траве, не вполне еще оправившейся от летней засухи. На их пути оказался прямоугольный участок земли, который совсем недавно перекапывали; грунт уже успел осесть, и кое-где начала пробиваться трава, в основном крестовник и крапива. Очевидно, это была могила, правда, для человека слишком большая.
— Наверное, этот пони много для нее значил, если у нее не было ни одного друга среди людей, — проронила Мередит, откидывая со лба прядь темно-русых волос. Ей было жарко, и лоб покрылся потом.
Алан, сунув руки в карманы, смотрел на место захоронения лошади.
— Было бы хуже, если бы хозяйка умерла первой. Кто бы взял его тогда? Он мог бы попасть в плохие руки. Наверное, он был стар и давно уже не работал. Отправили бы его на бойню и окончил бы он свои дни, став кормом для собак.
— Не говори так! — возмутилась Мередит. — Это кощунство, произносить такие речи над могилой животного.
Он с улыбкой посмотрел на нее.
— Подумай, что бы мы могли сделать с этим домом и садом — я и ты, Мередит.
— Так я и знала! Ну и что мы станем с ним делать? Огромный, старый, ветхий дом с пятью или шестью спальнями, двумя комнатами для прислуги и мансардой, сад, огород, даже луг!
— Но тебе он понравился, — упрямо продолжал он.
— Да, очень понравился. Можно только мечтать о таком доме. Да, только мечтать! — она тоже решила проявить характер. — Ты же не сможешь ездить отсюда на работу.
— Я могу уйти в отставку. Я уже давно служу в полиции, слишком давно.
— И что тогда? А что буду делать я? Буду ездить в Лондон и обратно каждый день? Это невозможно!
— Ты тоже можешь уволиться. Подумай. Почему бы и нет? Ты ведь ненавидишь свою бумажную работу в Лондоне. Единственное, что тебе в ней нравилось — так это консультировать иностранных клиентов. А ты сама говорила, уж не знаю сколько раз, что вторую командировку за границу тебе ни за что не получить. Так что можешь смело увольняться.
— Но ведь этим летом я ездила в Париж!
— Только потому, что этот недоносок Смит сломал ногу. Это был случай. Не рассчитываешь же ты, что Смит будет оказывать тебе любезность, регулярно ломая ноги?
— Какой ты остроумный! — едко ответила она. — Ты его терпеть не можешь!
— А за что я его должен любить? Это моя зубная боль.
Оба замолчали. В теплом застывшем воздухе раздалось жужжание, и муха попыталась совершить посадку на нос Мередит, но та отмахнулась.
— Если бы я плохо тебя знала, я решила бы, что ты ревнуешь меня к бедному Тоби.
Он только заворчал в ответ. Мередит решила оставить такую чреватую неприятностями тему, как Тоби Смит, и была рада, что не она первая заговорила о нем. Это натолкнуло ее на мысль завести разговор о не менее деликатном предмете.
— Ты мне рассказывал, что когда был женат на Рэйчел, у вас был большой дом, и он тебя чуть не разорил.
— Меня чуть не разорил наш брак с Рэйчел. И потом, я ведь жил там с ней, а здесь буду жить с тобой. Чувствуешь разницу?
— О господи, Алан! Ну что я буду делать целыми днями, если брошу работу и поселюсь здесь? Выращивать овощи?
— Не обязательно выращивать овощи. В Парсло-Сент-Джон, например, явно не хватает книжного магазина.
— Книжного магазина?
— А почему бы и нет?
— Я не знаю, как содержать книжный магазин.
— Научишься, это не трудно.
— Я плохо разбираюсь в коммерции, — воображение быстро нарисовало ей картинку, но она увидела не себя в окружении полок с книгами, а пыльный фасад магазина Сэди Уоррен. — Не думаю, что у меня хорошо получится.
— А ты все же подумай серьезно.
Она чуть было не ответила резко: «Уже подумала», но в последний момент сдержалась. Он стоял рядом с ней, упрямо наклонив голову, волосы спадали ему на лоб, и выражение лица было твердым как никогда. Она поняла: он принял решение и не отступится. Мередит достаточно хорошо его знала. Упрямство — хорошее качество для полицейского. Его не могли поколебать ни нерадивые коллеги, ни лукавые свидетели, ни недостаток улик. Если он думал, что находится на правильном пути, то добивался своего несмотря ни на что.
Но то, что было хорошо для следователя, могло стать серьезным препятствием в личной жизни. Бог свидетель, она сама могла быть жутко упрямой, но Алан, обычно такой вежливый со всеми, даже с самыми назойливыми людьми, порой робкий, становился твердым, как скала, когда дело доходило до его убеждений. Теперь на этом мирном лугу, пропитанном ароматом свежего сена, он решил, что они смогут счастливо жить в Грачином гнезде. Они вдвоем будут бездельничать в Парсло-Сент-Джон.
— Алан, — начала она, стараясь говорить как можно спокойнее и убедительнее. — Я знаю, что навело тебя на эту мысль. В этом году у тебя не было нормального отпуска, и тебе пришлось много и тяжело работать. Естественно, ты устал, поэтому и решил все бросить и поселиться здесь, но, поверь мне, недели через две тебе здесь надоест, да и мне тоже. Наши отношения испортятся, и один из нас будет готов убить другого. Вопрос лишь в том, кто первый схватит кухонный нож.
