Шори, как это принято, наверное, при разговоре, замолчал, покрутил в руках стакан с тоником и продолжил.

— С моей личной точки зрения есть некая сила, которая заинтересована в том, чтобы пираты существовали и процветали. А если рассмотреть ‘заинтересованность’ этой силы в ограничении развития человеческих миров, то станет понятным, что только экономическими рычагами здесь не обойтись. Пиратство как явление в Центральных мирах не существует. Как только появляются самые незначительные признаки некоей пиратской активности, проводится крупная воинская операция, и любители легкой жизни безжалостно истребляются. Кроме того, ‘реализовать’ полученные захватом ресурсы в Центральных мирах достаточно сложно. Ведь, собственно, ради чего производится захват этих ресурсов? Это их дефицит в определенных местах. А если есть возможность получить такие ресурсы вполне законным путем, да еще и дешевле, чем предложит их незаконных обладатель? Так зачем заниматься их незаконным получением, если законный путь проще?

Шори опять покрутил в реках бокал.

— Ситуация резко меняется, если посмотреть на развитие окраинных миров человечества. Здесь все совершенно по-другому. Есть повышенный спрос на определенные товары. Причем, удовлетворить этот спрос простым расширением производства, не всегда удается. А ведь есть группы товаров, которые просто не производятся на окраине. А значит, вступает в силу другой механизм. Механизм насильственного передела. Ограничительные возможности во Фротире достаточно слабые. Здесь и обширность территории, и малые военные силы, и огромные средства, которые здесь крутятся… Причин много. И даже при наличии желания, какой либо из сторон, ослабить это давление, всегда найдется тот, кто заинтересован задавить конкурента как экономически, так и физически. И в последнем случае он не всегда использует собственные возможности. Очень часто просто ‘продает’ информацию и всегда находится тот, кто может ее реализовать.

— То есть, если исходить из этой логики, то пиратство неистребимо? По крайней мере, пока Фронтир не ‘обрастет’ своим Фронтиром и не станет продолжением Центральных миров?

Шори хмыкнул. А Антон продолжил:

— Ждать тысячелетия, чтобы пиратство само собой пропало просто глупо. За то время, пока мы будем ждать, оно перерастет в некую организационную структуру, и тогда придется ломать сложившиеся отношения и нести добро в этот край на пушках линкоров.

Разведчик тяжело вздохнул.

— Видите ли, Антон в чем дело. Определенные механизмы противодействия пиратам вырабатывает сам Фронтир. К примеру, это принцип перевозки ресурсов большими конвоями. Напасть на такой конвой пираты не могут, и значит, ресурсы могут быть доставлены получателю.

— Ну да. Ну да. А то, что это поднимает стоимость конечного продукта и вытесняет из сферы производства небольшие компании и частных производителей — это просто издержки?

— На данном этапе развития этих территорий эти издержки неизбежны.

— Они неизбежны, если просто наблюдать за развитием Фронтира и ничего не делать. А если заняться целенаправленным уменьшением пресса на производителей, то это приведет к развитию производства и как следствие удешевлению продукции. А значит, даст рывок в развитии всех человеческих анклавов и определенной независимости от диктата Центра.

Шори посмотрел на Антона и спросил:

— У Вас есть конкретные предложения?

— Есть, конечно. Но сначала ответьте на один вопрос. Что это за сила, о которой вы сказали?

— Ну, тут нет никакой тайны. Центр. Поддержка пиратов выгодна им. И с точки зрения сбыта своей продукции, то есть экономически, и с точки зрения ограничения влияния человеческих анклавов, то есть политически. Правда и наши местные корпорации пытаются действовать аналогично. Но этот вопрос может быть решен на уровне империи.

— То есть Вы понимаете, кто и для чего оказывает это давление, но при этом просто констатируете это, как неизбежное зло, с которым нужно жить.

— Ну почему? Мы делаем все возможное и стараемся решать эти проблемы. Но, Вы же понимаете, что бороться против Центра практически не возможно. Их технологическое и финансовое превосходство просто не дает нам возможности ограничить их влияние. И мы вынуждены использовать только те возможности, которые нам доступны.

— А скажите Шори, имеют ли деньги значение для аграфов?

— Вы задаете этот вопрос из любопытства, или у вас есть что предложить?

— Пока просто ответьте на вопрос.

Шори сделал вид, что задумался, а потом сказал:

— Вся финансовая система Содружества находится в руках аграфов. Есть, достаточно обоснованные подозрения, что, при таком широком распространении единой системы платежей, уследить за ее расширением практически не возможно. Тем более что эмиссионный центр находится целиком под их контролем. И они сами, точнее их банки, определяют, сколько и в каком объеме необходимо кредитов для функционирования экономической системы всего Содружества.

— Это значит, что если аграфы потеряют некоторую часть кредитов, то собственно… ничего не потеряют. И кроме морального неудовольствия для них, это никому ничем не грозит?

— Ну почему же. Это неудовольствие может быть выражено достаточно ярко. Вплоть до применения военной силы.

— А если таким… индивидом явится тот, до кого аграфы не смогут дотянуться?

— Ну, достать они могут любого. Вопрос лишь в том, насколько окупится это воздаяние. Может так получиться, что будет проще отложить меры воспитания на некоторый срок. Или вообще сделать вид, что ничего не произошло.

— Значит, если правильно спланировать ситуацию, то аграфы могут просто не заметить, что кто-то стукнул их ложкой по лбу?

— А у Вас есть такая ложка?

— Даже две.

— И как же вы намерены применить их?

— Да, как и положено. Сначала съесть их похлебку, а потом, чтобы не лезли в пустую плошку, знатно приложить по лбу.

Шори несколько замялся, а потом произнес с улыбкой:

— Задумка мне нравится. Но вот практическая реализация этого проекта? Что это будет?

— Черный аукцион.

Подготовка к черному аукциону началась с того, что Антон зарегистрировал свой портал. Естественно анонимно. И на этом портале было выложено предложение по тем предметам, которые планировались к продаже.

Аукцион это ведь такая штука, что тут очень сложно угадать, кто выиграет. Но если ты имеешь неограниченный финансовый ресурс, то любой аукцион для тебя не более чем развлечение и щекотание нервов. Нервы-то будешь щекотать именно ты, и именно тому, кто думает тебя переиграть.

Но это если играть честно и по честным правилам аукциона.

Ведь для чего проводится аукцион? Для того, чтобы заработали его устроители. Ну и немного — хозяева лотов.

А если поставить перед собой совершенно иную цель, то можно и аукцион провести не для зарабатывания денег, а для выявления тех, кого интересуют выставленные на аукцион предметы. Кстати в этом случае и самих предметов может не быть. Можно торговать и ‘воздухом’. Но тогда и ‘покупатель’ должен быть свой.

А чтобы все это сработало, правила аукциона нужно было немного подправить. Но так, чтобы даже тот, кто может купить все, купить ничего не смог.

Вы думаете это не возможно? Ха! Возможно, да еще как!

Первым правилом, которое было внесено в условия аукциона, было: аукционист может остановить торги и передать лот тому, кто сделал предыдущую ставку. Если сочтет, что тот, кто сделал следующую ставку, играет нечестно.

То есть нечестного игрока не снимают с торгов, а просто не принимают его ставку.

А вот трактовку нечестной игры и принципа, по которому аукционист определяет нечестного игрока, благополучно забыли разъяснить.

Второе правило, определяющее условия аукциона было: претензии к проведению торгов не принимаются.

Вот так вот. Хочешь — участвуй, хочешь — нет. Но шулер, который выдает себя за аукциониста, может манипулировать ставками так, как хочет. И при этом никаких претензий.