Бьют их, конечно, за такие вещи крепко - случается, что и на мужиков напарываются, как вот сейчас, - но отбить охоту до таких забав все равно не получается.

Осень, казалось бы не сезон, а вот поди ж ты... напоролись на какого то гада извращенца.

Мажонас пнул мужика по голой ноге, тот чуток завозился, но тут же притих, прикинувшись дохлым (видно, боялся, что его сейчас будут больно бить).

- Командир, можно я этого голозадого... чуток притырю?

- Не трогай его, Слон, а то придется отвечать, как за нормального человека.

Заметив, что к ним приближается Семенова, Стас исподтишка продемонстрировал напарнику кулак, чтобы тот немедленно прекратил матерно выражаться. В какой то момент Нестерову показалось, что командированная - как, кстати, и сам он - едва сдерживает сейчас усмешку. Но Семенова, подняв что то с земли и даже не поглядев на извращенца, направилась в сторону дорожки, где ее дожидалась Маша Ильина.

- Суровые ребята, эти твои знакомые, - хихикая в кулачок, сказала Маша. - С ними ты, Семенова, как за каменной стеной...

Спустя несколько минут они распрощались. Семенова сразу же сделала со своего мобильного два звонка: в Вильнюс и Калининград. Она доложила Санычу, что Ильина, как и следовало ожидать, ничего нового в ходе личной встречи ей не сообщила. Начальник тоже не смог порадовать ее хорошими новостями: как ни старались люди, привлеченные к оперативно розыскным мероприятиям, тот же майор Михайлов, например, никаких весомых результатов все эти действия пока не принесли.

- Слушай, командир, - улучив момент, пока Семенова, занятая разговором по сотовому, не могла его услышать, решил поделиться своей догадкой Мажонас. - А ведь это она... Семенова того мужика "приземлила"! Я ж до него и пальцем не успел прикоснуться... Шариком, что ли, она его по темечку буцнула?

- Ты что, Слон, только сейчас допер? - удивился Нестеров.

- Ну и ловкая же девочка, - Мажонас восхищенно поцокал языком. - Но стволы, брат, все же надо где то раздобыть!.. У вас, точнее, у русской попсы, есть такая песня: "Какой ты, на фиг, танкист?!" Так и мы с тобой, без оружия - хотя бы припрятанного - никакие не "танкисты", а так... почти что извращенцы.

Едва они выехали из хвойного лесочка, в котором располагался пансионат, в кармане у Нестерова запиликал сотовый телефон.

Звонил Кястас, тот самый фермер, чью несовершеннолетнюю дочь "соколы" недавно вырвали из грязных лап Ричи. Он рассказал, что у его дочери ломка, что она дважды пыталась сбежать с хутора, поэтому он вынужден сейчас держать ее под замком, и что - это и была главная новость - он окончательно решил подать в суд на владельца вильнюсского ночного клуба Ричардаса Станкуса, которого считает главным виновником того, что произошло с его дочерью.

Он также спросил, когда ему сподручней подъехать в Вильнюс, чтобы посоветоваться по данному вопросу с "соколами", которым - если они дадут на то свое согласие - придется выступать на процессе против Ричи в качестве главных свидетелей. И еще фермера интересовал такой вопрос: не посоветуют ли ему "драугасы" Нестеров и Мажонас какого нибудь знающего адвоката, который помог бы ему составить исковое заявление, но вместе с тем не разорил бы его чрезмерно высоким гонораром за свои услуги?..

"Очень некстати все это сейчас, - выслушав фермера, подумал про себя Стас. - Воистину, ни одно благое дело не остается безнаказанным..."

Разговор с фермером протекал на литовском (хотя Стас и Римас уговорились заранее, что в присутствии клиентки они будут общаться только на русском языке). Мажонас, забывшись, выдал тираду на литовском, смысл которой заключается в том, что некоторые тугодумы, проживающие в сельской местности, могли бы соображать малость поживее...

Действительно: не далее как в субботу они обсуждали уже этот вопрос с Кястасом, когда фермер и его жена приехали в Вильнюс, чтобы забрать дочь. Кястас сам сказал, что в суд на Ричи он подавать, скорее всего, не будет. Переделав на свой лад известную поговорку, он заявил: "С богатым судиться, только геморрой себе наживать". Девочка жива и здорова - спасибо Деве Марии, - а негодяй Ричи рано или поздно все равно получит по заслугам.

Определенно, в его словах имелась своя сермяжная правда. Это не трусость, а понимание реалий нынешней жизни. Что же касается "соколов", то их такой поворот событий, в принципе, устраивал: Нестеров и его компаньон, будучи людьми действия, терпеть не могли длительных судебных разборок и уж, во всяком случае, к помощи судебных инстанций для разрешения каких то своих проблем еще ни разу не прибегали.

И вот выясняется, что девочка не совсем здорова и что фермер, когда время уже во многом упущено, принял таки решение судиться с богатеньким и влиятельным Ричи...

Пока Нестеров мучительно соображал, что ему сказать и как вообще следует вести себя в этой ситуации, с учетом того, что они с Римасом сейчас несвободны, вдруг, неожиданно для "соколов", с заднего сиденья "Круизера" подала реплику командированная:

- Стас, а где живет этот ваш... Кястас?

Мажонас, которого Стас на обратную дорогу усадил за баранку "Круизера", снял правую руку с переключателя коробки скоростей и озадаченно пригладил всей пятерней короткий ежик волос. Нестеров в этот момент подумал примерно то же, что и его партнер: "А ведь Семенова, может статься, "сечет" по литовски. И если не владеет им в совершенстве, то, по крайней мере, способна понимать, о чем идет речь..."

- У него хутор на берегу Нямунаса , - опередив приятеля, сказал Слон. - До Куршского залива рукой подать. Мы туда часто ездим... поохотиться и на рыбалку. Да и банька у Кястаса лучшая во всей округе!

Нестеров слегка ткнул напарника в бок, подозревая, что тот отметил наличие баньки у фермера явно неспроста.

- А большой крюк получится, если мы заедем к этому вашему знакомому? - неожиданно спросила Семенова. - Он ведь хочет переговорить с вами по какому то важному делу?

- Сущий пустяк... с полсотни километров всего лишку получится, - соврав как минимум наполовину, сказал Мажонас. - Зато не придется останавливаться в Паланге, как мы планировали, с целью перекусить. То на то и получится...

- Если это ненадолго, то я не против, - сказала Семенова.

Стас, пожав плечами, вновь поднес трубку к уху:

- Кястас, ты еще на связи? Примерно через час будем у тебя, так что быстренько накрывай стол!..

Когда они добрались до хутора, уже окончательно стемнело.

Во дворе усадьбы, посаженный на длинную цепь, бухнул хрипасто два или три раза хозяйский пес, но фермер, вышедший наружу из недавно отстроенного дома, гаркнул на него еще громче, заставив свирепую псину убраться в свою конуру.

Мажонас подъехал к самому крылечку, где их уже встречал фермер, довольно высокий, костистый, жилистый мужик лет примерно сорока.

- Кястас, чисто случайно мы оказались на взморье, - сказал Стас, здороваясь с хозяином за руку. - Решили вот завернуть к тебе ненадолго... на час, максимум, полтора. Эта наша знакомая, ее зовут Майя... Ты еще не забыл русский? Бишке подзабыл? Ничего, малость попрактикуешься сегодня, а то Майя по литовски не понимает.

Он скосил глаза на командированную, ожидая, не опротестует ли она его утверждение, но та промолчала.

Стас поздоровался с хозяйкой, которая тоже вышла из дома, и потрепал по стриженным под горшок светлым волосам двенадцатилетнего пацана, фермерского сына (парнишка всегда ходил с ними на рыбалку, блеснить щуку или ловить зимой на заливе судака, и никто лучше и быстрее его не мог распутать снасти после зацепа или неудачного заброса).