- За что я тебя ценю, Иван, так это за твою догадливость, - усмехнулся Нестеров. - И еще за то, что ты имеешь прямой доступ ко всем вашим полицейским тайнам...

- Ну... - Трофимов протяжно вздохнул. - Знаешь, у нас с этим сейчас очень строго.

Стас, решив сэкономить время, достал из кармана конверт с деньгами, который мгновенно перекочевал в карман старшего инспектора полиции.

- Сколько? - понизив голос до полушепота, спросил Трофимов.

- Три тысячи литов. Считай, здесь три твоих месячных зарплаты.

- Не три, а две, - уточнил Трофимов, застегивая "молнию" на куртке.

- Не знал, что вам подняли оклады...

- Гм... Так что тебе нужно, Стас?

Они гуляли по парку уже около получаса.

- А почему, собственно, тебя, Стас, так интересуют проживающие у нас в республике кавказцы? - уяснив суть просьбы, спросил полицейский. - И в особенности чеченцы?

- Да какая тебе разница, Иван, - уклонился от прямого ответа Нестеров. - Я же не спрашиваю у тебя, куда ты тратишь те деньги, которые я тебе даю.

- Значит, именно чеченцы тебя интересуют в первую голову, - задумчиво произнес Трофимов, пропустив колкость мимо ушей. - Я тебя правильно понял?

- Да, именно так. Но, как ты понимаешь, меня интересуют не женщины, дети и старики, а совсем другой контингент... Из числа тех, кто способен пойти на серьезный криминал...

- Например?

- Вооруженный разбой, рэкет, похищение людей с целью получения выкупа... Последний раздел, кстати, меня интересует более всего. Мне нужны ваши закрытые данные о том, как здесь проявляют себя выходцы с Северного Кавказа. И те, кто содержится нынче в двух спеццентрах, в Рукле и в Пабраде, где проживают беженцы из разных стран, и те, кто уже смог легализоваться, получив право на постоянное или временное проживание в Литве.

- Да неважно они себя ведут, эти твои кавказцы... А уж про чеченов я вообще промолчу.

- Но как раз про них то я и хочу получить как можно больше информации, - напомнил Стас.

- Да это я так, к слову пришлось... Поскольку мы с тобой, Стас, уже знакомы тысячу лет, то можно, наверное, и не сильно придерживаться политкорректного тона...

- Давай, Иван, режь правду матку! - поощрил его Стас.

- Мне иногда кажется, - после паузы произнес старший инспектор, - что наши политики - форменные идиоты.

- Ну, это уже давно ни для кого не новость, - хмыкнул Стас. - Простой человек в любой стране считает, что власть состоит сплошь из ворюг и психически ненормальных людей.

- Я это к тому, что у нас сейчас действуют, пожалуй, самые либеральные в Европе законы для мигрантов, - уточнил Трофимов. - В Сейме и за его пределами, как ты знаешь, группа влиятельных политиков сейчас в открытую лоббирует интересы чеченцев, причем тех, что стоят в оппозиции к Москве... У нас в органах настрой меж профессионалами очень мрачный и ожидания по этому поводу не самые лучшие... Да, с одной стороны, жаль тех же женщин, детей и стариков, которые хлебнули горя и бегут от войны. Но ведь у нас пытаются осесть молодые мужики, от которых можно всякого ожидать...

"Да, это так, - подумал про себя Стас. - Власти воистину не ведают, что творят. У чеченов кредитная история, хуже не придумаешь. Если количество легализовавшихся здесь вайнахов, особенно мужчин и особенно тех, у кого за плечами есть опыт войны или участия в разбоях, превысит некую планку, то это может обернуться взрывом преступности в республике, не говоря уже о повышении накала межэтнических отношений... И тогда местной полиции, не имеющей опыта работы со столь борзым и отвязанным контингентом, придется ой как несладко..."

- В принципе, крупных неприятностей от них пока не было, - после паузы сказал Трофимов. - Зафиксировано участие в нескольких драках, в том числе и с применением холодного оружия... Избиения отдельных граждан на улицах или в точках общепита... Было несколько разбойных нападений, но не тяжких, вроде визита чеченов в столичный салон фирмы "Ситроен", откуда они угнали новое авто.

- А похищения граждан? Особенно свежие случаи, за последние неделю или полторы?

Подумав немного, Трофимов отрицательно покачал головой.

- В полицейских сводках такие случаи не проходили, - сказал он.

- В сводках? - переспросил Стас. - А как обстоят дела в реальной жизни?

- Хм... Имели место несколько эпизодов, когда предпринимателей, мелких и средней руки, вывозили в лес... или по нескольку суток держали на заброшенных усадьбах. Но полиция здесь грешит на каунасских и панявежских братков...

Стас, нарисовав словесный портрет кавказца, которого он видел в заведении Ричи в компании с Йонайтисом младшим, попросил своего собеседника навести справки об этом человеке.

- Попробую, - с сомнением в голосе сказал полицейский. - Но сделать это будет непросто... ты ведь даже его имени мне не сообщил.

- Ты мне, Иван, пробей как следует все эти вопросы, - сворачивая разговор, сказал Нестеров. - Ну а я, со своей стороны, в долгу не останусь...

Усевшись в салон своего "Круизера", Стас криво усмехнулся: "Слон прав: в мире найдется немало таких, кто за определенную мзду продаст что угодно и кого угодно..."

Приехав после полудня в Рукле, где находится оборудованный по стандартам Евросоюза Центр по размещению беженцев, Мажонас припарковал машину на площадке и, наведавшись на проходную, попросил вызвать одного из местных сотрудников (с этим человеком, занимающим здесь должность старшего контролера, он договорился о встрече по телефону).

Кроме этого ЦРБ, в Литве есть еще один центр, где содержат нелегалов, а именно в Пабраде, где когда то стояла советская танковая часть: сейчас там размещается Центр регистрации иностранцев (ЦРИ). И там, и там можно было разжиться полезной для хода расследования - которым занимается Семенова при поддержке "соколов" - информацией. Но здесь, в Рукле, работает земляк Мажонаса, такой же, как и он, выходец из Панявежиса. Ну и плюс к этому немаловажному факту землячества, существовало еще одно соображение, которое подвигло его на приезд именно в Рукле: в свое время он оказал услугу своему работающему здесь земляку и теперь надеялся, что тот не откажет ему в небольшой ответной услуге...

Выбравшись обратно из проходной на свежий воздух, Римас отошел в сторону и закурил сигарету. В двух шагах от него начиналась ограда ЦРБ: за натянутой на столбиках мелкоячеистой проволочной сеткой, поделенной на сектора, кипела какая то своя, неведомая ему жизнь...

Напротив него, с противоположной стороны от сетки, находилось что то вроде прогулочного дворика. Вольно или невольно, он стал поглядывать в ту сторону, пытаясь понять, что за люди здесь содержатся и какой они национальности...

В "вольере", по правую руку от него, прогуливались с полдюжины азиатов, скорее всего вьетнамцев, и парочка не то арабов, не то афганцев. Напротив него, в большем по размеру секторе, народу было поболее: здесь находились преимущественно мужчины разных возрастов; большая часть из них сидела на корточках; почти все они выглядели как выходцы из республик Северного Кавказа. Определенно, были среди них и психи: какой то уже немолодой мужик с почти седой бородой вдруг ни с того ни с сего завыл дурным голосом и, сняв с ноги башмак, стал бить себя им по голове...

Один из молодых парней, которые что то обсуждали в своей компании, сидя гуртом на корточках, поднялся и направился к ограде, туда, где по другую сторону сетки стоял Мажонас.

Пока он подходил, Римас успел его немного рассмотреть: крепкий, жилистый парень лет двадцати пяти, горбоносый и черноглазый, одет в довольно приличную куртку, светлые брюки и сине белые, новенькие с виду, кроссовки.