Вообще то в провожатые Семеновой достаточно было одного человека. Планировалось, что с ней поедет сам Нестеров. Но в компанию к ним навязался Слон - командированная не возражала, - поэтому в Палангу они отправились втроем, на "Круизере" Стаса, который приставы так и не смогли у него изъять.
Паланга - это курортный город, известный еще с "имперских" времен своими великолепными белопесчаными пляжами, тянущимися по Балтийскому взморью на многие километры, комфортабельными домами отдыха, уютными барами и ресторанчиками и приятным ненавязчивым сервисом, приближенным к европейским стандартам.
Саму Палангу, впрочем, они проехали насквозь по Лиепайской трассе, не задержавшись здесь и минуты. Слева промелькнули разноцветные кубики лечебниц и домов отдыха. Оставив позади местный аэропорт, "Круизер" свернул на узкую асфальтированную дорогу, ведущую к нужному им пансионату, расположенному в прибрежном массиве хвойного леса.
Спустя примерно полчаса они уже гуляли по берегу моря, оставляя на плотном, слежавшемся песке неглубокие вмятины своих следов.
День выдался пасмурным, но без осадков и сильного ветра. Море здесь, кстати, отнюдь не синее, как это бывает на юге, а покойного зеленовато коричневого, бутылочного оттенка (примерно через месяц, когда начнется осенний штормовой сезон, волны Балтики приобретут тяжелый свинцовый цвет). Людей, прогуливающихся по песчаному берегу в одиночку и группами, даже сейчас, в будний день, хватало с избытком. Но лезть в воду, которая и в жаркое то лето едва прогревается до восемнадцати градусов, никто из нормальных людей уже не решался.
Впереди шли две девушки: Семенова в своей аспидно черной, с "молниями" и заклепками, кожанке и бейсболке, и Маша Ильина, которую командированная высвистала из пансионата, где в эти минуты проходил семинар для еврейской молодежи, рыжеволосая, с конопушками девушка лет двадцати пяти, одетая в укороченную замшевую куртку и голубенькие джинсы.
Стас и Римас держались чуть позади этой пары, следуя за ними шагах примерно в двадцати, чтобы не мешать чужому разговору.
Девушки избрали довольно медленный темп ходьбы. "Соколы" вынуждены были подстраиваться под них, плелись в кильватере, оставляя свои цепочки следов, и старательно делали вид, что они, типа, тоже гуляют.
- Семенова, я могла бы и сама подъехать в Вильнюс, - сказала Маша, когда они, пройдя невысокую гряду дюн, вышли на полоску прибрежного пляжа. - Тебе нужно было только сообщить, куда и во сколько.
- Не хотелось отрывать тебя от важных занятий, - чуть усмехнувшись, сказала Семенова. - Я уже сто лет не была здесь, на взморье. Дай ка, думаю, прокачусь в Палангу, подышу свежим морским воздухом, заодно и с Машей Ильиной пообщаюсь...
- Слушай, мы ведь с тобой действительно давно не виделись...
- Почему же? - Семенова вытащила из кармана куртки два стальных шарика и принялась перекатывать их в правой руке. - Весной я была у вас, в мае, когда в Вильнюс на пару суток приезжали Миша Гуревич и Найман. Мы тогда виделись и даже о чем то накоротке поговорили.
- Ну да, конечно... Как тебе вообще живется в Москве, Майя? Поплавская мне как то говорила, что ты работаешь в компании ее отца и старшего брата?
- Не совсем так. Моя фирма сотрудничает с компанией "Росфармаком", но существуем мы как бы отдельно.
Маша, обернувшись, посмотрела на двух мужчин, которые следовали за ними на небольшом расстоянии.
- А вот эти двое, Семенова, что приехали вместе с тобой... Они из литовской полиции?
- Нет, Маша, они не служат в полиции. Это мои...
- Охранники?
- Я бы сказала по другому: советники или консультанты.
Ильина, еще раз обернувшись на ходу, сказала:
- Тот "консультант", что в плаще, очень даже симпатичный. А другой, здоровяк, смахивает на литовского "бролюкаса"...
- Опять не угадала, - усмехнувшись, сказала Семенова. - Нет, эти двое не из братков. Верно только то, что, как и ты, дорогая, они являются гражданами Литвы. Ладно, Маша, это все лирика. Как ты, наверное, догадываешься, я приехала сюда, чтобы расспросить тебя о Поплавской... хорошенько разузнать о тех разговорах, которые вы вели между собой в августе, когда ты приезжала в Москву и общалась там с Юлей...
- До сих пор не могу поверить, что Юля куда то исчезла, - нервно сжимая кулачки, сказала Ильина. - Какое несчастье... Я, когда узнала, что она пропала где то в Кёниге... ты не поверишь... полдня проплакала...
- Я тебе верю, Маша, но о том, что с Поплавской случилось что то ужасное, то, чего уже нельзя поправить, говорить, думаю, сейчас не стоит. - Произнеся эту реплику, Семенова достала из внутреннего кармана куртки сложенный вчетверо лист бумаги и передала его Ильиной. - Прочти внимательно! А потом прокомментируй как можно подробней текст этой записки.
Маша, взяв у нее листок, притормозила, а затем и вовсе остановилась.
Она внимательно, как и просила Семенова, прочла про себя текст сообщения, отправленного на ее е мейл в минувший четверг Поплавской. Потом, пожав плечами, прочла это короткое сообщение вслух:
- ДОРОГАЯ МАША!
Срочно раздобудь пару настоящих наручников! А также держи под рукой ватман и фломастеры, чтобы можно было в темпе изготовить плакат определенного содержания. Помнишь, дорогая, о чем мы недавно говорили с тобой в Москве?
Я, наверное, на днях попробую таки реализовать одну из своих давних задумок... Ты только приготовь все необходимое, Маша, а остальное, чтобы не впутывать тебя, я сделаю сама...
Обнимаю,
до скорой встречи,
Юлия Поплавская.
Заметив, что девушки остановились и изучают какую то бумагу, "соколы" тоже тормознулись и дружно полезли в карманы за сигаретами.
- Вот повезло так повезло, - сказал Слон, любуясь ладной фигуркой Семеновой, которая со спины выглядит никак не хуже, нежели спереди. - Халява, брат, нам подвалила... Гуляй себе по бережку, дыши кислородом, любуйся на симпатичную телку... да еще и неслабые бабки тебе за это приплачивают!
- В этом мире ничего так просто не дается, - философски заметил Нестеров. - Но будем надеяться, что ты прав и что нам хоть раз в жизни действительно крупно подфартило... Я вот думаю: может, не стоило нам все же сюда вдвоем тащиться?
- Это еще почему? - спросил Слон, втягивая в себя порцию целебного йодистого воздуха пополам с табачным дымом. - Семенова же не возражала?
- Может, она чисто из вежливости так поступила? А про себя, возможно, подумала: "Ах вы лентяи... долбаные халявщики! Вот вы по курортам со мной раскатываете, а кто будет в Вильнюсе нужную мне информацию добывать?!"
- А че там добывать? Ситуацию в общих чертах мы ей уже обрисовали. Бабки в двух местах кому надо ты уже зарядил. Я переговорил кое с кем из "бролюкасов", но ответ надо ждать через двое или трое суток... Ну и чего, спрашивается, сидеть в том Вильнюсе? Смотреть на пустые стены в офисе?.. Слушай, Стас, мне кажется... я ей тоже нравлюсь...
- Вот только не вздумай сам лезть к ней! - предупредил его Стас. - А то я хобот тебе в момент оторву... будешь тогда слоном без хобота!
- Не знаю, как ты, Стас, - меняя тему, сказал Слон, - но я без оружия чувствую себя голым и босым! Как это можно, жить в наше время без ствола?! А случись что? Какие мы, на фиг, с тобой охранники, если у нас не из чего отбиться? А наши легальные стволы, так может статься, нам не вернут и до второго пришествия...
Стас оторвал от сигаретной пачки кусок фольги. Затушил окурок о подошву ботинка, взял бычок у Мажонаса и замотал в фольгу: негоже мусорить на пляже, потому что свинство как раз вот с таких мелочей и начинается...
Бумага с текстом сообщения вновь вернулась к Семеновой, после чего девушки возобновили движение.
- Семенова, дорогая, я ведь уже столько раз эту историю рассказывала, во всех деталях и подробностях, - вздохнув, сказала Ильина. - И с тобой по телефону мы на данные темы общались... больше часа, наверное, проговорили!
