Мы молниеносно приближались к одной из точек, при ближайшем рассмотрении которой стало ясно, что это воронка, наполненная золотистым светом. В нее нас и затянуло, а потом выбросило в очередную неизвестность…

Когда основательно отдышалась, то смогла осмотреться. Райт обнаружился сбоку от меня, висящий в том же положении, что и я сама — под хрустальным потолком богато украшенного зала. Сквозь прозрачный купол лился яркий свет знакомого до зубовного скрежета кристалла Асодара. Да и зал этот я помнила слишком хорошо: два ряда высоких колонн, украшенных черно-красным цветочным орнаментом. Только трон в этом помещении был всего один, и этот факт вызвал у меня жгучий интерес. Мне захотелось спуститься ниже, что я незамедлительно и сделала. Воздух тотчас же подсказал мне, что Райт опускается следом.

Зависнув рядом с одной из колонн, мы осмотрелись с особой тщательностью. В зале проходило какое-то торжество, правда, чему именно оно посвящено, сходу определить было довольно проблематично. Особенное внимание привлекали нарядно одетые люди, судя по их одежде и манерам, я могла смело утверждать, что среди них были и ведьмы с ведьмаками, и маги с магинями. Исходя из того, как недобро они все переглядывались между собой, можно было догадаться, что мы видим прошлое.

И огневики, и повелительницы трех стихий, сверлили друг друга яростными взглядами и, если бы в зале не было подземцев, старающихся изо всех сил не допустить ни малейшего конфликта, то наземцы с величайшим удовольствием занялись бы уничтожением друг друга и всего окружающего. Звуков слышно не было, и в тишине слышались только шепоты стихий: шелест ветра, журчание воды, шорох песчинок, медленно сыплющихся с высоты, потрескивание дров в невидимом костре.

Вдруг в зале все зашевелились и с нескрываемым напряжением повернулись в сторону трона. Спустя несколько секунд на нем появился Ар'рцелиус. Внешне «папенька» не сильно отличался от себя нынешнего. Правда взор казался более раздраженным и высокомерным, нежели я его помнила, одна из когтистых рук крепко сжимала жезл с крупным переливающимся камнем в навершии, а вторая вцепилась в подлокотник трона, так сильно, что на каменной поверхности четко обозначились пять царапин. Высший демон выглядел весьма недовольным, словно некто довел его до состояния гнева, и теперь владыка искал того, на ком можно было бы сорвать этот гнев.

Властный кивок венценосной головы, и двустворчатые, двери из мориона с витиеватым узором распахнулись, явив нашим глазам высокородных гостей владыки Подземья. Первыми выступили охранники: маги, одетые в ярко-красную, расшитую золотым шитьем форму Солнечного, и ведьмы с ведьмаками, облаченные в бирюзовые с серебряной вышивкой брюки, короткие камзолы и праздничные плащи из переливчатого газа.

Обмениваясь презрительными взглядами, все эти люди рассредоточились вдоль колонн, чередуясь между собой и духами противоречия, кровожадно поглядывающими на ведьм с магами.

За охраной шли правители двух стран, не поручусь, что в этот момент моя челюсть осталась в прежнем положении, ибо в зал прошла государыня Толана — матушка Истора и Марессы. Только я привыкла видеть ее зрелой, внушающей уважение и довольно пышнотелой ведьмой. Сейчас же я в полнейшем изумлении взирала на стройную, изящную и очень красивую молодую женщину с изумрудной короной на светлых волосах. Одета государыня была в изысканное шелковое платье цвета безоблачных небес, отделанное самоцветами нежных оттенков. Держалась Толана с показательным достоинством, гордо подняв голову и смело расправив плечи.

Рядом с ней важно вышагивал правитель Солнечного. Высокий, широкоплечий, темноволосый маг с циничной усмешкой на четко очерченных губах. Поймала себя на невольной и крамольной мысли — они неплохо смотрелись вместе. Гораздо лучше, чем каждый по отдельности или совместно с избранниками.

За Толаной степенно шел ее Хранитель — государь Ацлав — изрядно потрепанный войной ведьмак, перешагнувший сорокалетний рубеж. Я помнила его сморщенным и довольно жалким стариком, вечно трясущимся, но склочным и требовательным.

За правителем Солнечного, которого, как мне удалось вспомнить, звали Орвином, двигалась не блистающая яркой красотой, бледная и хрупкая до невозможности особа. Жена правителя буквально ласкала преданно-восторженным взглядом спину своего венценосного супруга, не обращая внимания на окружающих. Красно-оранжевое платье подчеркивало нездоровую белизну ее кожи, я даже мысленно подивилась — все же в Солнечном Краю проживает, а такое ощущение, что дневное светило ей знакомо только по рассказам.

В голове крутилось великое множество вопросов: «Что нам хотят показать?», «Была ли встреча двух бывших правителей Наземья на самом деле?», «Почему все делалось тайно?», «И почему владыка Подземья пригласил всех в свое царство?» Дала себе зарок — по возвращению обязательно наведаться к Ар'рцелиусу и задать ему эти и многие другие вопросы лично. Райт, прищурившись, наблюдал за происходящим, делая мне какие-то странные знаки, смысла которых я понять не могла. Расспросить мага решила потом, а пока особо внимательно следила за тем, как правители величественно двигаются к трону. Признаться, краем глаза я пыталась высмотреть Марена Снегина среди тех, кто сопровождал государыню Толану, но мои старания успехом не увенчались: то ли в то время ведьмак еще не служил в государевой охране, то ли за годы заточения он слишком сильно изменился, и теперь я просто-напросто не узнавала его.

Рьяно помахав перед моим лицом, Райт жестом указал мне подобраться ближе к трону владыки. Пока мы снижались, то упустили один немаловажный момент, а именно то, из-за чего правители начали ругаться между собой, повергнув Ар'рцелиуса в пучину ярости — жезл в его руке уже расплавился и стек вниз, к самым ногам, блестящим ручейком. Зрелище, конечно, весьма необычное и захватывающее — владыка Подземья в своих сверкающих доспехах сейчас напоминал статую какого-нибудь разгневанного бога. Прониклись все присутствующие, кроме двух спорщиков. Эти продолжали самозабвенно ругаться, вынуждая Ар'рцелиуса привстать со своего места.

В пылу ссоры маневр высшего демона остался незамеченным, более того, увлекшаяся парочка, исчерпав все словесные доводы, решила воспользоваться магией. Сделано это было так неудачно, что пострадал трон владыки Подземья, а сам Ар'рцелиус еле-еле успел уклониться от последствий столкновения четырех стихий. Теперь спорщикам стало понятно, что они, мягко говоря, переборщили. И Толана, и Орвин дружно замерли, оценили нанесенный ущерб и также единодушно рассыпались в извинениях перед демоном, а потом опять закричали, вероятно, спихивая вину за случившееся друг на друга. У Ар'рцелиуса задергался правый глаз, выражая всю гамму чувств, обуревавших владыку в данный момент. Разумеется, высший демон не сумел сдержаться. Уверенный пасс руками, и правители Наземья, а заодно с ними и мы с Ладовым, кувыркаясь, полетели куда-то вниз.

Ругаться мне довелось только мысленно, но зато как! Я припомнила все бранные слова, которые приходилось слышать!

А затем мы все очутились в темнице. Потолок здесь был до того низкий, что мы с Райтом практически стояли на полу, а не парили в воздухе. Темноту в этом помещении нехотя развеивал тусклый фонарь, в свете которого мы увидели, как правители Наземья рухнули на каменный пол. Отдышавшись, мы с Ладовым переглянулись, дружно пожали плечами и приготовились смотреть представление дальше. Толана и Орвин выдохнули, практически одновременно поднялись на ноги, осмотрелись и… продолжили выяснять отношения, по очереди стучась в запертую снаружи прочную железную дверь. Ладов выразительно постучал по своему лбу, выражая свое отношение к этим спорщикам. Я кивком головы показала, что полностью с ним согласна.

Все-таки плохо, что мы не слышим, о чем они говорят. Вроде и понять это было несложно — мир между ведьмами и огневиками заключили совсем недавно — так что эти двое, судя по всему, обвиняют друг друга во всех бедах Вейтерры и успокаиваться не собираются. Похоже, что государыня Толана была более красноречива в этом словесном поединке, а вот Орвин явно проигрывал. Не сводя с нее разъяренного взора, он шагнул вперед, схватил свою противницу, заключил в объятия и поцеловал. Видно, решил, что лучший способ заставить женщину умолкнуть — это поцеловать ее!