— Теперь иди! — выпалила я, по-прежнему избегая его пламенного взгляда.

— Разрешаешь? — ядовито осведомился Ладов.

— Не язви, без этого тошно! — только и сказала я, направляясь к дому.

На душе было муторно, и хотелось расплакаться из-за своей слабости. Ну, почему все так запуталось? Райт, в сущности, неплохой парень, но ответить взаимностью на его чувства я не смогу! И как только его угораздило полюбить меня? Магичек в Солнечном и Морском мало? Да и на худой конец выбрал бы себе любую ведьму из Озерного!

— Мне не нужна любая! — послышалось тихое, но уверенное выказывание позади меня.

Вздрогнула, когда поняла, что я только что размышляла вслух, а Ладов шел за мной по пятам и все слышал.

От собственного бессилия, от невозможности повернуть время вспять, я по-глупому разрыдалась — вся горечь, обида, злость, разочарование, будто гной, скопившийся в ране, хлынули из меня безутешными слезами.

— Ну… это… ты чего? — Райт обнял меня, с силой прижав к своему разгоряченному телу, и я, вероятно, в благодарность щедро залила слезами его сорочку. Если так пойдет и дальше, то мне придется обновить ему весь гардероб!

— Снеженика, — тихо окликнул Ладов, подождал немного, усмехнулся и, как будто сам себе, проговорил. — Если бы я знал полгода назад, что буду утешать плачущую ведьму, то посмеялся бы от души…

Перестала рыдать и, не поднимая головы с его плеча, произнесла:

— Я вот тоже никогда не думала, что когда-нибудь буду заливать слезами дорогие сорочки огневиков! Если бы кто сказал, прибила бы шутника!

— Игры богов… — с грустной усмешкой отозвался он.

— Угу! — согласно промычала я, и мы оба умолкли, не ведая, о чем еще поговорить.

После некоторого молчания Райт изрек:

— Знаешь, о чем я подумал, ведьмочка?

— О чем? — подняла голову и, наконец, отважилась поглядеть ему в глаза.

Пламени в них уже не было, только светились двумя угольками зрачки, словно в остывающем костре.

— Я считаю, что нам нужно забыть об этом… происшествии… путанице… Хм… короче, просто забыть и общаться дальше, как и прежде…

— Но…

— Никаких «но», ведьмочка! Думай, что ничего этого не было! — вымученно улыбнулся. — Я вот уже позабыл! И вспомнил, что зверски голоден! Позволишь угостить тебя обедом?

— Ведьмы всегда сами платят за свой обед, — по старинной привычке отказалась я, на что Райт пакостливо ухмыльнулся и промолвил:

— Тогда я накормлю тебя ужином! И отказы не принимаются! Ты меня не раз ужином угощала! С меня должок!

— Хорошо, раз так, то идем, — уступила, оглядела разгром, учиненный в доме, вздохнула и дополнила. — Только переоденусь и Теру предупрежу о приходе рабочих. Да! Мне еще кота нужно пристроить и накормить, а то он совсем измучился, вот-вот проклянет меня своим веским кошачьим мявом! Бедняжка!

— То сине-фиолетовое недоразумение, что сверкало на меня злющими зелеными глазами сначала со стола, а потом с подоконника? — с усмешкой спросил Райт.

— Его имя Пушистик, — торопливо оповестила я, прогоняя непрошенные, но такие яркие воспоминания.

— Угу! Опять ведьмы отличились! — едко заметил он и возмущенно пояснил. — Это надо же додуматься и назвать торотигра столь ласковым имечком! Ты бы его еще Лапочкой или Кисонькой обозвала!

— Не ворчи! — привычно попросила я и улыбнулась, а он ответил мне тем же.

Осталась всего неделя до праздника Новогодья. Все это время я прожила, как будто в тумане: что-то делала, разговаривала, изредка улыбалась, но все это происходило, точно во сне. Я, словно, наблюдала за всем со стороны, цветные картинки мелькали перед моими глазами, как карусель. Только Солнышка оживляла мою жизнь, заставляя двигаться дальше и не сидеть, сложа руки и ожидая, когда произойдет что-то важное.

События текли своим чередом, не интересуясь моим душевным состоянием. С тех пор, как Рон съехал от Теры и перебрался во дворец государыни, я перестала чувствовать все краски жизни. Ко мне вновь вернулись ее серо-черные оттенки, разбавляемые золотым блеском общения с дочкой.

При встречах с Райтом я старательно отводила взгляд, а он со вздохом это принимал и по большей части угрюмо помалкивал. Лийта с Ветлой исподволь следили за нами, но ни о чем не расспрашивали. За что я была им бесконечно признательна, ибо обсуждать личные отношения мне ни с кем не хотелось. Все вчетвером мы выполняли задания, которые нам подбирал глава Ведического Совета лично.

Над Омбрией тем временем сгущались черные тучи, в морозном воздухе ощущалось присутствие надвигающейся беды. Самым ужасным было то, что в сложившейся ситуации отчасти были виноваты и мы. С того времени, как Винр Карпов исчез из тюрьмы, в Омбрию пришла смута — народ считал себя обманутым, лишившись зрелища казни мага-лиходея. Таким же одураченным считал себя Фирион — правитель Солнечного и Морского — и требовал справедливости от Марессы, упрекая Инару Подболотову, судью и присяжных в излишней предвзятости. Его подданные обвиняли всех ведьм в жестоком убийстве (как они думали) своего ни в чем неповинного соотечественника. Сам Винр гостил в Подземье и попасть домой не стремился, вполне довольствуясь своим нынешним положением. Рон узнал о нашей вылазке от своего венценосного брата, за что Ар'рцелиус получил от меня особую «благодарность», правда, заочную, так как я не отважилась высказывать свое недовольство в лицо демону. Что Даров думал обо всех этих событиях, мне ведомо не было — при встречах он выглядел равнодушным и общался со мной подчеркнуто деловым тоном. Хуже всех приходилось Марессе, потому что она пребывала между двух агрессивно настроенных друг другу народов.

Сегодняшнее утро выдалось пасмурным, низкие тучи, нависшие над городом, осыпали землю крупными снежинками. Денек обещал стать хмурым и темным, совсем как мое настроение. Я неохотно выбралась из-под теплого одеяла и устроилась на подоконнике, с тоской рассматривая засыпанный снегом сад.

Вдруг с серых небес черным камнем спикировал ворон и прямиком подлетел к моему окну. Я суматошно открыла форточку и впустила пернатого почтальона в комнату. Послание, которое он принес, было кратким: «Ведунья Колючкина, срочно прибудьте в Приозерск!». Вот так — знакомые буквы, написанные любимой рукой и никаких теплых слов и объяснений.

Стиснув зубы, отправилась готовить завтрак. Вскоре ко мне на кухню прибежала Солнышка, с улыбкой обняла меня, возвращая душевное равновесие, а потом принялась без умолку рассказывать о предстоящем празднике и подготовке к нему. Постепенно и я заразилась от нее идеями о том, как украсить елку и наш дом. Мы вместе обсудили и определились, какие игрушки нам нужно сделать, а какие купить. А еще дочка напомнила мне о зимних чудесах. В преддверии праздника все жители Озерного и Студеного верили, что в Новогодье открывается Грань, в которой обитают сказочные существа — феи. Они лишь раз в году попадают в наш мир и дарят людям подарки.

— Мамочка, — щебетала Алийта, — а как ты думаешь, что феи подарят мне в этом году?

— А чего бы тебе хотелось? — заинтересовалась, потому что именно я все эти годы исполняла роль феи и покупала дочке презенты, пряча их под елку. В глубине души я верила в существование фей, но ни разу их не видела. А вот Алийте, может, когда-нибудь и повезет повстречать их, поэтому не стоит ее разочаровывать.

Услышав мой вопрос, Солнышка задумалась, подняв глаза к потолку и прикусив кончик указательного пальца.

— Новую куклу? — подсказала я, но она помотала головой.

— Коробку сладостей? М? Или лучше сразу десять коробок? — улыбнулась дочке, но она насупленно посмотрела на меня и опять молчаливо помотала головой, отвергая это предложение, а после еще и словесно возмутилась: