— Маленькая ведунья, благодарю вас за заботу, но боюсь, что в вашем доме мне будет тесно! Мы, изменчивые, любим простор!

— А-а-а, — разочарованно протянула Алийта, — ну тогда заходите в гости.

— С радостью, — ответил ей Да'Айрэн, заставляя меня поморщиться, будто от боли.

В зал, вызывая наш интерес, влетела раздосадованная Ветла и спросила:

— Вы идете? Здесь, скорее всего, ловить больше некого!

— Что с Подболотовой? — обеспокоилась я.

— Сдо… точнее померла!

— Как? — обомлела я.

— Бежала так, что подвернула ногу, скатилась с лестницы и сломала себе шею! — поведала Синеглазка.

— Так ей и надо! — жестко отозвалась Веснушка.

— Идемте, — вздохнула я.

На крыльце древнего храма сидели удрученные случившимся Маресса с Лийтой. Заметив нас, государыня мягко улыбнулась девочкам и сказала:

— Хорошо, что мы вас спасли, но плохо, что так и не нашли моего брата…

— А теперь и не найдем, — с безнадежным вздохом оповестила Лийта, — все, кто его видел мертвы…

— Не забывайте обо мне, ведуньи, — подал голос Рэн, — я сумею узнать лиходея по запаху!

Лийта и Ветла воспряли духом, а Маресса пожала плечами, и вдруг из-за моей спины вышла Веснушка и вполголоса сообщила:

— Я видела его и сумею узнать.

— И я! — воскликнула Алийта.

Я строго взглянула на них обеих и выразительно на подруг. Государыня кивнула и постановила:

— Возвращаемся, путь домой не близкий, да и дорогу сюда надобно запомнить — пошлю ищеек — пусть занимаются делом!

Я перевела взор на Рэна, и он ответил на мой безмолвный вопрос:

— Я вернусь в Асодар, а там подумаю, чем себя занять!

— Только не забывайте, что должны помочь нам в поисках моего нежданного братца! — погрозила ему Маресса.

— Не забуду, — пообещал изменчивый и жестом предложил нам идти вперед.

Памятуя о том, каким образом он в прошлый раз пересекал озеро, я поторопила девочек. Солнышка прижимала к себе торотигренка и выглядела уставшей, но вполне спокойной, чего нельзя было сказать о Веснушке. Я поняла, что нужно с ней серьезно обо всем поговорить, обсудить и решить, что делать дальше.

Ночью, сидя рядом со спящей дочкой, услышала за стеной горестные рыдания сестры. Встала и, сходив на кухню, принесла ей свежезаваренного успокаивающего взвару. Говорить ничего не стала — каждый имеет право пережить свое горе в одиночестве. На пороге Веснушка остановила меня и, подбежав, порывисто обняла. Я прижала ее к себе, погладила по голове, понимая все ее чувства. Вдруг кузина отстранилась и удивленно захлопала глазами.

— Что? — озаботилась я.

Веснушка чуть улыбнулась, склонила голову на бок и, утерев слезы, сказала:

— Ягодка, разве ты ничего не чувствуешь?

Я нахмурилась, и она пояснила:

— Да у тебя же ребенок будет… а у меня племянник…

Я села на пол, разом осознав, отчего последние недели вела себя столь странно… Только подумать — ребенок Рона — в душе поднялась целая буря различных эмоций, и я разревелась от счастья.

Ох, сколько же мне пришлось написать писем и скольких воронов загонять до полусмерти прежде, чем я сумела оправдаться перед «папенькой» и перед Эфероном, а также убедить последнего не срываться с места и не бежать ко мне, дабы отругать лично за проявленное легкомыслие! И это он еще не знал о моей беременности! Я боялась, что Рон примчится в Омбрию, как только узнает о будущем ребенке, и тогда точно привлечет к себе внимание Эрии, а я совсем не была уверена в том, что на этот раз сумею спасти его! Поэтому никому из подземцев, даже матушке не говорила о своем положении.

Жизнь постепенно входила в привычную колею: на семейном совете было решено продать дом тети Алтеи, и Аниика теперь жила с нами. Сестра тревожила меня все больше и больше, так как не желала обсуждать все произошедшее и замыкалась в себе, прячась в раковину, будто морской моллюск от опасности. Если я затрагивала тему их с Алийтой пленения, то Аниика поспешно уходила от разговора и сводила все к моей беременности, которая, к слову сказать, проходила замечательно. Солнышка радовалась предстоящему событию и во всем помогала мне, особенно старалась она в выборе имени брату. То, что ребенок родится не ведьмаком, я была уверена — это беспокоило, но о плохом старалась не думать — будем решать проблемы по мере их поступления!

Так прошло три месяца, и в Омбрию пришла ранняя весна, приведя за собой капели, пригласив в наш край южные ветра и солнечные лучи. Маги в Озерном больше не появлялись, но сделано это было для их же блага. И Маресса, и Фирион, обмениваясь частыми письмами, опасались, что многие жители Озерного и Студеного, узнав о том, что огневики лишились своей магии, возжелают начать войну с ними заново. На поиски пропавшего брата правители решили отправить в Солнечный ведьм, включая Аниику и Лийту. Последняя в итоге передумала, так как узнала о своей беременности, и теперь мы вместе готовились к рождению детей. Отряд повелели возглавить Ветле, чему Синеглазка втайне радовалась, а я надеялась, что в Виоре подруга сумеет наладить отношения со своим магом. С Райтом мы обменивались весточками, в которых я ругала неугомонного огневика и обещала побить его при встрече за то, что он сделал. Ладов посмеивался над моими угрозами и высказывал пожелания свидеться, а еще клятвенно заверял меня, что присмотрит за Веснушкой, когда та приедет в столицу Солнечного.

За поисками подходящих для важного и секретного дела ведьм пролетела весна, и наступило лето. Мой малыш в животе вырос и начал активно пинать мамочку, успокаиваясь только тогда, когда с ним разговаривали сестра или тетя. Из Асодара прислали известие, что у меня родился брат. А потом пришла весточка от Рона, ее принес как-то на утре ворон, влетая в распахнутое окно и пробуждая меня своим громким карканьем. Трясущимися от волнениями руками, я отвязала от птичьей лапы письмецо, сердце екнуло, когда глаза узрели буквы, написанные знакомым почерком. Любимый писал, что очень скучает и волнуется, рассказал о том, чем занимается и спрашивал у меня, что я делаю. Вполне честно ответила, что забочусь о детях, и сообщила о предстоящем дне рождении Солнышки, а после отправила ответ и пошла готовить праздничный торт.

Вскоре на кухне появилась заспанная и взлохмаченная Веснушка. Поминутно зевая, сестра предложила свою помощь, а потом, заполошно махая руками, убежала обратно, крича что-то о цветах для Алийты.

Днем к нам заглянули Ветла с Аритой и Лийта со своими дочерьми и Норикой, а также Тера. Дружной компанией мы весело отметили праздник, а вечером пришел Вех с подарками для дочки. Согласно традиции мы вместе с ним обратились к Солнышке.

— Милая, что тебе сегодня снилось? — спросила я.

— Какой сон тебе ниспослала богиня, как теперь тебя величать? — улыбнулся Вех.

Алийта весьма серьезно оглядела нас обоих и уверенно выдала:

— Снилась мне синица, но я решила, что Синицыной не стану! Надеюсь, богиня не накажет меня за то, что я приму твою фамилию, папочка. Я буду Алийтой Лебедевой.

Мы с Вехом обменялись встревоженными взглядами, а Веснушка, немного подумав, поддержала Солнышку:

— Думаю, что нет никакой разницы в том, Лебедевой ты будешь или Синицыной! В конце концов, и лебедь, и синица — птицы!

Теперь Вех с укоризной глядел на меня, сделалось как-то неловко, но я только пожала плечами в ответ.

— Мятежницы и бунтарки! — вынес свой вердикт ведьмак и тяжело вздохнул.

— Я расстроила тебя? — Солнышка, забравшись на колени родителя, с мольбой посмотрела ему в глаза.

— Нет, я все равно вас люблю и готов поддерживать во всем, — теперь выразительный взгляд был подарен мне.

Я знала, что он подразумевает, потому как, едва узнав о моей беременности, бывший Хранитель предложил свою помощь в воспитании ребенка, но я отказалась.